– Вертолет, который доставит меня к городу, – стал перечислять Несвицкий. – Из снаряжения…

Собрался Николай привычно быстро. Пока он одевался и распихивал по многочисленным карманчикам разгрузки инструменты, гранаты, магазины к пистолету (автомат решил не брать), полковник сил стратегического сдерживания рассказывал о виде ядерных зарядов, взрывателях и методах их обезвреживания. Николай запоминал. После того как лекция закончилась, полковник удалился, а к Николаю подошел Несвицкий-старший, все это просидевший в стороне, наблюдая как внук готовится к заданию.

– Коля…

– Буду осторожен, – хмыкнул Николай. – Дед, это сложное задание, но я не мальчик и имею опыт. Не беспокойся.

– Я возражал, – вздохнул Несвицкий-старший, – но из Генштаба настояли. Ведь речь о репутации империи.

– Плевать на репутацию! – окрысился Николай. – Да отбрехались бы от их наездов. Там двести тысяч населения! Если там заряд хотя бы в двадцать килотонн, погибнет половина города. А если сто? Все, дед, прощаемся! Позаботься о Марине. Ей скажешь… – он на мгновение задумался. – Сам что-нибудь придумай…

***

Двухместный легкий вертолет, летевший на пределе мощности мотора, доставил Николая к цели поздней ночью.

– До Чернохова пара километров, – сказал пилот, притормозив машину в воздухе. – Вам – вон туда, – он указал рукой.

– Понял.

Несвицкий снял шлем с наушниками, пристроил на сиденье, открыл дверь и выпрыгнул за борт. Ночной, прохладный воздух принял его мягко и заскользил вдоль тела. Николай включил потоки гравитации и полетел к сиявшим впереди огням. Обреченный на приношение в жертву город ничего не знал об этом и жил обычной жизнью. Сориентировавшись по компасу, Несвицкий заскользил к вокзалу, и в скором времени завис над крышей склада. Осмотрелся. Ночь, тихо, у двери маячит часовой, но других врагов не наблюдается. Он чуть сместился к входу в склад. Над ним горела лампочка. Так, что имеем? Дверь, вернее, деревянные ворота, но невысокие – грузовик зацепится кабиной. Поэтому груз заносили на руках. В одной из створок есть калитка, запертая на замок – обыкновенный, с дужкой. К слову, с виду дохлый. На воротах он помощнее…

Мгновение Несвицкий колебался. В склад можно проникнуть через крышу, она из металлических листов, и проделать дырку труда не составляет – есть инструменты. Но часовой услышит шум, после чего сюда прискачет кавалерия. Снять часового? Разводящий, когда прибудет с сменой, гарантированно подымет шум. Так или эдак, но тайно сделать не получится, к тому же время поджимает. Решившись, Николай, скользнув вниз, встал за часовым и, не мудрствуя, огрел его по темени гвоздодером – он был в комплекте снаряжения. На голове у слава имелось только кепи, и он осел на пандус перед складом. Оружие осталось за спиной. Несвицкий подошел к калитке и гвоздодером сорвал с нее замок – тот и на деле оказался хлипким. Открыв калитку, затащил в нее оглушенного часового, связал и сунул в рот его же кепку. Все это он проделал при свете фонаря. После чего нашел неподалеку выключатель и щелкнул им. Таиться больше нечего. Лампочки под потолком осветили складское помещение. Оно, считай, что пустовало. На дальних стеллажах виднелись тюки с каким-то барахлом, картонные коробки, но в центре было пусто, за исключением продолговатого, большого ящика, окрашенного в темно-зеленый цвет. Несвицкий вынул из карманчика разгрузки небольшой радиометр, включил его и подошел поближе. Прибор защелкал, а стрелка на шкале заметно дрогнула, сместившись с места.

– Вот, значит, как, – пробормотал чуть слышно подполковник.

До последнего момента Николай надеялся, что информация о бомбе не подтвердится, и не понадобится влезать в большой блудняк. Не прокатило. Вздохнув, Несвицкий вытащил коричневый пенальчик из разгрузки и, вытряхнув на ладонь две белые таблетки, забросил в рот. Запил водой из фляги. Таблетки защитят от радиации, как уверял полковник. Но он же сообщил, что ненадолго – нет эффективного лекарства от ионизирующего излучения.

Крышку с ящика Несвицкий отодрал все тем же гвоздодером. В Царицино его предупреждали, что атомную бомбу могут заминировать на несанкционированный доступ, но время поджимало, поэтому рискнул. Не заминировали… Под крышкой оказался запаянный свинцовый саркофаг без выступов и ручек. Лишь в торце его торчала вроде как антенна. Николай сфотографировал заряд портативным цифровиком после чего достал из закрепленного на груди футляра рацию. Включил ее и перевел тангету на передачу.

– Ответьте, база, здесь Ледащий. Как слышите меня?

Он переключил тангету на прием.

– Ледащий, я вас слышу, – раздалось в наушнике. – Как обстановка?

– Я на складе, груз обнаружил, – доложил Несвицкий. – Все подтвердилось. Свинцовый саркофаг, в торце торчит прорезиненный металлический штырь. Пока что ничего не трогал.

– Это антенна радиовзрывателя, – ответил полковник – тот самый, инструктировавший Николай. – Ожидалось. Еще возможен таймер, но это вряд ли, иначе бы давно взорвали.

– И что мне делать?

– Вскрывайте саркофаг! – сказал полковник. – Когда увидите приемник радиосигнала, отключите его от проводов, которым он соединен с взрывателем. Если заметите еще чего-то с проводами, свяжитесь вновь со мной.

– Понял, – сообщил Несвицкий.

– И вот что, Николай Михайлович, – сказал полковник после паузы. – После того как вскроете свинцовый саркофаг не находитесь возле него долго. Как только обезвредите заряд – уйдите. Ионизирующее излучение весьма опасно для здоровья.

– Ясно, – сообщил Несвицкий и отключился. Невольно вспомнил молодые годы и катастрофу на ЧАЭС. Сам он в ликвидации последствий участия не принимал, но от других о ней услышал много. Запомнилась пошленькая шутка: «Если хочешь быть отцом – обмотай конец свинцом». Нет у него защитного свинцового фартука, и взять его не предлагали. Тяжелый, сволочь, волхву не утащить.

Вскрыть саркофаг с помощью ножа и пилки – задачей оказалось еще той. Стенки его не оказались слишком толстыми, зато металл был очень вязким и налипал на зубьях пилки. Их постоянно приходилось очищать ножом. Несвицкий матерился и, увлекшись, забыл о времени. Невольно вздрогнул,