- Как ты себе это представляешь? – Поправляю футболку и ногой отталкиваю Демида, он хватает меня за стопу, упирающуюся о его грудь. Теперь он находится на расстоянии моей вытянутой ноги.

- Мы ещё можем стать хорошими друзьями. – Начало смешное. – Чего тебе не хватает, Ника? Я готов тебе дать всё: любое обучение, работу, бизнес, путешествия. Деньги не проблема. Ты свободна в своих действиях, я тебе разрешаю всё, что душе угодно. Из требований: верность мне и соблюдение правил безопасности.

Слизываю кровь с губы.

- Демид, ты вроде не глупый, а простейшие вещи понять не можешь. Мне не хватает женского счастья. Я хочу себе нормально мужчину. Нормальные отношения. Любви хочу. Меня не удовлетворяет роль женозаменителя, развлекушки от тёмных мыслей, чтобы не так одиноко было скучать по погибшей жене.

Снова при упоминании Изи Демид весь покрылся колючками. Вены на руках проступили от его внутреннего напряжения.

- А что так смотришь на меня? Я правду тебе говорю. Ты готов оставить в прошлом свои чувства к жене и начать всё заново? Нет. Видишь? Так, какая, может быть речь о нормализации наших отношений. – Я стараюсь говорить ровно, не погружаться в эмоции. – Наш брак был договорной. Ты забыл об этом.

- То есть ты хочешь продолжить всё в таком ключе? Ты будешь выкидывать каждый день новые трюки, а я буду гоняться за тобой по всей Москве? Не устанешь?

- Нет. Буду так долго бегать, пока ты не устанешь и не отпустишь меня. – Он выпускает мою ногу. – И не придумывай отмазки. Сначала беременность, теперь моя безопасность. Со мной ничего не случится в Риме, папа сможет меня защитить.

- Боюсь, ты не очень хорошо разбираешься в делах твоего отца. Зейд Хегазу влиятелен, но не настолько, насколько бы тебе хотелось. – Он отходит и снова нервно закуривает. – Ты мне нравишься, Ника. Живая. Настоящая. Красивая. Я мог бы обмануть тебя и наговорить что-нибудь высокое про любовь и чувства, но не стану. Я могу подарить тебе дружбу, хороший секс, защиту. Многое могу дать, но не любовь. Это правда. Прости. Полюбить кого-то - это предать Изумруд, её чувства и то, как страшно она умерла из-за меня. Из-за того, кто я. Из-за того в какой семье я родился.

- Ну и замечательно. – Голос проседает. Я люблю этого проклятого мужчину и мне больно слышать печаль в его голосе, хотелось бы переубедить его, сказать, что он не обязан хоронить себя, если умерла его жена. Что жить дальше – это не предательство. Но я больше не буду принимать попыток сблизиться. Хватит с меня. – Отпусти меня и убивайся дальше своим горем.

- Я уже тысячу раз сказал тебе, что не могу. Есть ещё кое-что, Принцесса. – Демид делает глубокую затяжку. – У моей семьи невероятно много врагов, они повсюду, среди чужих и среди своих. Ты вошла в мою семью и даже после развода не выйдешь из неё до конца. Мои враги всё равно будут считать тебя моим слабым местом и будут на тебя охотиться. Даже, если бы мы не поженились, кто-то мог бы узнать, что мы трахались и решил бы это использовать против меня.

- Классная теория, хочешь сказать, что твои враги охотятся на всех шлюх, с которыми ты спал?

Демид грустно улыбается.

- На шлюх нет, а вот на дочку Хегазу, вполне.

- То есть, ты знал, чем всё может обернуться, ты знал, что наши семьи знакомы и всё равно взял и трахнул меня? – Злость вскипает. – Ты не сказал мне прямо в лицо: эй, Николетта, я тебя ещё маленькой помню, сейчас отвезу папе и скажу, что ты плохо себя ведёшь. Ты просто бухал и портил мне жизнь!

Я не скрываюсь на крик только потому, что родители и Ибрагим в доме.

- Получается, что так.

- Классно получается. Уёбок. – Его брови моментально поднимаются наверх к кромке волос, а я решительно поднимаюсь на ноги и иду на кухню. Мне нужно выпить, на трезвую я не вынесу весь этот бред.

- Ника! – шипит Демид за моей спиной. – Куда ты пошла?

- Подальше от твоих приставаний! Лучше шкаф почини, который сломался по твоей вине. – Иду так решительно, размахивая руками, что Демиду приходится уклоняться, чтобы я не заехала по нему случайно.

- По моей? Кажется, это ты голожопая за него хваталась. – Он обогнал меня и остановился у самых дверей на кухню, преграждая путь. Говорил он тихо, но басистый голос звенел в тишине.

- А по чьей милости? – Меня возмутила его позиция. Демид, как всегда, ни в чём не виноват. Я приложила к губам палец, чтобы он говорил тише.

- Виноват. Не удержался. – Он пропускает меня, не оставляю ему выбора, щипаю Брюнета.

- Демид Максимилианович, научитесь уже сдерживаться, Вам не десять лет. – Веду плечом, оборачиваюсь в дверях.

- В твоём присутствии у меня это плохо получается. – Он будто заигрывает со мной. – Прин…

Включается свет, и мы с Демидом замираем как вкопанные, я щурюсь из-за яркого света. Даже Брюнет кажется растерянным. На кухне за столом сидит отец с бутылкой виски. Мой брат стоит в нескольких шагах от нас, это он включил свет. Ибрагим скрестил руки и облокотился к стене.

- Теперь точно не усну. – морщится он. – Не те подробности, которые хотел бы услышать и невольно представить.

- Что Вы тут делаете? – Цедит Демид не гостеприимно, но сейчас я с ним абсолютно согласна.

- Не спалось, решили выпить. – Отвечает отец, глядя на нас с прищуром. – А Вы чего?

- Без света? – Уточняет Демид.

- Не хотели никого тревожить.

- Я заметил. – Демид достаёт стакан, ставит его на стол и наливает виски. Сегодня он не пил алкоголь, теперь же решил догнаться.

Мне же пить расхотелось. Стало неловко при мысли, что нас слышали