Как и во многих других институтах, советские специалисты работали на основной территории в Москве на улице Авиамоторной, а для немцев при НИИ-885 было создано «спецбюро № 1» во Фрязино.

Спецбюро № 1 вместе с основной конторой на Авиамоторной улице занимались системами управления зенитных ракет «Вассерфаль» (Р-101), «Рейнтохтер», а также радиоуправляемого самолёта-мишени Ла-ё7. НИИ-885 был назначен головным по разработке системы управления первой в СССР, а скорее всего, в мире, противоракеты И-32. Соисполнителем стал НИИ-20, разрабатывавший РЛС «Плутон» дальнего действия (до 2 тыс. км).

Однако в конце 1949 г. Сталин приказал законсервировать все работы по теме И-32 и сосредоточить все силы на создании большой системы ПВО Москвы «Беркут».

Глава 17. «Это то, чего не может быть»

В фильме Даниила Храбровицкого «Укрощение огня», снятого «по мотивам биографии С. П. Королёва», есть забавный эпизод. Кирилл Лавров, игравший роль конструктора Башкирцева, прототипа конструктора Королёва, гордо бросает: «Я учился у Циолковского и Кондратюка. Мне учиться у Брауна нечему!»

А вот что писал соратник С. П. Королёва Борис Евсеевич Черток:

«Войдя в зал, я сразу увидел грязно-чёрный раструб, из которого торчала нижняя часть туловища Исаева. Он залез с головой через сопло в камеру сгорания и с помощью фонарика рассматривал подробности. Рядом сидел расстроенный Болховитинов.

Я спросил:

– Что это, Виктор Фёдорович?

– Это то, чего не может быть! – последовал ответ.

ЖРД таких размеров в те времена мы себе просто не представляли»[106].

Речь идёт о супероружии Третьего рейха – первой в мире баллистической ракете Фау-2 (А-4), которая в 1945 г. так удивила советских учёных.

Первая в мире баллистическая ракета А-4 (Фау-2) была создана в Германии в научно-исследовательском центре в Пенемюнде под руководством Вернера фон Брауна.

Ракета А-4 транспортировалась без боевой части. Она присоединялась к ракете непосредственно перед стартом. Но при входе ракеты в плотные слои атмосферы боевая часть не отделялась.

Система управления ракетой инерциальная. В ранних экземплярах ракеты использовалась радиокоррекция – по радио подавалась команда на выключение подачи топлива в двигатель, и тем самым происходило управление скоростью ракеты.

В течение времени работы двигателя управление А-4 осуществлялось при помощи воздушных и газовых рулей, из которых первые создавали аэродинамические моменты, а последние изменяли направление тяги реактивного двигателя. Газовые рули были сделаны из графита и находились в струе, вытекающей из сопла двигателя. Четыре аэродинамических руля геометрически были продолжением газовых.

Данные ракеты А-4

Круговое вероятное отклонение (КВО) ракеты А-4 составляло около 4 км. Поэтому ракета могла эффективно поражать только крупные площадные цели типа Лондона.

Четвертый по счёту и первый удачный пуск А-4 состоялся 3 октября 1942 г. Ракета пролетела 192 км и достигла высоты 90 км. Первый боевой пуск (по Лондону) произведен 7 сентября 1944 г.

Сразу после захвата частями 2-го Белорусского фронта научно-исследовательского испытательного центра Пенемюнде туда была направлена специальная группа под командованием генерал-майора А. И. Соколова. Ранее Соколов был заместителем командующего гвардейскими миномётными частями. Дело в том, что и ВВС, и авиационная промышленность всеми силами открещивались от управляемых ракет, и ГАУ решило «приватизировать» этот вид вооружения.

Однако в Пенемюнде практически не осталось ни оборудования, ни ведущих специалистов-ракетчиков. Все они покинули Пенемюнде ещё 17 февраля 1945 г. Группе Соколова удалось захватить лишь нескольких второстепенных сотрудников и остатки оборудования.

