Задачи, связанные с борьбой на морских коммуникациях противника, на Краснознаменном Балтийском флоте выполнялись преимущественно в порядке повседневной деятельности. В ряде случаев обстановка требовала организации самостоятельных операций флота на неприятельских сообщениях. Такие операции были проведены в 1942-1943 гг. с целью форсирования подводными лодками Финского залива и выхода их в Балтийское море для действий против неприятельского судоходства и в 1944-1945 гг. на морских сообщениях окруженной курляндской группировки немецко-фашистских войск и уничтожения сил, изолированных на побережье Данцигской бухты.

Таким образом, на действия надводных сил, подводных лодок и авиации Краснознаменного Балтийского флота в июне - августе 1941 г. отрицательно влияли быстрое продвижение врага на суше на северо-западном направлении, лишавшее авиацию Краснознаменного Балтийского флота передовых аэродромов; очень малое количество самолетов бомбардировочной и минно-торпедной авиации, способных действовать на значительном удалении от передовых аэродромов; необходимость использования флотской авиации на северо-западном направлении; погрешности в организации воздушной разведки.

Прекращение немецко-фашистским руководством в начале войны судоходства к западу от меридиана мыса Гиедзер вскоре вызвало протест сухопутного командования, настаивавшего на его возобновлении. 9, 12, 13, 17, 18 июля германское морское командование пыталось организовать движение своих конвоев по восточной прибрежной трассе, но, встретив сильное противодействие, отказалось от этого, мотивируя свое решение большой минной опасностью в Ирбенском проливе. 4 августа движение конвоев по этой трассе возобновилось, но уже 7 августа было снова прекращено. В данном случае отказ объяснялся противодействием советской авиации. Практически регулярное движение конвоев по восточной прибрежной трассе началось только в середине октября 1941 г. Это, конечно, отрицательно сказывалось на снабжении войск группы армий «Север».

«Дивизии, действовавшие против Ленинграда, - писал после войны Ю. Майстер, - из-за трудностей со снабжением не продвигались вперед, но плохое состояние советских автомобильных и железных дорог не допускало увеличения масштабов перевозок. Между тем если бы здесь действовали более мощные военно-морские силы и несколько соединений авиации, то торговые суда, несомненно, смогли бы быстро перевезти большое количество довольствия в эстонские порты на Финском заливе и тем самым обеспечить [247] большее воодушевление наступающим немецким частям» {219}.

Судоходство по западной прибрежной трассе (вдоль шведского побережья) открылось 4 июля, а с 15 августа возобновилось движение транспортов из Данцига к берегам Швеции и затем вдоль ее побережья в шведские и финские порты Ботнического залива. Использование прибрежных коммуникаций в Ботническом заливе стало возможным лишь после того, как финны создали оборону Аландских островов и поставили минные заграждения в районе Нью-хамн и Кекер {220}.

До оставления нами полуострова Ханко немецко-фашистское командование не могло использовать шхерную коммуникацию вдоль северного берега Финского залива. После того как советские войска и флот по приказу Верховного Главнокомандования оставили Таллин, немецко-фашистское и финское командование, казалось, могли бы использовать для движения южный прибрежный фарватер в Финском заливе, но поставленные ими в июле и августе заграждения под южным берегом исключили эту возможность. Противник получил коммуникацию Таллин - Хельсинки, но плаванию по ней мешали советские, немецкие и финские минные заграждения. Фарватер Таллин - Хельсинки, несмотря на неоднократное траление, продолжал оставаться опасным, так как до конца ноября 1941 г. на нем подрывались корабли.

Таким образом, к концу 1941 г. противник получил возможность использования морских коммуникаций на Балтийском море, исключая коммуникации в Финском заливе. Последнее обстоятельство имело немаловажное значение для обороны Ленинграда, так как усложняло подвоз материально-технического снабжения для войск группы армий «Север».

К 1 сентября 1941 г. все подводные лодки КБФ, кроме двух, находившихся на позициях в средней части Финского залива, в основном сосредоточились в Кронштадте. В связи с отходом основных сил КБФ в восточные базы резко осложнившаяся для действий подводных лодок на морских коммуникациях противника обстановка продолжала ухудшаться. Возникла необходимость при выходе в море преодолевать несколько участков противолодочной обороны, которые, правда, еще не переросли в противолодочный рубеж, но тем не менее создавали лодкам значительные трудности. Первым из таких участков был Сескарский плес, где противник противодействовал подводным лодкам минными постановками и авиацией, вторым - Восточный Гогландский плес и, наконец, [248] весь остальной район к западу от меридиана о. Гогланд, вплоть до устья Финского залива. В этом районе минная обстановка уже к началу осени 1941 г. была исключительно сложной. Она еще более осложнилась вследствие минных постановок, которые противник осуществил на Западном Гогландском плесе в октябре - ноябре 1941 г. Кроме того, в этом районе немецко-фашистское командование могло достаточно широко использовать маневренные силы своей противолодочной обороны и авиации. Дополнительный порог противодействия врага советским подводным лодкам, базировавшимся на Ленинград, образовался с выходом немецко-фашистских войск на южное побережье Невской губы на участке Урицк, Новый Петергоф.

Вместе с тем значимость задачи борьбы на морских коммуникациях противника осенью 1941 г. возросла еще больше. Поэтому в середине сентября командование Краснознаменного Балтийского флота отдало распоряжение о подготовке подводных лодок к выходу в Балтийское море и Финский залив.

Осенью 1941 г. (начиная с 19 сентября) для действий на морских коммуникациях противника выходила 21 подводная лодка (4 на позиции в Балтийском море, остальные в Финском заливе). Наибольших успехов добились подводные лодки «Щ-320», «Щ-323» и «Щ-311», которые потопили 2 и повредили 1 транспорт. Всего в течение 1941 г. подводные лодки КБФ уничтожили 5 транспортов, подводную лодку, 2 танкера и повредили 1 транспорт противника.

Преодоление подводными лодками Финского залива в условиях исключительно сложной минной обстановки и самой широкой возможности для противника использовать позиционные средства ПЛО влекло за собой большие потери. Данное обстоятельство и наступление ледостава заставили прекратить их дальнейшие выходы. Перед этим была предпринята попытка, носившая экспериментальный характер. Подводная лодка «К-21» 18 декабря вышла за ледоколом из Кронштадта для дальнейшего форсирования Финского залива и выхода в южную часть Балтийского моря, где она должна была находиться до мая 1942 г., т. е., другими словами, действовать автономно в течение пяти месяцев. Однако вследствие повреждения льдом надстройки при движении «К-21» от Кронштадта до о. Лавенсари дальнейший поход лодки был отменен.

Почти полугодовой опыт боевого использования подводных лодок на морских коммуникациях в Балтийском море в 1941 г. позволяет сделать следующие краткие обобщения:

- коммуникации противника в начале войны не были выявлены с достаточной определенностью, что являлось следствием [249] серьезных недостатков в организации всех видов разведки, и в первую очередь воздушной;

- позиционный метод использования подводных