Надим перевел взгляд на меня:

— Прошу Анэнья, Я все сразу понял, я знаю Еву всю свою жизнь, Я знаю на что она способна если хочет добиться своей цели, но я… люблю ее, — вот гад такой, на жалость давит.

— Хорошо, — я погладила по голове намного успокоившегося и притихшего Артая. Он все еще прижимался ко мне, не желая видеть того, что творилось вокруг. —Но она будет наказана, за то, что пыталась убить моего сына.

Дракон повернул ко мне вопросительную морду и опять открыл пасть, явно намекая, что лучше всего его способ решения проблемы… Я покачала головой.

— Я лишаю ее памяти, Надим, можешь забрать свою подругу и прошу, не появляйтесь возле меня ближайшие двести-триста лет. Надеюсь, тебе хватит ума правильно воспитать свою будущую супругу. Ее жизнь начнется сегодня заново.

Ева, замершая позади Надима, забилась судорогами, и дракон бросился к ней. Не могу я пока безболезненно памяти лишать. Может, кто-то посчитает меня жестокой, а кому-то мое наказание покажется мягким… но казнь, для меня крайняя мера. А так, она забудет все, и, надеюсь, второй шанс на жизнь потратит более плодотворно. Савр подхватил Еву и прижав к себе, пошел быстрым шагом к стоящей недалеко карете. Или они приехали вместе, или дракон искал меня, но нашел другую. В принципе мне уже нет дела до Евы Ашар и Надима Савра, у меня недовольный моим решением жених дракон, и брачная ночь впереди, вот о чем нужно думать.

Миртай легко перетек в человеческую ипостась, блеснув на прощание белыми зубищами:

— Это слишком мягкое наказание, — сказал он.

Я сняла щиты с Артая и посмотрела в глаза ребенку:

— Все хорошо, дорогой, она ушла.

— Я не боюсь, — драконенок, как всегда, пытался быть сильным. Я подозвала сундук, который носился вокруг нас по кругу, чтобы Артаю было спокойнее, и обернулась к пронзающему меня взглядами дракону.

— Нас мало, помнишь, ты сам сказал, — я улыбнулась, смягчая словами свой поступок. Лоу привык сам решать и действовать, и я не собиралась лишать его права выбора, — Но ты можешь их догнать и сделать все по-своему.

Миртай задумался, по лицу пробежала тень, а потом он кивнул мне:

— Ты права, Анэ, если я хочу, чтобы воцарился мир, должен начать с себя, — он, подхватив пискнувшего Артая на руки, пошёл к нашему транспорту, а мы за ним. Под взглядами зевак загрузились в повозку и поехали к таверне. Стражники так к нам и не подошли, что-то бурно обсуждали между собой, размахивая руками и тыча пальцами в сторону храма. Я даже знала, о чем они сейчас дискутируют. Дракон в своей ипостаси возле храма — это кощунство, но если лес его не карает, то, кто они такие, чтобы идти против воли леса. Очень удобно спирать все на лес, даже свой страх. Соратники Миртая также легко растворился на ночных улицах Первого, как и появились, можно только радоваться, что эти драконы мне не враги.

— Нэнь, — Ранима вдруг покраснела, придвинулась ко мне и зашептала, — Сегодня Артай поспит с нами в комнате. Я еще не готова… и вообще, пусть у тебя будет брачная ночь.

Я улыбнулась смущенной белочке:

— Хорошо, спасибо Ранима. — Миртай услышал, я видела, как расширился его зрачок, почти заливая чернотой всю радужку, как тронула улыбка красные губы.

При мысли о сегодняшней ночи у меня дыхание прерывается, кажется, воздух становится слишком густой и не проходит в легкие. Веду себя как какая-то девчонка в самом деле, возмущаюсь про себя. И страшно и хочется.

Мне кажется, Миртай тоже на взводе, я остро чувствую его эмоции, как переплетенный клубок, хищный, будоражащий. Мне даже смотреть на него не надо, я чувствую его взгляд. Ласкающий, жаркий, который теплым лучиком медленно ползет по ноге, таится на груди, потом гладит губы, вызывая немедленное желание их облизнуть.

Ранима с Игором захотели поесть внизу, в общем зале, Артай, естественно, решил остаться с ними. Я была рада, что драконенок очень быстро пришел в себя после встречи с нашим персональным злом. У него пластичная психика, все кончилось хорошо, так чего переживать. И сейчас он даже не обратил внимания, что мы с его отцом уходим, весело рассказывает Игору, как они с Саваем подложили в тапки работникам лесопилки, ежей, вот же негодники. Не знаю, как Ранима будет его уговаривать не идти к нам.

Я думала обо всем, но только не о том, что сейчас будет происходить в нашей комнате. Миртай пропустил меня вперед, и я наблюдала, как дракон аккуратно закрыл дверь на массивный затвор, а потом обернулся ко мне, сверкая синевою глаз.

Я громко вздохнула, попыталась что-то сказать, но дракон был уже рядом, рванул меня к себе, впечатывая в твёрдое напряженное, как струна — тело.

— Анэ, я не хочу причинить тебе боль, но боюсь не сдержусь, так сильно хочу тебя, моя...

— Не сдерживайся, — голос дрогнул.

Это было как сумасшедшие, бурное, яростное, жаркое, сладкое. Я сгорала в огне страсти и даже не почувствовала, как потеряла девственность. Мы не могли насытится друг другом, изучали, ласкали, сходили с ума от желания быть ближе друг у другу, еще ближе... Каждое касание было как в первый раз. Мы потерялись в этом наваждении, рычали как дикие звери, дышали в унисон, двигались в едином ритме, возносясь ввысь вдвоем, по одному и опять вдвоём…

Проснулась я на драконе, мягко потянулась, лизнула кожу на его груди, тут же прикусив и жадно вдохнув пряный аромат своего мужчины, муркнула от удовольствия. Как красиво звучит, «своего мужчины».

Быстрый поворот и я уже на спине, а дракон нависает надо мной, жадно рассматривает, потом переводит взгляд на шею, там, где вчера укусил меня. По драконовским законам на утро там должна появиться руна семьи. На губы Миртая наползает улыбка:

— Моя Анэ, теперь ты моя.

—