В мае 1945 г. Алексей Исаев и группа сотрудников НИИ-1 посетили Пенемюнде. Черток писал: «Все поиски были безуспешными. Но неожиданно один из сотрудников, отлучившийся к какой-то куче дров «по нужде», как рассказывал Исаев, издал вопль и вернулся с тонкой книжицей – отчётом. По диагонали слегка подмоченной обложки шла красная полоса и страшная надпись «Streng Geheim» – «Строго секретно». Организованная тут же коллективная экспертиза установила, что этот документ является проектом ракетного самолёта-бомбардировщика.

Исаев рассказал мне об этой редкостной находке в Берлине, по возвращении из Пенемюнде. Он был инженером оригинального образа мышления, увлекавшимся новыми нестандартными идеями независимо от того, кто их предлагал. Полушепотом, чтобы не подслушали, он повествовал: «Пуля в лоб! Что там придумано! Это самолёт! Но не наш жалкий БИ, у которого бутылка каких-то полторы тонны, а там все 100 тонн сплошного огня! Этот самолёт забрасывается этим чертовым двигателем на страшную высоту – километров 300 или 400!

Сыплется на сверхзвуке вниз, но не врубается в атмосферу, а ударяется о нее, как плоский камешек, который мы бросаем под минимальным углом к поверхности воды. Ударяется, подскакивает и летит дальше! И так два или три раза! Рикошетом! Помнишь, как мы соревновались в Сердоликовой бухте Коктебеля: у кого будет больше скользящих касаний воды. Так вот, эти деятели таким образом скользят по атмосфере и пикируют вниз только перелетев океан, чтобы врубиться в Нью-Йорк! Сильная идея!..»

Обнаруженный и тут же второй раз коллективно засекреченный отчёт был при свидетелях засунут под рубашку самого надежного исаевского сотрудника. Не докладывая генералу Соколову, его посадили в» Бостон» и тут же отправили в Москву.

Насколько я смог понять позднее, это не был проект А-9/А-10, рассчитанный на дальность 800 км. В отчёте речь шла о дальностях, нужных для поражения Нью-Йорка. С позиции сегодняшних дней мы можем сказать, что схема аппарата, описанного в отчёте, найденном в куче дров в Пенемюнде в мае 1945 г., предвосхитила структуру американского «Спейс шаттла» и нашей системы «Энергия – Буран»[107].

К концу войны большая часть германских ракетчиков оборудования покинули Пенемюнде и находились в Тюрингии. Там же, в Нордхаузене, был и подземный завод по производству А-4. Согласно решениям Крымской конференции Тюрингия должна была быть в советской зоне оккупации. Но поскольку советские войска не хотели уходить из западного сектора Берлина, американцы не покидали Тюрингию.

С июля по август 1945 г. в Восточную Германию в район города Нордхаузена на завод Миттельверке прибыл ряд видных советских специалистов, таких как С. П. Королёв, В. П. Глушко, В. П. Бармин, Н. А. Пилюгин, В. П. Мишин, М. С. Рязанский, В. С. Кузнецов, А. М. Исаев, Б. Е. Черток, Г. А. Тюлин, М. К. Тихонравов, В. С. Будняк. Всего группа советских специалистов вместе с механиками в 1945 г. насчитывала 284 человека.

В советской оккупационной зоне совместно с оставшимися немецкими специалистами был создан ряд предприятий по восстановлению ракет, двигателей, аппаратуры, системы управления и чертежей на них. Так, в городе Блейхероде (Бляйхероде) был создан институт «Раабе», занимавшейся восстановлением систем управления ракет А-4. Поначалу этот «институт» занял виллу Франка в Блейхероде и состоял всего из двенадцати немцев, которыми командовали полковник Исаев и майор Черток. Название «Раабе» («Рабе») пошло от «ракетенбау» – «строительство ракет». Между прочим, по-немецки «Раабе» – ворон.

В городе Кляйн-Бодунген был организован наземный завод 3 по сборке ракет А-4, а