Глазища горят! Хватает за руку и тащит через танцпол прочь! За колонны, к диванам у лестницы, что ведёт наверх, где ни души! Чувство авантюризма, волнение и похоть, заполоняют меня. Я вижу лишь её виляющий зад! И мне плевать, что я для неё пацан. Может, она видит по — другому. Я даже не сомневаюсь, что она хочет со мной сделать. Почему — то от этой мысли в штанах слабеет сладко и ахает томно.

Мимо диванов проносимся, похоже, хочет на балкон подняться. Но у арки на лестницу вдруг дёргает вправо и прижимает к стене спиной!

По взгляду ненасытному вижу, что уже не может вытерпеть. Хватает руками за виски первой. Опускается, чуть присев. И её губы касаются моих! Юркий язычок, словно змея, проскальзывает в мой рот! В этой сладостной битве, она нападающая. Мой язык касается её холодненького. И мы начинаем страстно целоваться в засос. Просовываю руки нагло в разрезы на бёдрах и беру её за голые ягодицы, ниже, прям под них. Сжимаю, что есть силы. И чувствую, что её мощное бедро упирается у меня между ног. Начинает давить в районе паха.

Ягодицы её напрягаются, снова превращаясь в камень. И вдруг случается взрыв!

Мой взрыв. Тело вздрагивает само от мощнейшей сладости и боли одновременно, и это уже неконтролируемо. Мычу с язычком во рту чужим. Ощущая бешеные конвульсии по всему тазу.

Но Шейла продолжает целовать и трогать меня бедром ещё какое — то время. Словно издеваясь над моими сладкими мучениями. Я дёргаюсь от этого ещё сильнее.

И чувствую, как что — то горячее обильно разливается у меня между ног. Млять, я кончил. И тело, похоже, не очень было к этому готово. Всё слишком чувствительно. Сверхчувствительно.

Суккубка отпускает меня, и с глазами полными хищного злорадства отступает на несколько шагов. Демонстративно переводит свой взор на мои штаны.

В аховом ужасе я тоже туда смотрю. Твою мааать.

Вся промежность и часть бедра с пятном мокрым. Сползаю по стенке вниз, силы оставляют меня. Я хочу быстрее прикрыть этот срам. И с ужасом осознаю, что за Шейлой стоят ещё восемь суккубок из её танцевальной группы.

Все они ухмыляются.

— Хорошо ты его подогрела, вон, сколько семени изверг, — говорит одна из её подруг.

— Да не жмись, по обильному запаху и так всё ясно, — смеется другая.

— Судя по тому, как бедолага дёргался это впервые у него, — комментирует Шейла с видом полного превосходства.

Суккубки начинают гадко хихикать. А затем я слышу, как раздаётся раскатистый девичий смех. С дивана поднимается Имиретта, отчаянно давя ладошкой хохот.

— Зачем же так жестоко, сестра? — Выдаёт она весело, обращаясь к Шейле.

— Сам напросился, — бросает в ответ белобрысая сука с сарказмом и проходит мимо, ныряя в арку.

Сестра? А впрочем, уже не важно. Хочется провалиться сквозь землю со стыда.

Имиретта окидывает меня хмурым взглядом. А я, сжавшись в позу эмбриона, смотреть на неё уже не могу. Являю портал… даже слишком быстро. И сваливаю из зала, как побитый пёс.

Высоко летишь — больно падаешь.

Глава 24

КОГДА НИКТО НЕ НУЖЕН

В тихой мрачной комнате, не снимая одежды, залезаю под одеяло и сворачиваюсь там в клубок.

Даже предположить не мог, что так отреагирую. Вроде взрослый, а рыдать хочется, будто ребёнок. Всхлипы, вздрагивания, дискомфорт, мурашки по телу. Стоит только эпизоды вспомнить. Что всё это значит? Почему…

Меня поимели, однозначно. И скорее всего Имиретта приложила к этому руку. Наказала меня за поцелуй с помощью своей старшей сестры. И надо сказать, вышло выше всяких похвал. Я унижен, раздавлен и опустошён. И мне до давящего в горле больно.

Как теперь смотреть ей в глаза? Опозорился, сконфузился. Строил из себя мужика, а меня трахнули играючи, как щегла. Цинично, беспринципно. Целенаправленно. Теперь будут знать все суккубы, что я мальчишка, кончивший себе в трусы. Какой позор.

И время назад никак не вернуть. Прокручиваю в голове наш с этой тварью танец. А на что ты рассчитывал, сосунок? Спасибо, что на танцполе прям не засосала. Это ж суккубы, искусные соблазнители. В сексе им нет равных, в прелюдии тоже. Может, она знает определённые точки, где нажать, как погладить и куда прислониться. Или же сперва изучает мои реакции, а уж потом действует. Магии я не увидел, это точно какая — то техника. Или же слюна её как афродизиак действует? А впрочем, не важно.

Как сказала бы сейчас Вебисида, поздно меч точить.

Терзая себя, так и уснул. И утром легче не стало. Потому что ощущение такое, что боюсь нового дня. Мне страшно идти снова на бал, где при виде любого суккуба я буду сгорать со стыда. А ведь они там везде. Разве что в зале у фелисов их не будет. Но это ничего не меняет. Уверен, проститутка Шейла позаботится о том, чтобы знали все. Особенно те, кто мне важен.

Подумал о миленькой принцессе Нелли. И выть захотелось в голос. Но я держусь из последних сил. Наверное, только Лина сейчас от меня не отвернётся.

Поэтому решил для себя, что больше не пойду вообще никуда. Просто отлежусь. Или свалю к чертям из двора на время праздников. Пусть ищут. Опущенным лохом по празднику бродить не собираюсь.

Пусть только попробуют заставить идти туда!

До обеда в дверь стучались раза три. Но я не ответил, поэтому никто не посмел войти. Значит, это были служанки.

Наставник вошёл без стука.

— А говорите, лорд не входил! Бездари! — Прошипел Деодор на стражников и уже мне. — Сколько можно валяться? Давай вставай. Сегодня включение в праздник трёх дворцовых парков, музыка под открытым небом. Прибывают новые гости, масштаб бала стремительно растёт. И для детей специально в Розовом парке планируется грандиозное представление магов. Уверен, тебе понравится. Кристиан?

Лежу под одеялом к нему спиной. Смотрю на стенку из синего кирпича. Мужик, что тебе надо?

Обходит кровать! Слышу, каблуки защёлкали. Нависает надо мной, а мне даже смотреть на него стыдно. Хочется вообще с головой закрыться, да поздно.

— Ты что, одежду не снимал даже? — Ворчит. — Ты давай бросай налегать на выпивку. Молод ещё! Чтобы я больше не видел тебя с пойлом тем коварным. И вообще завязывай бегать по дворцу без присмотра. Ты понял? Что молчишь?

Не реагирую. Наставник резко сдёргивает одеяло и выдыхает с облегчением.

— Подумалось, что