— А я не почуял, думал, мозги крутит, — задумчиво протянул Карий.

Короткая «летучка» прояснила довольно интересный момент: бэтманы бандитствовали «по владетелям», локально и осторожно. А обычный владетель под воздействием их способности просто не мог идентифицировать источник «помутнения», потому что колбасило его не по-детски. А уши не кровоточили — даже если не полный териантроп, то крепче, поздоровее обычного человека.

Так что змей довольно шипел, заодно расщедрился на информацию, что корифейство о других рукокрылых владетелях не знает, не встречались никому такие, даже слухов нет. Что и к лучшему.

Дальше подельники продолжили трындеть описывая наш поход (птах расщебетался так, что я бы ему статуй какой за «художественное исполнение» всучил, если бы у меня был лишний и ненужный), а я было вернулся к прерванным рассуждениям. Но толком ничего обдумать не успел: в дверь, постучав, вщемился какой-то расфуфыренный слуга, подскочил к Серпенту, шепнул что-то ему на ухо (и не слышно ничего, профессионал фигов!).

Змеюк на шептание кивнул, поднялся, тогда как слуга ускакал.

— Его Величество Корифей желает вас видеть, всех, — торжественно озвучил змей, чуть тише и менее громко добавил. — Он доволен.

Выпендриваться на тему «не хотим» никто, как понятно, не стал. Двинули мы за Серпентом, причём подвалами, не выходя в сад. И, миновав несколько лестниц и переходов, вошли в средних размеров зал. И я впервые увидел корифея — так-то я ему, по его коварным планам, клятву должен был давать, но ловко отмазался от бесплатных обязательств.

И владеющий как владеющий. Нет, морда, конечно преисполнена важности, да и вообще лев-львом. Песочная грива, черты лица действительно львиные. Но никакого трепета и прочего он не внушал, обычный владеющий. И, что довольно комично — в изумрудном аналоге моей цивильной тройки. С незначительными отличиями кроя, с обильной золотой вышивкой и драгоценным бисером (вряд ли на корифея стекляшки нацепили), но — реально похоже.

В зале находился не только корифей, но и десяток девиц и женщин. Все — Лидари, часть в доспехах, что объясняло отсутствие стражи на входе. И от них прямо чувствовалось, что они гарем… точнее, прайд корифея. Вдобавок неподалёку от роскошной корифейской табуретки стояла знакомая, при виде которой я с трудом сдержал ухмылку. Та самая девчонка-Лидари, которую мы сопровождали. Во вполне себе платье, но насупленную, надутую и с… пламенеющим оттопыренным ухом. Одним, которое безуспешно старалась прикрыть своей гривой (с волосами женщин лев-Лидари не шёл «природным путём»), но скорее привлекала этими попытками внимание к пламенеющей части.

Что не только поднимало настроение восстановлением справедливости, веселило в целом, но и давало некоторую надежду на большую разумность будущей службы. Потому как, очевидно, часть (а то и всё) из ценных указаний девчонки несколько шла вразрез с пожеланиями и планами корифея. А мы на текущий момент любовались «организационными выводами», с занесением в тело, то есть в ухо.

— Воины, — пробасил-прорычал корифей, удостоив нас кивком. — Хорррошо служите. Благодарррю.

С этим рычанием он приподнял шкатулку с полочки возле табуретки, поманил нас рукой. Ну и подошли мы, естественно. А его корифейство стало доставать из шкатулки перстни с драгоценными камнями и нас ими оделять. Оделил, кивнул, после чего отвернулся. А Серпент, шипя шёпотом, повёл нас из этого львятника.

Довёл до своего кабинета, начислил всем по мешочку золотых, шипнув, что «от него, как обещал», ну и послал в… подальше. Я, правда, задержался.

— Ну чего тебе ещё, видом?

— Что со сроком службы, воевода? — уточнил я.

— Хш-ш-ш! — надулся змей, как мыш на крупу. — Награду получил — и хватит с тебя!

— Угу, — кивнул я, совершенно не восторженно.

— По ряду — день отслужил! И нужен ты, видом, нужен, — практически оправдывался Серпент, но вскинулся, сверкнул змейскими глазами. — Вс-с-сё! Ступай с-с-себе!

— Ступаю, ступаю, — кивнул я.

В мешочке оказалось дюжина авров, вполне себе (и мне) пристойные деньги. А вот с кольцом с крупным изумрудом я не знал, как поступить: вроде как награда от корифея, нахрен не нужная — носить не буду. Но мало ли что, обидится его корифейство на «пренебрежение» или ещё что-то такое.

Впрочем, идущий неподалёку Карий мои сомнения развеял:

— Михайло, продавать лучше в Благородном Собрании. Можно мастерам, да тому же Любиму — но цену дадут меньше, им для поделок, цену только за камень дадут. А тут работа добрая, лучше вледеющим каким продать, может и лихва выйдет.

— Благодарю за совет, Карий. Поможешь с продажей?

— Почему не помочь, навести на днях — сходим вместе, — пожал плечами ликантроп.

В общем — неплохо вышло, несмотря на дерьмовость и отсутствие выслуги. Мне ведь от службы капитал нужен, а это колечко вполне ценное. Единственное что — куча вещей оказались не теми, как выглядят на первый взгляд. Что, впрочем, естественно для жизни.

«И хорошо, что эта крикливая гадость только одна есть», — прогундел Потап. — «До сих пор уши болят и в груди ноет» — пожаловался он, закончив традиционным: — «Я — спать!»

Ну, хоть не орал, жопа мохнатая, и то хорошо. А мы, тем временем, добрались до кабака с термами и девками, классом повыше Счётов. Где заняли зальчик с бассейном и принялись «отмечать». Пил я по минимуму, но пришлось. На девок особо не отвлекался, а вот рассказы слушал и вопросы задавал. И узнал несколько интересных и новых для себя вещей. Например, у Карего ситуация та же, что и у меня, хоть полегче. Точнее, у его рода и стаи. В особняке на текущий момент живут практически все Бурлы, из тех, что есть на Зиманде. Дети да пара стариков. Война родов, очевидно, с потерей земель. И Карий служит уже третий ряд, выслуживая достойное поместье для рода. Да, уже «под корифеем», да, с некоторым риском, но тем не менее, выгрызая для рода «тёплое место». Я, в принципе, занимаюсь тем же самым — только без земель и для «рода себя самого». Но дядьку стал понимать лучше, да и причины откуда всё так хорошо знает. Третью «тысячу дней» служит, и живой