От группы Яна Черняка шли не короткие радиограммы, а кипы технической документации и чертежей. По свидетельству академика А. Берга, получаемые им материалы составляли иногда свыше 1000 листов. Эти материалы посредством хитроумной системы курьерской связи быстро попадали в Москву и давали возможность в короткие сроки с минимальными затратами принимать инженерные решения при разработке и производстве советской военной техники.

Так же как и «Красная капелла», группа Яна Черняка перед Курской битвой передала в Москву достаточно полную техническую документацию по новейшим танкам «тигр» и «пантера». На стол командования легла и сверхсекретная информация о стратегических планах противника на Курском выступе. Целью наступления являлось окружение значительной группы советских войск, занимавших этот район, с их последующим уничтожением. В случае успеха операции поражение Советского Союза становилось делом времени.

Несмотря на огромные потери, Красной армии удалось взять верх в этом важнейшем сражении в истории человечества и разгромить гитлеровские войска, после чего началось изгнание фашистских захватчиков с нашей родной земли.

Особая тема — участие Черняка в ядерном проекте.

В первой половине 1942 года Ян Петрович (псевдоним «Джен») получил задание привлечь к работе на военную разведку сотрудника секретной Кавендишской лаборатории Кембриджа. Ученого звали Аллан Нанн Мей. Он был доктором физики, секретарем Бристольского, а позднее кембриджского отделения Национального исполкома Ассоциации научных работников Великобритании.

В свое время Мей учился в Кембридже с будущим советским агентом Дональдом Маклином («Гомер»). Он был серьезным и замкнутым физиком и при этом сочувствовал коммунистическому движению и Советскому Союзу. В апреле 1942 года Мея пригласили к участию в британской ядерной программе «Тьюб эллойз».

Советская разведка тогда уже была в курсе того, что на Британских островах начались работы по созданию нового оружия на основе расщепления ядра урана. Резидентура внешней разведки НКВД в Лондоне еще в сентябре 1941 года получила сведения от «Гомера» о разработке английскими учеными ядерной бомбы.

Несколько ранее, 3 августа, сведения о начале работ по созданию смертоносного оружия нового поколения в Англии и США получил сотрудник лондонской легальной резидентуры ГРУ полковник Семен Кремер («Барч»). Его информатором был немецкий ученый-физик Клаус Фукс, с июня 1941 года работавший в Бирмингемской лаборатории в рамках проекта «Тьюб эллойз».

Доктор Эмиль Юлиус Клаус Фукс (1911–1988), спасаясь от ареста и преследования нацистов, бежит в 1933 году в Англию и там полностью отдается своему любимому занятию — теоретической физике.

Своими успехами Великобритания и США в значительной степени были обязаны участию в ядерных разработках физиков-эмигрантов, бежавших от Гитлера, среди которых был и Клаус Фукс.

К. Фукс прекрасно понимал, какую угрозу для мира и человечества представляет монопольное владение таким оружием. Он, как и многие другие, считал, что это оружие нужно поставить под международный контроль, и уж во всяком случае секрет атомной бомбы должен быть передан союзнику — Советскому Союзу, чтобы ни одна страна не имела возможности ядерного шантажа.

Главной задачей советской разведки было информировать советских ученых о реальных результатах ведущихся работ по созданию атомного оружия. И эта задача была успешно решена благодаря во многом Клаусу Фуксу и другим источникам.

С весны 1944 по январь 1945 года К. Фукс работал непосредственно в сверхсекретном атомном центре США в Лос-Аламосе, где трудились 45 тысяч гражданских лиц и несколько тысяч военнослужащих. Здесь созданием первой атомной бомбы (A-бомбы) занимались 12 лауреатов Нобелевской премии в области физики из стран Европы и США.

От К. Фукса поступала сверхсекретная информация не только творческого, но и научно-практического характера. Так, в январе 1945 года он передал данные по урановой бомбе и одновременно сообщил о начале работ в США по созданию плутониевой бомбы.

В августе 1945 года предстояло возвращение К. Фукса в Англию и на встрече ему были даны условия связи в Лондоне. В конце сентября 1947 года связь с Фуксом была восстановлена. На встрече Клаус сообщил оперработнику, что ученые Чикагского университета Ферми и Теллер работают над созданием еще более разрушительного оружия — водородной бомбы, и разъяснил принцип ее устройства.

Но время шло, и в отношениях Англии и США многое изменилось.

В июне 1946 года английское правительство решило создать собственную бомбу, так как американцы не спешили делиться своими секретами, и попросило вернуть из США своих специалистов-атомщиков.

Сам К. Фукс был назначен руководителем отдела теоретической физики в атомном центре в Харуэлле и по-прежнему пользовался полным доверием властей Великобритании.

Однако тучи над Фуксом постепенно сгущались. В сентябре 1949 года Агентству национальной безопасности США удалось расшифровать ряд телеграмм нью-йоркской резидентуры советской разведки, в которых имелись сведения о нем как об агенте советской разведки.

Американские спецслужбы информировали об этом британскую контрразведку МИ‐5, которая начала допросы ученого-физика. После чистосердечного признания К. Фукс был арестован 3 февраля 1950 года.

1 марта 1950 года в Лондоне, в центральном уголовном суде Олд Бейли начался судебный процесс над К. Фуксом, «самым опасным шпионом века», как его окрестили в местной прессе. К. Фукс признал свою вину и был приговорен к 14 годам тюремного заключения.

Клаус Фукс вышел из английской тюрьмы на свободу в июне 1959 года, через девять с половиной лет после приговора («за примерное поведение»). Он отказался от весьма престижных предложений заниматься научной работой на Западе и уехал в ГДР к своему отцу. В 1988 году, после продолжительной тяжелой болезни, Клаус Фукс скончался в возрасте 77 лет.

А теперь вернемся снова к Яну Черняку. В июне 1942 года руководство ГРУ направило «Джену» указание приступить к вербовке ученого Мея. Ян Петрович успешно выполнил задание Центра. Он установил контакт с Меем и сумел убедить его в том, что, передавая сведения об английском атомном проекте, он окажет СССР посильную помощь в борьбе с фашизмом. До конца 1942 года Черняк провел с ученым (псевдоним «Алек») несколько встреч и получил от него документальную информацию об основных направлениях научно-исследовательских работ по урановой проблеме в Кембридже.

Кроме того, доктор Мей передал Черняку сведения об установках по отделению изотопов урана, описание процесса получения плутония, чертежи «уранового котла» и описание принципов его работы — всего 130 листов документации. Позднее сам «Алек» вспоминал об этом времени так: «Вся эта история причиняла мне огромную боль, и я занимался этим лишь потому, что считал это своим посильным вкладом в безопасность человечества».

Доктор Мей находился на связи у Черняка до конца 1942 года. В январе 1943 года его перевели в Монреальскую лабораторию Национального научно-исследовательского совета Канады. На последней встрече с «Дженом» были оговорены условия восстановления контактов в Канаде, но без уточнения сроков, — дипломатические отношения СССР с Канадой еще не были установлены.

Сразу после падения Берлина Яна перебрасывают в Америку с основным заданием: разведка по «Манхэттенскому проекту». Занимавшийся этой проблемой военный атташе в Канаде полковник Николай Заботин («Грант») был разоблачен местной контрразведкой. Разразился большой скандал. Заботина немедленно отозвали, а советскому правительству пришлось извиниться за «личную инициативу резидента».

Заменив Заботина, Ян Петрович перестроил работу агентуры, нащупал новые источники