— Но нам же нужно больше людей…

— Этого достаточно. — Лисар обратил на него глубокие, синие, словно бездна моря, глаза. — Пока этого более чем достаточно.

Капитан открыл рот заговорить, но его прервал вопль и плеск.

— Осторожнее, Кериш! — с бушприта пропела Варда.

И Лисар вспомнил о своём намерении с ним поговорить. Он был уверен, что Кериш упал не сам (ибо неуклюжести за ним не водилось), а от мелкого разряда молнии в какое-нибудь неожиданное место.

— Я знаю, что делаю, — сказал Лисар капитану. — Вам не стоит усердствовать более необходимого. Умеренность, знаете ли, лучший спутник долгой жизни.

Лисар прошагал к борту и заглянул вниз: Кериш барахтался в кристальных водах бухты и обиженно смотрел на Варду, даже не пытаясь перебраться из воды в шлюпку.

Вздёрнув подбородок, что ничуть не придало его мокрому виду воинственности, Кериш поплыл к берегу своим ходом. Варда наблюдала за ним через прищур.

— Вам пора обустраиваться на новом месте, — напомнил Лисар капитану, растерянно моргавшему и то открывавшему, то закрывавшему рот.

В конце концов, капитан решил не ввязываться в божественно-жреческие интриги и поплёлся к спуску:

— Позаботьтесь о моём корабле.

— Не переживайте, я просто наложу на него защитные чары, чтобы никто посторонний его не тронул раньше времени.

Взгляд капитана стал обиженным: он чувствовал, что и ему без позволения Лисара не видать свой родной кораблик. Капитан уже тысячу раз проклял момент, когда согласился на заказ этой странной компании, но было поздно что-либо менять, и он спустился в последнюю шлюпку.

За пределами бухты нарастал плеск волн и рокот ветра, но здесь непогода ощущалась только чуть более сильными порывами ветра. Вода из-за сложного рельефа дна оставалась довольно спокойной.

Шлюпки проплыли мимо отмахивавшегося от предложений помощи Кериша. С грустной улыбкой наблюдая за его упрямством, Лисар прошёл вдоль борта к бушприту. Варда, покачивая бёдрами, спустилась ниже и спрыгнула на палубу.

Они замерли в пяти шагах друг от друга. Ветер трепал их волосы и одежду, а они молчали. У каждого на поясе в оплётке из зачарованных ремешков висело по шару размером с кулак, наполненному концентратом маны и божественной силы — единственная, помимо покрова, поддержка, которую согласились дать боги. Да и её выпросить было нелегко.

Лисар подумал, что, будь Варда обычной женщиной, она бы предложила сбежать, но она была наёмницей, авантюристкой и генералом, поэтому прекрасно понимала: отступление невозможно.

— Подождёшь немного? — Лисар покосился на отплывающих. — Хочу дать парочку наставлений.

— Там в трюме, кажется, остался бочонок креплёного, пойду проверю, — Варда направилась прямо на Лисара, в последний момент обогнула его, скользнула ладонью по его груди, задела пальцы. Помедлив, переплела их со своими. — Только не задерживайся слишком долго.

От тепла её руки сердце Лисара защемило, он повернулся и, склонившись, поцеловал шею Варды. Солоноватый вкус кожи, запах моря и специй, грозовой свежести и огня…

Варда расцепила пальцы и бодро зашагала к спуску в трюм. Лисар подозревал, что если там и оставили бочонок, то не по доброй воле.

Хмыкнув, он расправил крылья феникса и спрыгнул за борт. Искры рассыпались по воде, а Лисар понёсся над ней и через миг ухватил Кериша за шиворот. С шипением огня и писком Кериша они взлетели выше. Пронеслись над песчаным пляжем и огромными листьями пальм.

Лисар сбросил сжавшегося Кериша на землю возле текущего по склону ручья. Вдоль ручья выше поднимались обмазанные глиной ступени — следы живущих на этом острове людей.

— Не бойся, — Лисар убрал крылья и сел на камень.

Насупившийся Кериш отодвинулся подальше. Затем встал и принялся отряхиваться.

Кериша Лисар знал со своего возрождения в новом теле — тогда тот ещё был послушником ордена огненного щита. Им было что сказать друг другу, и в то же время — нечего. Всё с момента их знакомства было обманом. Но Лисар… ощутил к нему некоторую привязанность.

— Вы хорошо притворялись… рыцарем, — обиженно признал Кериш и уставился на лестницу вдоль покатого русла ручья.

— А ты был хорошим помощником, хоть и немного суетным, — уголки губ Лисара задрожали.

Он вдруг вспомнил, как застал Кериша за воровством мёда с кухни. И как тот вытаскивал из дома под разрывом пространства с хлещущей из него антиманой двух стариков. Как выбирал для своего магистра невест среди предлагавших себя девушек и советовал лучших. Как выменивал казённых лошадей порезвее. Как смотрел на творимую Лисаром магию с блеском в глазах, словно ребёнок на фокусника. И как выбрал следовать за ним, хотя мог получить должность поспокойнее. Как заботился о нём в таверне, пока Варда думала…

— Прости, что оставил тебя на растерзание Варде, — покаялся Лисар. — Она… м-м, немного волнуется перед предстоящим делом. Она добрее, чем кажется, просто не очень умеет это выражать.

Кериш бросил на Лисара пронзительно-укоризненный взгляд, Лисар мысленно слышал его вопль: «Да что вы говорите, ваша пламенность!», но на самом деле Кериш молчал.

— Что ты ей такое сделал? — спросил Лисар.

— Ничего!

Лисар чуть наклонил голову набок, продолжая смотреть на него. Кериш потоптался на месте, всплеснул руками и тоже уселся на камень, благо их тут хватало. Сложив руки на груди и не глядя на Лисара, Кериш признался:

— Тогда, когда вы ждали её на постоялом дворе… она приехала раньше. И я попросил её не мучить вас, если она не собирается остаться с вами насовсем. И она уехала. А потом вернулась… простите, я не знал, что вы в неё влюблены уже триста лет. Не удивительно, что за эти годы вы так и не выбрали никого другого даже поразвлечься. С такой возлюбленной хранить верность весьма благоразумно!

Рассмеявшись, Лисар покачал головой, стараясь не думать, вернулась Варда остаться насовсем или ради общего дела. Он не рассказывал всем о своей влюблённости в Варду тогда перед храмом, и она сама об этом не упоминала, но Кериш всё очень верно понял. Наверное потому, что долго общался с Лисаром и сообразил, что Лисар, несмотря на соблазны многочисленных девушек, ждал. Терпеливо ждал ту, с кем хотел прожить жизнь.

Тихо журчал ручей, а в отдалении над морем зарокотал первый гром. Лисар вздохнул:

— Зато теперь ты понимаешь, что со временем мои чувства к Варде не пройдут.

— И я вам очень, от всей души