Шрифт:
Закладка:
Майкл: В чатах.
Стив: Он приказал: «Не говори ни слова, дай мне все уладить», – и написал извинения.
Майкл: Всем живущим с мамашами. [Смеется.]
Стив: Все прошло, но они добивали меня, говоря: «Твои пятнадцать минут истекли. Ты гребаный неудачник. Ужасный актер. Ты никогда больше не будешь работать». Это было жестоко. Но знаешь что? Ты ведь не можешь угодить всем.
Майкл: Нет. Ты не можешь сделать всех счастливыми, но ты должен быть готов оставаться верным своему делу, избегать самоцензуры, несмотря ни на что, быть изобретательным и выходить за рамки привычного. Дэвид так и сделал.
Стив: Как ты упомянул в начале подкаста, Майкл, многие зрители высказывали свои мнения, а вы заявили: «Здесь не Burger King. Вы не можете делать все по-своему».
Майкл: Именно так.
Стив: Но вернемся к сериалу – Джоуи Пэнтс, Джо Пантольяно, получил «Эмми» в этом сезоне – за эту серию и за ту, что вышла позже, «Кто бы это ни сделал». Он был хорош в обеих. Но в этом эпизоде он меня действительно разозлил.
Майкл: Почему? Что случилось?
Стив: Речь о начальной сцене серии «Кристофер». Мы все перед рестораном Satriale's, за длинным столом, в холодный день.
Майкл: Кстати, мы все время забываем упомянуть, что ресторан Satriale's был одним из немногих мест, которых на самом деле не существовало.
Стив: И еще не было магазина, торгующего свининой.
Майкл: Для пилота они снимали в настоящей мясной лавке. Но как только сериал взяли на канал, реквизиторы нашли пустую витрину в Керни и превратили ее в магазин, торгующий свининой.
Стив: Его снесли после окончания съемок. Люди были в бешенстве, как будто мы разрушили достопримечательность.
Майкл: В каком-то смысле так и было. Итак, что случилось с Джоуи Пэнтсом?
Стив: Мы все находимся перед рестораном Satriale's. Там Бобби читает газету о том, что касается Дня Колумба. Я все время спотыкался на одной реплике. Когда я ее заучивал, то понял, что завалюсь на ней. Один из немногих случаев – стучу по дереву, – и Джоуи Пэнтс продолжал смеяться надо мной. Помнишь?
Майкл: Да. Это было не круто.
Стив: В сцене были Бобби Фунаро, который играл Юджина, и Дэн Гримальди, по их глазам было видно, что они пытаются мне помочь, потому что именно им я адресовал реплику. Они болели за меня.
Майкл: Я болел за тебя.
Стив: Да. Все, все болели, кроме Джоуи. Он мне нравится, хотя иногда может быть придурком.
Майкл: Зануда.
Стив: Он вел себя как мудак, я встал и попытался его догнать.
Майкл: Ты разозлился на него, психанул.
Стив: Я начал оскорблять его. Это точно. На глазах у всех я называл его ублюдком, а он просто смеялся. Я бросил в него чем-то. Позже Дэвид сказал мне: «Знаю, что вы с Джоуи не ладите». Я ответил: «Нет-нет, мы ладим. Это был просто единичный случай, я очень разозлился на себя, а он заставил меня чувствовать себя в десять раз хуже. Я бы никогда так ни с кем не поступил».
Майкл: Забавно, но в той серии у вас были и самые серьезные моменты. Сцены, когда Бобби и Дженис говорят о Карен, его жене, которая погибла в автокатастрофе, невероятно трогательны.
Стив: Ты дал мне отличный материал для работы. Расскажи о написании сцен для Бобби. Как ты их писал?
Майкл: Для меня это было проникновение в личность Бобби. О нем говорят, что у него никогда не было любовниц. Бобби – верный муж. Он очень, очень любил свою жену. Она для него незаменима. Так что вы подходите к ситуации с этой стороны. Бобби переполнен эмоциями после смерти Карен – прежде всего, чувством вины. Потому что она погибла на шоссе, а он застрял в пробке из-за аварии, сигналил, был раздражен, немного зол на нее, потому что она заставляла его ехать в магазин. Я должен был представить, как такое чувство вины реально влияет на парня вроде Бакалы.
Но еще, Стив, к тому времени я уже хорошо знал тебя и как сценариста. Ты старался играть на сильных сторонах актеров, давать им то, что они действительно примут, а не то, что будет им против шерсти. И ты в этом преуспел. Ты прекрасно показал горе Бобби. В таких сценах можно зайти как угодно далеко в плане эмоций, потому что ставки уже не станут выше. И ты, без сомнения, справился с этой задачей, мой друг.
Стив: Мы снимали ту сцену, когда Карен умирает, а Бобби идет на похороны, и еще тяжелый отрывок, один за другим. Так что эмоциональных эпизодов было много. У меня произошел нервный срыв, я плакал в первой сцене у гроба на глазах у всех пришедших, а потом в другой – за кухонным столом. Я впал в такое уныние. Тим Ван Паттен, режиссер, очень сочувствующий, очень понимающий, в отличие от того, второго, который вечно орал. Все было спокойно. Все отнеслись ко мне очень уважительно. Когда у вас есть съемочная группа и пятьдесят или сто статистов, этого нелегко добиться, но все очень поддерживали меня. Я никогда этого не забуду.
Майкл: Нелегко создать такую атмосферу.
Стив: Да, непросто. Знаете, о чем я еще думаю? О бедной девушке, которая играла Карен. Ее зовут Кристин Педи. Она думала, что ее ждут долгие съемки, но в итоге снялась только в двух сериях. Она пришла на читку, но никто не предупредил, что ее убьют, и она не видела сценария.
Майкл: О боже. Как грубо.
Стив: Актерам, исполнявшим эпизодические роли, не давали сценарий. Она ничего не знала. Кристин Бернштейн, которая тогда была помощником режиссера, поняла, что ее никто не предупредил, вывела Кристин Педи на улицу и сказала: «Я просто хочу, чтобы ты знала, что в этом фильме ты будешь в гробу».
Майкл: Да, такое шокирует. И то, как вы сыграли сцену у гроба, было действительно замечательно. Хочу спросить: в этой и следующих сериях Бобби проходит через все стадии горя – сначала отрицание; гнев на Дженис; торг, как
