А я от страха уселся пятой точкой на траву. Вместо Коли, на меня смотрел Кирилл Борисович. — Пора просыпаться, юный князь, — добавил глава канцелярии.

Перед глазами, замелькали картинки, стало темнее, вместо леса, я увидел тёмный потолок какого-то цеха. В спину впились какие-то прутья. А от левой руки, явственно шёл аромат подгоревших тряпок.

Повернув голову, я с удивлением смотрел, как по моей руке льётся ярко-оранжевый ручеёк, а вместо рукава, были лишь обгоревшие тряпки.

— А-а-а-а-а! — заорал я, вскакивая на ноги.

Спустя полчаса, которые потребовались, чтобы освободить меня из плена, как я узнал раскалённого металла, мы находились в каком-то кабинете литейного завода. Несколько парт и деревянная доска, с наклеенными по стенам огромным количеством плакатов о строение печей и видов металла. Не оставляли сомнений в принадлежности этого места.

Я, сидя на парте, с интересом смотрел на ректора, сидевшего за учительским столом и смотрел куда угодно, лишь бы не на меня. Позади меня, за партой сидела моя невеста.

— Вы узнали, кто напал на мой дом?

— Да, они были задержаны и уже на пол пути, к месту отбытия наказания, — кивнул мужчина, сцепляя руки в замок.

— И кто эти люди? — хмыкнул в ответ.

— Неважно, очередные протестующие против аристократии, не более, — пожал он плечами, смотря на ближайший плакат.

— Вот как, — задумчиво произнёс я. — А скажите мне, Кирилл Борисович, где шлялась моя охрана?

— Они были на месте, если ты их не видишь, тоэто не значит, что их нет рядом, — твёрдо произнёс Кочубей, смотря мне в глаза.

— Потрясающе…отличная охрана. Они где-то рядом…А у вас есть, нормальные люди в охране? К нынешним, у меня накопилось слишком много претензий за этот день.

— Есть, — поджал он губы — Эта команда была лучшей…

— Юль, ты слышала? — повернулся я к девушке. — Нас чуть не убили, под охраной лучших…Если эти никчёмные охранники, лучшее. То мне страшно представить, что за сброд у вас остался.

— Нормальные у нас остались, не нужно тут утрировать, — нахмурился мужчина. — Уровень подготовки у нас одинаковый для всех.

— Ой да плевать… — отмахнулся я от него

— Лишь бы работу делали нормально. А не как эти. Вымне лучше скажите, с этимто как жить? — поднял я левую руку.

Она была словно подгоревшая, с ярко-голубыми венами. Порезы и шрамы, вместо розового цвета теперь были тёмно-синими.

— Мы пока не знаем, что это такое. Но наши учёные приходят к выводу, что ничего страшного в этом нет. Последствия бездумного применения силы. Носи длинные рукава и перчатку, — развёл руки мужчина.

— Потрясающе… — покачал я головой.

— Жить то нам теперь где? — произнесла Юля, сверля Кочубея взглядом.

— Где и жили… — вздёрнул он брови вверх.

— Там от дома остались ледяные стены! Мы не будем жить в доме, где нас чуть не убили. Сами живете в этом доме. И да, вы выяснили, от какому праву дом моей семьи обокрали?

— Нет, мне не до…

— Ах вы не выяснили… — всплеснула девушка руками. — Неудивительно, что в вашей богадельне такой бардак…людей убивают, охрана плюёт на свои обязанности. Зачем им парится, если у них целый руководитель не чешется, что уж ждать от подчинённых.

— Вы ошибаетесь… — сухо произнёс мужчина.

— Моя невеста говорит по делу, — положив руку на плечо Юли и сжав его, я не дал продолжить перепалку. — Вы уже не первый раз, показываете несостоятельность канцелярии. Мы потеряли своих отцов по вашему недосмотру, а смерть Оболенского, лежит полностью на плечах канцелярии. Так, что не надо нам тут рассказывать, как мы ошибаемся. Пойдём Юль. Нам тут больше нечего делать.

Девушка бросив на меня вопросительный взгляд и получив лишь кивок, пожав плечами, поднялась на ноги. Дойдя до двери и пропустив её вперёд, я удержал её за запястье.

— Юль, подожди тут. Мне нужно сказать нашему ректору пару тайных слов.

Девушка лишь вздохнув, промолчала и вышла в коридор. Захлопнув за ней дверь, я повернулся к мужчине.

— Вы когда врёте, у вас левое ухо краснеет. Я видел людей которые напали на мой дом и помню тех парней, которые стояли с вами и Хелой, возле башни наёмников. Прощайте Кирилл Борисович. Надеюсь, вы понесёте вместе с этой дурой, заслуженное наказание.

— Она не хотела никого убивать…это была глупая шутка, — произнёс он тихо, опустив голову.

— И лучше бы сдохла именно она. Хотя и идиотов, напавших на мой дом, не жаль. Заслужили.

Захлопнув за собой дверь, я подошёл к своей невесте. Она неотрывно смотрела в окно на внутренний дворик. Там стоял памятник корабельному якорю, которого обвивали огромные звенья цепи.

Обняв девушка за талию и прижав к себе, я посмотрел на этот огромный кусок железа и не найдя в нём ничего привлекательного, поцеловал девушку в щеку.

— Пойдём, нам нужно найти такси и гостиницу на время.

Гостиницу посоветовала Юля. На набережной Фонтанки. Двадцатиэтажное серое здание, с огромными синими буквами, названием «Меридиан» на крыше. Номер нам дали на шестнадцатом этаже, люкс. Сквозь панорамные окна, нам открывался прекрасный вид на город. Вдалеке, виднелись золотые купола Исаакиевского собора. Внизу, обычные жители города, гуляли по набережной, стояли на узком Египетском мосту, в пробках.

— Серёж, ты ужинать будешь? — спросила Юля, изучая меню.

— Да, возьми что-нибудь на свой вкус, — кивнул я, стоя у окна.

— Тогда у нас будут рыбный вечер! — довольно произнесла девушка, хлопнув по своей коленке, вставая с кровати.

— Вино белое не забудь, — хмыкнул в ответ.

Пока девушка делала заказ, я поднял свою руку к лицу. Чем-то она стала напоминать варикозные ноги, но на моей руке виднелись кристаллы белоснежного льда, плывущие по венам. Отвратительно и в то же время завораживающе.

— Я заказала тунца по сицилийский! — раздался позади меня голос девушки.

— Не знаю такое, — хмыкнул в ответ. — Но раз заказала, думаю будет вкусно.

— Конечно, вкусно! этот филе на гриле с рукколой и томатами запечённые на гриле, — произнесла девушка, обнимая меня со спины. — И Шато О-Брион, ноль четвёртого года урожая. Моё любимое.

— Практически двадцать лет? А срок годности нормальный вообще? — задумчиво произнёс я.

— Нормальный конечно. Этот год считался одним из самых лучших, у виноделов Франции и Италии. И их вино стареет очень медленно.

— Да? Интересно. Может, и мы в виноделие ударимся? На чёрном море. Или на кавказе?

— Кавказ не даст тебе работать, — усмехнулась девушка. — Там только свои имеют виноградники. А юг империи…Не тот у нас климат. Отец тоже хотел заниматься этим. Но вино получалось приторным.

— Жаль, — вздохнул я потягиваясь и зевая. — Значит, пивом будем заниматься.

— Что бы князья пивом занимались? —