Когда я остаюсь с Селестиной наедине, она обращает ко мне взгляд, полный боли.

– Ирис… – срываясь на стон, произносит мачеха. – Он не зря запер тебя. – Ее лицо искажается, но она продолжает говорить, будто только желание высказаться поддерживает в ней жизнь. – Но и о нас он не заботился. Как я ни старалась получить его любовь. Все, что у меня осталось, – это Эгирна. Не дай мне потерять ее, Ирис…

Я молчу.

– Ты сможешь, девочка, – произносит Селестина. – Есть в тебе что-то от них. Ты сможешь. Забери Эгирну… Умоляю. Не уходи без нее. Можешь оставить меня, но не ее. Она все же твоя сестра. Правда, Корто ей не отец…

– Что?

– Я влюбилась без памяти, только раз в жизни я испытывала такое… он был силомантом, так он мне сказал. И он обещал, что о нас позаботятся.

Все внутри холодеет.

– Когда пришел король Тамур, то я доверилась ему. Он сказал, что Эгирна особенная, что она станет сильнее, они примут ее в свои ряды, но он сделал из нее не просто свою служанку… нет, куда хуже… прости ее, Ирис. Она следила за тобой, она знала, что ты должна сыграть важную роль в том, что грядет. Их с Марцианом союз мог бы стать очень удачным…

Все это звучит кошмарно. Я не могу поверить, но я собственными глазами видела, что творилось с Эгирной. Кем она стала.

Я даже думать сейчас не могу про замок Лилий. Но ведь Призрак, скорее всего, направился туда. Где ему еще быть?

Только сейчас я замечаю одну странную вещь: на моем пальце нет кольца с силоцветом. Непостижимым образом мой Свет пропал.

Нахожу бабушку в кладовой – она перебирает запасы съестного, закидывая в мешок то, что может пригодиться в дороге.

– Зачем ему силоцветы? – с ходу спрашиваю я. – Ты ведь отдала ему Коломбину!

– Отдала? Вот еще что! – Бабушка достает из кармана сияющий камушек. – Точные копии Коломбины у меня всегда при себе. А вот твой камень он и впрямь забрал.

– Так зачем? – не перестаю удивляться бабушке.

– Он еще более отчаянный, чем я думала. Если он попробует соединить несколько силоцветов в одном оружии, то высвободит огромную силу. Неподвластную ему силу. Но у него ничего не выйдет, как ты понимаешь.

– Или выйдет.

Опускаю голову, разглядывая сбитые туфли.

– Значит, все это время его интересовали лишь силоцветы. Их мощь, – говорю я.

– Боюсь, что так. А теперь, милая, мне нужно собираться. Жди меня в гостиной. Думаю, нас заберут совсем скоро.

Я выхожу за порог кладовой, удаляясь от бабушки. Оставляя за спиной стоны Селестины. Видии как-нибудь справятся, я верю в это. Они очень сильные.

«Слабым не место рядом с сильными», – сказал Призрак. Они растопчут их и не заметят. Как цветы нежных фиалок с их жалкими чувствами.

Меня и так всю жизнь не замечали. Так какая разница. Берусь за ручку входной двери. По ладони бежит дрожь – дом словно находится под защитой. Уверена, бабушка с Мадьесом постарались.

Я открываю дверь, и моя рука покрывается черной коркой. Сверкающий авантюрин выползает на поверхность, повинуясь моему призыву. Ступаю в холодный туман, обрастая броней. Если бы я могла заковать в нее и свое сердце.

Дойду ли я до замка Лилий? Не знаю.

– Аракх, Гектида, Борос… – призываю я своих помощников. Красная, белая, черная нити их судеб вплетаются в туман. Три луны сияют в небе, понимаю я. Сразу три луны!

Наступает страшная ночь, какой не видывал свет. Я это чувствую.

Что мне уготовлено? А может, стоит сделать все по-своему. В кои-то веки.

Я будто бы слышу музыку. Или то завывает ветер.

– Ирис… – поет он. – Ири…

Песня обрывается, а из тумана выходят люди в длинных плащах. Но вот в сиянии лун я вижу их сверкающие драгоценности.

Силоманты! Пришли ли они, чтобы помочь? Или нет в этом мире никакого добра и света?

Призрак

Бороться с собой сложнее всего.

Я понимаю это, как никогда, углубляясь в туман, накидывая на себя призрачную личину. Я призрак. Я тень. Я никто.

Ну все, повеселился и хватит. Пора уже сделать то, зачем явился сюда. Все и все – это лишь средство, чтобы достичь цели, не более. Я убью это отребье, Тамура, уже сегодня. Я завладел несколькими силоцветами, а вместе с моим призрачным алмазом они помогут одолеть Тамура. Все складывается очень удобно. Я убил дракона ради его волшебной шкуры, я забрался в эту дыру, в самое сердце тьмы, и это не просто так. Не надо забывать о том, ради чего я явился.

Из тумана выныривает мой зверь. Он терся рядом, не показывал носа – зализывал раны, понимаю. К этому мы с ним привыкли. На улицах все спокойно, утихли хтоны, хоть я и чувствую, как они ворочаются под землей, охраняя территорию стратумов.

Им нужна она. Ирис.

Если бы только им.

Но я не могу помочь ей. Не вправе. Лучше уйти сейчас, тем более что мне все равно пришлось бы. Меня грызет беспокойная мысль, которая лишь злит. Да брось, Арман! Ты уже давно отвык волноваться за кого-либо. К чему тревоги, когда есть лишь ты и твоя месть.

И все же я беспокоюсь за нее. Справится ли? Сумеет ли уйти отсюда? Я надеюсь, что да.

«За что ты так с ней?» – шепчет внутренний голос.

Туман столь густой, что замок Лилий я вижу не сразу. Скорее знаю, что он здесь. Шерсть у моего зверя встает дыбом, и ясно почему: от этого места веет холодом. От него тянет смертью.

Я множество раз умирал в своих мыслях и столько же раз возрождался, напоминая себе, что остался лишь я. Только я в силах что-то изменить для них – для отца, для мамы, для Рии.

Никчемный принц уничтоженного королевства. Белая ворона в семье одного из мощнейших силомантов Прима.

Я помню лазурные воды, теплое солнце, щекотавшее шею и плечи, когда я гонял по песчаной отмели. Собирал ракушки, разглядывал камешки, стараясь за этими пустяковыми занятиями понять себя и свое место.

Почему я родился таким обычным? Кому был нужен? И все же я любил их. Любил всей душой и сердцем. И только я могу отомстить и вернуть покой их душам.

Печально, но только я. Лишенный всяких способностей. Силоцветы отвергли меня еще в детстве, когда отец тешил себя надеждами на сильного наследника.

Хорошо, у