Шрифт:
Закладка:
Я было рванулся на него, но киберы выставили палки с искрящимися ошейниками. Не приятно попадать в них, я уже это выяснил.
Парень возмутился:
— А в чем дело? Почему нет? У роботов нет прав? Робот не может быть начальником? Ты же был нашим апологетом! Ты был фанатом роботов!
— Я готов наделить свободой Дэна, но не тебя, фальшивка!
Я уже посчитал траектории, уже прикинул секунды. Дождался удобного сочетания обстоятельств расположения в пространстве наших тел. И наконец сделал рывок. Ошейники я обошел, но мощные манипуляторы роботов — нет. Они стали бортовать меня, а я вытянул руку. И тянулся, тянулся… Доли секунд у меня были. У восьмерки тоже ведь неплохая реакция. Машинная. Пришлось сильно напрячься. У меня, кажется все позвонки и суставы как будто выдались из своих мест. Как будто я выпрыгнул из себя. Как меня ни были, как меня не сдерживали, я все-таки коснулся его.
Он как-то ускоренно заморгал, как будто в глаз попала какая–то крошка. И пока я поворачивался, чтобы мочить киберов… он схватился за голову, закрыл глаз, из под руки вырвалась искра и он выбежал из камеры. Остановился только в соседней камере перед зеркалом. Отнял руку от лица и уставился в отражение — косметическая оболочка глаза прогорела и из–под нее выглядывал фотоэлемент горящий красным…
Красный цвет как будто набухал красным, горел все ярче. Что-то внутри головы звякнуло. Глаз разломался, края загнулись внутрь, как будто их засасывало внутрь, изнутри вырвались тлеющие частички, как будто внутри у него что-то горело. Лицо сминалось — внутрь через глаз. Сначала желтело цветом ржавчины, а потом врезалось внутрь через отверстие.
Губы его были плотно сомкнуты, он ни издал ни единого звука. Глаз, который оставался некоторое время целым — не выражал испуга. Он просто погибал. И понимал это. Некоторое время понимал, пока не распался изнутри.
Я сосредоточился и рванул манипулятор, который держал устрашающий ошейник. Когда он как вырванная конечность, он безопасен. Оставшиеся киберы не составляли угрозы. Я их просто рвал.
Изнутри помещений донесся стон Юрки, похоже его все-таки упаковали в ошейник, значит, мне нужно внутрь. К тому же наружу сейчас еще выходить рано. Там слишком много врагов. Там до сих пор бьется Эйт и его киберы с моего Автокомпа. Хотя лезть внутрь помещения как-то не хотелось, но, похоже, придется.
Меня охватила кипучая злость. Хотя он как-то удивительно уживалась с холодностью мыслей и расчетливостью действий. Я пнул ногой дверь, удар был таким, что дверь согнулась и с одной стороны вылетела из петли. Я ее добил.
Да, на пути внутрь здания стояли перегораживающие металлические двери.
Ряд камер выстроился по обе стороны бетонного коридора. А на пути еще три двери — хороших, тюремных добротных двери, рассчитанных на то, чтобы остановить бунт заключенных.
Первые две я свалил несколькими ударами. С одного удара не получалось. Это попутно круша жестянок, мешающих на пути.
На третью дверь у меня не хватило сил. Я вспучил ее поверхность, но надо было бить дальше, а сил не было. Я выловил пару киберов и схватив их за шеи выставил вперед, при этом приказав их внутренним системам — сокришить дверь. Сработало, они принялись дубасить металл.
Наконец дверь снесло с петель. Я наконец увидел Юрку. Бледного, особенно худого с порезами и синяками на лице. Несколько движений и я сбил с него ошейник, сам повалился под ноги, не в силах вздохнуть. Вот тебе и супермен, две тюремных двери только смог взломать… Интересно, как будет в старости. Но Юрка, почувствовав свободу развернулся так, как нас было двое. Бедные роботы. Он их был так, как будто они были из хрусталя. чуть прикоснулся — и град осколков головы, руки-манипуляторы — в разные стороны, и в лепешку об бетонные стены. Тут прямо ощутимо стало жарко.
Я наконец отдышался, а противников стало меньше.
— Ты как? — спросил я и поднялся на ноги. Силы возвращались очень быстро.
— Хорошо, а — их, не знаю, соберут ли обратно.
Я не сдержался и засмеялся. А его сначала объяла оторопь, а потом он расслабился и захохотал вместе со мной.
— Что за смех? — спросил Эйт, он появился располосованный, с кровавыми ранами. — Мы тут, понимаешь, сражаемся, а они смеются! Смешливые какие.
— Пойдем наружу.
Мы, наконец, покинули это мрачное сооружение. Наверху нас обступили роботы Эйта.
— У тебя братец есть, в курсе? — спросил я.
— Ага, я уже знаю, что от него осталось. Кучка пепла. Ты что? Ядом плюешься, а? Признавайся, какие еще способности тебе Дэн предусмотрел?
— Ржавый удар, — пошутил я.
— Уважаю моего владельца! — похвалил Эйт и эта похвала оказалась как бальзам на сердце. Я почувствовал, как устал. И один из роботов поставил передо мной стул. Где раздобыл, интересно. А второй подсуетился для Юры.
Я взялся за руку Эйта и опираясь на нее тяжело сел. Во время прикосновений к роботам я чувствовал их внутреннюю конструкцию, она как бы просвечивалась в моих глазах. Хорошо, что конструкцию Эйта ломать было не надо. Это было моё, хорошо укомплектованные внутри детали полностью принадлежали мне. Я упивался тем, что был владельцем. А Эйт счастливо улыбался. Возможно получая какие-то отчеты о моих мыслях… Эйт, надо сказать потерял «товарный» вид, быз изрезан до металла.
— Ух! Че-то тяжко.
— Сколько ты дверей снес?
— Двое.
— Это не квартирные дверьки!
— Как две?
— Третья тоже взломана.
— Это я уже роботов уговорил мне помочь. Ты-то как?
— Вот, что от него осталось, валяется.
Эйт победил в поединке и «Голиаф» валялся неподалеку в виде мертвой груды металла.
Сидя на бетонной плотине я глянул вниз и увидел рядом с техническим зданием, куда нас привезли поначалу что-то неестественное. Шумела вода, я глядел на трупы. Да, это оказались наши похитители.
— Эйт, скажи мне, что это было?
— Это была атака самого обезумевшего Автокомпа.
— А, это куда я отослал ракеты?
— Да, ты хорошо там поутюжил. Думаю, на восстановление у него уйдет не меньше трех месяцев. Так что можно сказать, ты вывел из игры мощного игрока. А этот лжеЭйт был
