А потом был… скандал. Научники, первое время замершие, как ратоморфы под сапогом — раздухарились! Мол, задачу никто не отменял, агрессоры уничтожены. Так что экспедиция продолжается. Я твержу про возможных нападающих — «а вы всех перебили!»

— Экстерминаторы передвигаются десятками. Транспорт, на котором они прибыли — не обнаружен. Это банально опасно, мать-перемать! — уже повысил голос я.

Похрен, мудрилам бесстрашным! Связались с Идигеном — «на усмотрение научного персонала».

— В таких условиях я не могу гарантировать жизнь и здоровье научного персонала, как и мой отряд! Это официальное заявление, — уже махнул рукой я.

— Принято и зафиксировано, — последовал ответ диспетчера.

И — всё. Прилетел челнок, забрал трупы и трофеи, а экспедиция продолжилась. Первые два дня после этого я разбил отряд не на три, а на две смены — народ на нервах, тройками ненадёжно. На третий вернулись к тройкам. Да и, похоже, если какие-то уроды из бандитов спаслись, то либо в своём поганом городе, либо продираются в джунглях, подальше от нас.

30. Первый контакт

Так что дежурство наше продолжилось, правда мне, да и Андрюхе, пришлось разливаться певчими воронами. «Психологическое состояние отряда», чтоб его! Хотя всё понятно, да и самого ситуация «качала» — ведь нормальных людей на планете хрен, да ни хрена! И даже в таких условиях умудряются… Причём со всякими бандитами (хоть и не очень логично выходило) ситуация чувствуется «естественнее и проще». А вот атака коллег-экстерминаторов сильно по мозгам и спокойствию ударила. При этом у меня, в свете ряда раскладов последних дней, вообще появлялись мысли редкостной мудацкости. Связанные с тем, что транспорта нападающих не нашли, опознаваний никаких их броня и оружие не содержали, а нападение на нас было… ОЧЕНЬ грамотным. Рискованным в деталях, но если бы не своевременное предупреждение нейрошунта — шансов бы не было вообще. И всё это в совокупе теребило внутренне, толкало на те самые, параноистые и в чём-то мудацкие мысли и предположения.

И вообще — раздражительным я стал, вот уж не пойму с чего, через четыре дня после нападения иронизировал я. Подуспокоился, конечно — когда о дёргающемся отряде надо заботиться, спокойнее выходит, как не забавно. Но по возвращении — буду ТРЕБОВАТЬ, чтобы мне данные о нападающих огласили! И в обоснование приведу СВОЮ психическую стабильность, диагнозом от Андрюхи приправленную — пилюлькин со мной приватно поговорил, в мои сомнения если и не поверил, то вник. И выдал вполне официальное заключение, что для «полноценного и высококлассного функционирования старшему сержанту Н. Кергу необходимо знать о природе агрессора».

При этом — ни одного вызова «по прямым обязанностям» нам не поступало. Крупная и опасная фауна, видимо сунувшаяся к нам «на третий день», посмотрела на перестрелку и послушавшая выстрелы — махнула на нас лапами (у кого были), мол нахрен этих психов, убьют ещё. А с мелочью не слишком разумной — научники и сами прекрасно справлялись, без потерь и ущерба. Крысобои у них были штатным снаряжением, на мелочёвку хватало, да и опытные, всё же.

Так что несмотря на «бодрое» начало, а скорее — за счёт него, у нас выходило спокойное дежурство. Даже поспокойнее обычного, штатного, по казарме. И думал я, что всё так и пройдёт. Как вдруг (чтоб его!) от Майкла идёт «прямая трансляция». И прямая трансляция на весь отряд, многоэтажного, изощрённого, полного офигевания мата. К которому, в разной степени матерности, присоединились все! Потому что кроме изумлённого мата Майкл давал видеокартинку с сенсоров экзокостюма, благо была смена его тройки.

Итак, плотная облачность вечернего неба была к чертям пробита, клубилась вокруг дыры. То есть, некий, с запредельными характеристиками летательный аппарат, на запредельной скорости (гул забарьерного движения, громоподобный, до нас донёсся) спускался. Первая мысль — кто-то добрался до вроде как уничтоженных ракетных арсеналов с оружием распада-синтеза старого мира. Фильмы с этими пугающим наследием были не редкостью и напрягали… да пугали, скажем начистоту. Уничтожить планету, конечно, не выйдет. Но если в буйство жизни и рекомбинирования биосферы добавить жёское излучение — последствие распада-синтеза, на сотни лет… В общем, не уверен, что от разгулья жутких мутантов спасутся даже альты. Это не точно, но и без всяких дополнительных факторов всё не радужно, а уж с ними — откровенно страшно!

Но сенсоры экзокостюма Майкла в долю секунды в «оружейной» природе летательного аппарата разубедили. Хотя эволюции пробившего облачность объекта были совершенно мозголомными, я бы сказал — невозможными. Пробил он облачность и двигался с заметным светящимся следом — трение об воздух, тысячи километров в час! И… замер. То есть, возможно и двигался, но на фоне стремительного падения — замер на километре-другом, точнее не скажешь — у нас не радиолокационные станции, а видеосенсоры.

Так вот, даже навскидку, перепады гравитации в момент «остановки» были такими, что никакой металл, пластик, да НИЧЕГО не справится! После такого «торможения» должен быть чуть ли не взрыв — ну, насколько я в физике разбираюсь. Да и часть научников, присоединившиеся к всеобщему мату голосом — на экраны опорного лагеря транслировалась видеокартинка округи — материлась характерно, подтверждая мою правоту. То есть должны мы, согласно законом физики и перспективы, любоваться взрывом, если не вообще переходом «масса-энергия», без всякой цепной реакции! А этого — не было, замер этот объект и болтается в воздухе. И облачный покров потихоньку затягивается.

Мат из полного недоумения перрос в мат конструктивный, да и вовсе не мат — из опорного лагеря мы все просто высыпались, я нарявкал внутренним каналом на отряд — мы не на прогулке! — так что хоть мониторить округу стали. А научники, помимо послания в Идиген, стали замерять всеми возможными методами (которых у них было немного — всё же экспедиция у нас биометрическая) параметры замершего в десятке(!) километров объекта. Что делало его просто огромным. Или его… ну не знаю, какие-то магические поля, его окружающие. Которые позволили ему наблюдаемые нами просто невозможные вещи совершать: научники об этом переругивались, научными и матерными терминами вперемешку.

— Покинувшие? — произнёс, наконец, Андрей в командный чат.

— Возможно, — не стал спорить я. — Это похоже на правду, отряд, — выдал я. — Те, кто во время конца покинули Землю на космолётах.

— И где они, дезертиры, были тысячи лет⁈ — не без злобы уточнил Самсон.

— Не назвал бы их «дезертирами», — честно сказал я. — В той ситуации любой бы сбежал,