–Вы до сих пор злитесь по этому поводу?– хмыкнул маркиз, иПашавар стукнул кулаком по столу с такой силой, что зазвенели бокалы, аМайя и меррем Ортемо вздрогнули от неожиданности.

–Император не выше закона!– воскликнул Пашавар, грозно глядя наЛантевеля и прижав уши к голове.– Император – это и есть закон. Проигнорировав правовую процедуру, император создал опасный прецедент.

–Мы не понимаем,– сказал Майя, стараясь говорить спокойно.

–Осмеру Нелару не было предъявлено формального обвинения в измене – его вообще ни вчем не обвинили,– вмешался капитан Ортема.– По приказу императора его заключили вЭсторамир на три или четыре месяца, а потом отправили вЭдономи, как известно вашей светлости. Почти то же самое произошло сАрбелан Джасан, виконтом Ульджавелем и многими другими.

–Мой дорогой Ортема,– вмешался Лантевель,– неужели вы дошли до того, что критикуете покойного императора?

–Нет,– ответил Ортема. Майе показалось, что он нисколько не обиделся на маркиза за провокацию.– Мы всего лишь констатируем факт. Императору Эдрехасивару известно, что это правда.

–Да,– сказал Майя.– Виконт Ульджавель умер в изгнании? Мы впервые слышим это имя.

–Он впал в отчаяние и покончил с собой,– объяснил Лантевель.

–Это было не ритуальное самоубийство, реветворан?– спросил Майя, насторожившись.

–Нет, поскольку для такого потребовался бы приказ Варенечибеля или по меньшей мере его разрешение, аУльджавель считал, что он не получит даже этой милости.

–Ульджавель был психически неуравновешенным,– заметил Пашавар.– Он унаследовал эти проблемы по материнской линии. Тем не менее. Это не меняет того факта, что Варенечибель поступил с ним и сдругими своими противниками так, что мы не можем не осуждать его всем сердцем.

–А вы уверены,– усмехнулся Лантевель,– в том, что Эдрехасивар не бросит вас вЭсторамир за критические высказывания в адрес его покойного отца?

–Ха!– воскликнул Пашавар. Майя не понял, было ли это восклицание или презрительный смешок.– Если бы Эдрехасивар пожелал расправиться со своими врагами, бросая их вЭсторамир – или, еще лучше, вНевеннамир,– он начал бы не снас.– Лорд, насмешливо прищурившись, смотрел наМайю.– Или все же с нас?

–Нет,– ответил Майя,– но мы всегда можем передумать.

Наступила гнетущая тишина, иМайя испугался, что неверно оценил характер Пашавара; но затем Пашавар иЛантевель рассмеялись, иПашавар поднял бокал, глядя наМайю.

–Итак, у котенка имеются коготки.

Майя улыбнулся насколько мог искренне, радуясь тому, что у него достаточно темная кожа, и окружающие не заметили, что кровь бросилась ему в лицо. Ортема спокойно заметил:

–Если кот не оцарапал вас, это вовсе не значит, что он не может этого сделать – вам это прекрасно известно, лорд Пашавар.

–Заслуженный упрек,– сказал Пашавар, по-прежнему улыбаясь.

–Мы до сих пор не ответили на вопрос императора,– вмешался Лантевель.– Филология, ваша светлость, это наука о происхождении слов.

–О происхождении слов?– удивился Майя.

–Мы изучаем изменения, происходящие с языком,– продолжал Лантевель.– Почему слово имеет одну форму у шелководов с востока, и иную – у пастухов на западе. Почему некоторые слова остаются в разговорном языке на протяжении поколений, а другие выходят из употребления. Мы видим, что вы не совсем уловили суть. Например, слово «морхат», «небо», было в ходу при дворе прапрапрадеда вашего двоюродного деда, Эдревечелара Четырнадцатого. Но сейчас никто не использует его; более того, никто не знает, что оно означает. Цель нашего исследования – установить, когда оно исчезло из языка, и когда появилось слово, заменившее его.

–Вообще-то,– спокойно заметил Ортема,– насчет исчезновения – это не совсем верно. Мы знаем слово «морхат», потому что слышали его от варваров Эврессай.

–Правда?– воскликнул Лантевель, подпрыгнув в своем кресле.

Майя немного успокоился, решив, что разговор о«происхождении слов», в конце концов, возможно, и нешутка. Во-первых, он не верил в то, что Ортема согласился бы принять участие в подобном розыгрыше. Во-вторых, Лантевель был настолько поглощен разговором сОртемой и выяснением деталей, что забыл о присутствии императора. Майя склонился над тарелкой и слушал, как Ортема отвечает на вопросы маркиза. Постепенно капитан начал охотнее рассказывать о народе, с которым сражался большую часть жизни.

Войны сЭврессай начались еще во времена правления деда Майи. Поводом к войне послужил отказ народов, населявших Степи Эврессай, признать Варевесену своим сюзереном и платить дань империи. Война продолжалась с перерывами более восьмидесяти лет, потому что варвары не могли ни прогнать эльфов, ни захватить Анмур’тэйлейан, неприступную крепость, осада которой началась еще до окончания строительства. А эльфы, в свою очередь, не всостоянии были усмирить варваров.

–Вы не можете себе представить, ваша светлость, насколько бескрайни эти степи. А наджморхатверас – так они называют себя, что в переводе означает «народ ночного неба»– так вот, наджморхатверас ничего не строят. Ни крепостей, ни городов, ни даже дорог. Они живут в палатках, передвигаются небольшими группами, по двадцать-тридцать воинов. Даже если наши лазутчики находят место встречи нескольких кланов, те снимаются с лагеря и рассеиваются прежде, чем наши воины успевают добраться до места. Кроме того, наджморхатверас – мастера засад. Воевать с ними – все равно что пытаться удержать песок в кулаке.

–Но если степи так огромны, почему наджморхатверас просто не отступят и нескроются в них?– спросил Майя. Он испугался, что задал глупый вопрос, но потом подумал, что задавать глупые вопросы – это, кажется, и есть работа императора.

–Из чистого упрямства,– рявкнул Пашавар.

–Нет,– возразил Ортема,– все не так просто, хотя мы не знали правды до тех пор, пока не догадались спросить у одного из пленных, почему наджморхатверас называют крепость Анмур’тэйлейан «Памятником Смерти». Мы считали…– По-видимому, капитан имел в виду не только себя, но инесколько поколений рыцарей и простых солдат, воевавших и умиравших вдали от дома.– … Мы считали, что они назвали крепость так потому, что под ее стенами погибло множество их соотечественников. Но этот пленный… ваша светлость, вам известно что-нибудь о степных колдунах?

Майя покачал головой и только потом вспомнил, что императору – как и любому разумному существу, воспитанному в цивилизованном обществе, а несреди немытых гоблинов (по словам Сетериса)– подобает отвечать на вопросы вслух, ясно и четко. НоОртема уже продолжал:

–Колдуны – это мужчины и женщины, которые в народе наджморхатверас считаются святыми, причем они всегда альбиносы.

Дач’осмин Лантевин со свистом втянула воздух сквозь зубы, лорд Пашавар поморщился и буркнул: «Варвары». Это было сказано достаточно тихо, иМайя не понял, хотел ли лорд, чтобы его услышали.