Шрифт:
Закладка:
Из-за растительности они не могли точно видеть, где находится вражеский солдат, но они могли видеть меня, парящего над деревьями поблизости. У парней не было радио, поэтому я сказал Паркеру, что буду направлять их с помощью сигналов рукой. Я развернул «Вьюна» правым бортом, чтобы видеть поверхность под собой и завис прямо над раненым вражеским солдатом. Я удерживал шаг-газ коленом, управлял левой рукой ручкой циклического шага и начал жестикулировать правой.
Два пехотинца, наконец, подобрались достаточно близко, чтобы увидеть солдата АСВ лежащего на земле под джунглями. Они подкрались к нему, прикрывая друг друга из своих М-16. Я сдал назад, чтобы убрать поток воздуха от винта и шум, пока они будут брать его в плен.
Так как я продолжил визуальную разведку, то начал прослушивать сообщения по радио о солдате АСВ. Хотя он был тяжело ранен из одного из наших пулеметов.50 калибра — его нога была сломана и едва держалась вместе с телом — он был отправлен в Дау Тянг для медицинской помощи и допроса офицером разведотдела 3-й бригады. Офицер разведотдела узнал от необычно готового к сотрудничеству пленного, что он член печально известного и неуловимого полка Донг Най. Он вместе с полком покинул район Рыболовного Крючка в Камбодже, направляясь на каучуковую плантацию Мишлен, а, затем, в западную часть Трапеции.
У 1-й пехотной дивизии было больше причин прижать полк Донг Най, чем у собаки блох. Мы искали это подразделение: мы отчаянно хотели знать, где оно находится, что оно делает и каковы его тактические намерения. Это была первая хорошая связь со свежим расположением и деятельностью Донг Най — неожиданная удача разведки. Раненый военнопленный оказался сержантом. Из-за своего звания, он был посвящен в большое количество планов и, в ходе его допроса, раскрыл существенную информацию о передвижении и деятельности Донг Най. После этого пленный выразил сильное желание присоединиться к нашей программе Хой Чонг и стать одним из наших скаутов Кита Карсона.
Вернувшись вечером в Фу Лой, я получил задание на следующее утро вылететь в штаб 3-й бригады в Дау Тянге. Я должен был присутствовать на докладе бригадного офицера-планировщика, о том, что рассказал военнопленный, а затем спланировать визуальную разведку разведывательной группой в секторе, который тот обозначил как районы действия полка Донг Най.
Из Фу Лой это был прямой полет на северо-запад, в штаб-квартиру 3-й бригады. Маршрут — без отклонений с пути из-за артиллерийской стрельбы — обычно приводил нас в сердце Железного Треугольника, на север Гриба, затем прямо через западную часть Трапеции в Дау Тянг. С моей точки зрения держать высоту значило сделать полет скучным. Поэтому, прежде чем мы стартовали в то утро, я спросил своего змеевода, Пола Фишмана (Три Четыре), не возражает ли он против того, чтобы я в течении полета опустился на бреющую, а не держался рядом с ним на пятнадцати сотнях футов (прим. 450 м). Понимая, что с разведчиком над поверхностью всегда есть шанс немного припугнуть врага, Фишман не возражал против моего плана.
Как только мы пересекли границу базы, я установил свою оружейную систему в положение «заряжено», а переключатель режима огня в «нормальный огонь», и вышел на высоту полета в двадцать футов (прим. 6 м) от земли. Через пару минут я услышал, как Три Четвертый связался с артиллерией Лай Кхе. Они сообщили, что ведут огонь 105-мм по северному району Железного Треугольника. Это означало, что нам либо придется обходить вокруг Лай Кхе с севера, либо направиться на юг к реке Сайгон и следовать вдоль нее до Дау Тянг. Вместо того, чтобы идти на север, что удлиняло наш путь, Пол направил меня к реке. Мы повернули на запад, вышли к реке Сайгон и стали следовать ее общему направлению вдоль юго-западного края Железного Треугольника. Я шел прямо на уровне верхушек деревьев и держал скорость в девяносто узлов.
Я расслабился. Так же, как и Паркер. Он сидел на своей банке, просто наблюдая за происходящим. Рычаг шаг-газа удерживался моим левым коленом, я держал ручку циклического шага и управлял вертолетом левой рукой. В правой руке была неторопливо выкуриваемая сигарета. Моя правая нога болталась за дверью кабины. Было еще одно прекрасное утро в солнечном Вьетнаме.
Мы вышли к окрестностям нашей ФОБ «Киен». До Дау Тянг оставалось всего несколько минут и мне было так хорошо, что я подумал о том, чтобы до конца полета немного сыграть в «подскок». Я опустил пташку на высоту около двух футов прим. 0,6 м) и увеличил скорость до ста узлов, а затем и до ста десяти. Мы рвались вперед, я брал на себя ручку циклического шага, отклоняющую диск винта назад и поднимал пташку над дамбами рисовых чек и линиями деревьев. Затем я снова толкал ручку вперед, резко наклоняя вперед лопасти и нос вниз, снижаясь до двух футов. Я был просто трюкач, и я любил это!
Однако, мои выходки не ускользнули от взора моего пилота ударного вертолета. Как всегда, Пол внимательно наблюдал за мной.
— Эй, Один Шесть, ты какого черта творишь?
— У меня есть яйца — ответил я.
Затем предупредил Паркера, чтобы он держался перед следующим подскоком, поскольку еще одна линия деревьев вырисовывалась впереди через мой фонарь.
Было все еще раннее утро, и полумрак не давал действительно хорошей видимости. Но приближающаяся линия деревьев выглядела свободной от препятствий на другой стороне, что делало ее лакомым кусочком для подскока над деревьями, а затем спуска вниз в слитном маневре. Я смутно различал рисовую чеку на другой стороне с дамбой, проходящей через середину. Не слишком сложно.
Я быстро приблизился к линии деревьев, подождал до самого последнего мгновения, а затем рванул к груди до упора ручку циклического шага. Маленький OH-6 подпрыгнул вверх на сорок футов (прим. 12 м), как будто его внезапно пнул под хвостовую балку миссурийский мул.
Когда мы выскочили над гребенкой деревьев и нос OH-6 опустился на другую сторону, я посмотрел вперед через фонарь. Слева направо, прямо по курсу тянулась вереница солдат АСВ, идущих один за другим по дамбе рисового поля, наслаждаясь покоем.
Я двигался очень быстро и очень низко, поэтому звук моего двигателя и лопастей был приглушен растительностью, а моя «Кобра» была высоко и слишком далеко позади меня, чтобы ее можно было увидеть или услышать. Враг был захвачен совершенно врасплох.
Когда я выскочил над этой линией деревьев, на скорости более ста узлов
