Когда дроу вскинул голову, чтобы бросить затравленный взгляд в сторону тоннеля, я зафиксировал, что маску частично сплавило с его лицом. Жаром вмяло внутрь, как отпечаток на ещё горячем пироге, оставленный чьей-то неосторожной рукой. Невозможно было различить, где заканчивалась кожа дроу, а где начинался подарок Эстрикс.

На секунду взрыв остановил массовую бойню.

Из тоннеля не спеша шёл некто очень невысокий. Ещё короче дворфов, но странный, даже чудной на вид. Гоблин с зализанной вперёд козлиной бородкой и таким же нелепым, зализанным вверх чубчиком волос на полностью выбритой голове. Как остатки ирокеза он упрямо торчал вперёд. Как капитан на мостике тонущего корабля, этот чубчик говорил: “Вот он я! Мне не страшна ни смерть, ни раннее облысение!”

Звали новоприбывшего Разз “Бум-Бум” Пеплошторм[1], 130й уровень, босс, 1.29 м ХП, если верить его тусклому фрейму. Обладатель двух массивных серёжек в характерных острых длиннющих ушах, а также целой вереницы украшений на впалой тощей груди, не прикрытой никакой одеждой. Этой самой одежды в принципе на нём почти не имелось. Широченные тканые штаны, почти юбка, словно он пытался вновь ввести в моду клёш, да пара наручей. Вот и весь его гардероб.

Обе ладони гоблина охватывало сильнейшее пламя, но того это нисколько не беспокоило. Как и тот факт, что его глаза полыхали изнутри адским пеклом. За ним следовало несколько бойцов, стараясь держаться подальше от своего предводителя. Опасливо косились на него и разве что не тряслись.

— Ну что, сучки! — пронзительно проверещал Разз. — Я слышал, у вас здесь настоящее веселье?! И вы даже позвали мою любимую закуску? Бородатых ушлёпков, которые так чудесно запекаются изнутри своих сраных доспехов?! — последнюю фразу сопровождался истеричный, невменяемый смех.

Тарантул на руках попытался отползти назад и почти рефлекторно выстрелил в Пеплошторма. Это стало сигналом и для остальных. Пара ближайших участников потасовки — дворф и юстикар ринулись к психу-пироману, но сгорели ещё на подходе. Их почерневшие костяки упали в жижу, исходя густым дымом.

Что тут сказать? Иммолейт импрувед. Возможность его резиста крайне мала.

Краем глаза я отслеживал Тарантула, как и других ключевых персон. Сразу несколько из них начали что-то кастовать. И если в руках Ашранны, Вендетты и Данриэля формировались атакующие или защитные чары, в руках лучника мелькнул знакомый мне свиток. Свиток телепортации.

Я оказался быстрее.

Печать Свитка иллюзорной тюрьмы треснула, осыпаясь. Очередное дорогостоящее приобретение, что должно было окупить себя в этот день сторицей. Оранжевое кружево призрачных прутьев покрыло стены зала, пол и потолок на несколько секунд и пропало.

На вас повесили дебафф Иллюзорная тюрьма (10 минут).

Иллюзорная тюрьма

Магические печати делают невозможным использование свитков телепортации, портала и возврата в текущей области.

С радостной ухмылкой я следил за реакцией засранца, который отравлял мне жизнь не меньше Вендетты. Тот запаниковал, но усилием заставил себя собраться. Ушёл перекатом от рубящего удара юстикара. Почти в упор всадил стрелу в лицо кенку из свиты Ашранны.

Хотел бы достать его, но Вендетта нашла меня. Её тело отбросило прямо на пол под той точкой, где я висел с помощью Левитации. Она навелась точно в мою сторону. Между нами меньше 15 м.

Золотистый болас мелькнул быстрее пули. Сковал меня, вырывая из надёжных лап Скрытности. Связанный я рухнул вниз и от удара о камень, едва не откусил себе язык. Стоячая вода лишь чуть-чуть смягчила падение.

На вас повесили дебаф Сакральные путы (5с)

Сакральные путы

Вы иммобилизованы и не можете пошевелиться.

Успел выпученными глаза зафиксировать, как Дважды Убитый Ходан стал Трижды Убитым. Кажется, теперь навсегда. Краан взрезал горло тролля с оттяжкой и гримасой лютой ненависти на лице. Струя ярко-алой крови из сонной артерии хлестнула в сторону.

Вокруг меня рубились обезумевшие фигуры. У них разве что пена изо рта не шла. Они все перестали понимать, кто здесь свой, а кто чужой. Били наотмашь, сжигали, рубили и кололи. Гончая рванула ко мне, но очевидное осознание прострелило голову.

Иммобилизован, но не под молчанкой!

Прыжок в тень швырнул меня в сторону, уводя от смерти.

Асимар вновь настигла меня. Стремительным рывком оказалась на моей груди и вскинула к потолку льдистый кинжал. Широко расплывшиеся зрачки придавали ей вид обдолбанной наркоманки. По губам бегала злая хищная улыбка.

У ребят, сидящих в засаде под глубочайшей невидимостью, в соседнем зале имелся чёткий приказ. Не влезать без нужды. И только в самом крайнем случае. Они не успеют.

— Теперь ты мой, сучонок! — неразборчиво проклокотала она.

Золотистые путы спали.

Импульс движение пробежал от плеча девушки к ладони. Кинжал воткнётся мне в глотку через секунду.

Врубил Парирование, понимая, что не успеваю.

В полуметре от нас двоих раскрылся портал. Прямо сквозь ограничивающие чары свитка!

Из него шагнула высокая фигура.

[1] Художник — Ramón Ignacio Bunge.