Шрифт:
Закладка:
Пройдено испытаний интеллекта 4/5».
— Это как не пройдено? — возмутился я. — А как я тогда здесь оказался?
Я находился в зале полусферической формы, где в середине виднелась застывшая статуя огромной паучихи, выполненная с поразительной детализацией, будто миг — и Ллос сойдёт с постамента, обратив свою злобу на дерзнувших нарушить её покой.
Медленно приблизившись к жертвенной чаше и покопавшись в инвентаре, я выложил «Проклятый лук» и «Проклятый меч». Недолго думая, присовокупил туда все деньги, заработанные в последней комнате.
— Хм, — призадумался я, так как подношение даже и не думало исчезать с чаши. — А если вот так? — я положил сверху «Ключ Истины».
Содержимое жертвенной чаши пошло маревом, распадаясь на рваные клочья густого дыма и испаряясь прямо у меня на глазах. Миг, и чаша оказалась пуста. Прав был Мэтр. Нечего в гости с пустыми руками ходить.
«Поздравляем! Вы прошли «Испытание интеллектом» и можете выбрать награду из списка.
Очко характеристики «Алмаз» — 1/5 всех испытаний.
Умение «Малое исцеление» ранга «простое» — 2/5 всех испытаний.
Умение «Изменение сути» ранга «редкое» — 3/5 всех испытаний.
Умение «Хождение по стенам» ранга «эпическое» — 4/5 всех испытаний.
Уникальный питомец — 5/5 всех испытаний.
Внимание!
Вы можете выбрать только одну награду из списка!».
Вчитавшись, я не смог скрыть разочарования. Ну это же надо так по-скотски выставить столько вкусного на выбор и тут же жестоко обломать. Демоны с этим питомцем, он мне не нужен. Но вот то, что нельзя взять «Изменение сути» и на оставшееся пройденное испытание добрать «Алмаз», это, как по мне — форменное жлобство.
— Прошу простить, — скороговоркой выдохнул я, опасаясь, что меня сейчас вообще оставят без ничего и выбрал «Изменение сути».
Завертевшаяся комната смазалась и медленно налилась темнотой, возвращая меня туда, откуда я сюда попал.
А вот теперь мне нужно задать кое-кому пару вопросов.
Всякая логически мыслящая единица может быть коварно обманута любой другой единицей, мышление которой находится хотя бы на том же уровне логичности.
— И зачем были такие сложности? — я покосился на ближайший приставленный к моему горлу клинок, один из многих, которые и не подумали убрать от моего горла. — Нормально нельзя было объяснить, что это испытание? Зарима, какого хрена ты вообще творишь?
— Еще раз ты позволишь обратиться к Старшей в таком тоне, пожалеешь! — яростно прошипела фигура, а я, наконец, понял, что мне с самого начала показалось неправильным. Голос принадлежал женщине.
— Вы что, все девки? — не сдержал я удивления. — Да ладно? Серьёзно?
— Закрой свой поганый рот, кхара! — клинок коснулся горла. — Ещё один звук, и у тебя появится вторая улыбка.
Угроза, на самом деле, не представляла для меня опасности, ведь в непонятном подземелье я использовал только «Ускорение», оставив в запасе «Прокол Мглы», о чём эта, несомненно, почтенная, но явно очень глупая девушка знать не могла.
Вопросительно взглянув на Зариму, приподнял бровь.
— Опустите оружие! — поняла она меня правильно. — Ни мне, ни вам ничего не угрожает. Правда же, Белый? — в голосе проскользнула лёгкая насмешка.
Несмотря на то, что железками в меня тыкать перестали, напряжение по-прежнему висело в воздухе, будто от меня непременно ожидали какой-то пакости. Зарима махнула рукой, предлагая идти за ней.
— А она не хочет извиниться? — задал я вопрос в спину бывшей рабыне. — Если я правильно понимаю, меня только что оскорбили?
— Зарима, он что — блаженный? — обожгла меня взглядом агрессивная девушка. Нужно признаться, глаза были красивые. — Чтобы одна из Старших извинялась перед каким-то ничтожеством?
— Миас! — осадила её Зарима. — Извинись, пожалуйста.
— Что!? — опешила Миас. — Ты защищаешь этого кхара? И просишь меня извиниться?
Видно, я потребовал чего-то и вправду запредельного, для привычного уклада этой «группировки воинственных женщин», раз после просьбы Заримы установилась такая тишина, что стало слышно, как ветер гуляет между барханов
Похоже, что не всё гладко в датском королевстве. Судя по всему, Зарима в этой «банде» занимала далеко не последнюю позицию, раз спокойно отдавала такие приказы. А вот то, что произошло только что — это акт прямого неповиновения действующему начальству, как я понимаю.
— Ты оглохла? — Зарима медленно повернулась к ней и, сузив глаза, внимательно посмотрела на Миас.
Судя по реакции девушки, которая следом что-то отрывисто произнесла в лицо Зариме, чем смогла её удивить, перед моими глазами разворачивалось незапланированная свара.
— Элл ам шин? — Зарима обвела глазами молчавших девушек. — Все слышали, Сёстры? Миас вызвала меня на Суд Ллос!
— Подтверждаем и слышали! — нестройным хором отозвались наши сопровождающие.
И если в некоторых голосах я услышал не наигранную растерянность, то другие — произнесли это с плохо скрываемым удовлетворением, что заметил не только я, но и не подавшая виду Зарима.
— Кто даст мне оружие? — она спокойно обвела глазами фигуры, которые рассредоточившись, начали образовывать подобие круга, в центре которого осталась Зарима и сбросившая пыльный плащ Миас.
Невольно засмотревшись, на две изящные женские фигуры, я пропустил, когда ко мне подошли сбоку.
— Если Зарима умрёт, на тебя объявят Гон, чужак. И тебя не спасёт, что ты «пришлый». Мы прекрасно знаем, что с вами делать! — спокойный голос говорившей пробрал до озноба.
— У вас не получится взвалить ответственность на меня, — так же тихо ответил я, не поворачивая головы. — Это полностью ваша вина, ваши порядки и законы, — я скосил глаза вбок. — И это вы пропустили! А если я еще раз услышу угрозу в свой адрес, или упаси Тиамат, оскорбление… «Мы» также знаем, что с вами нужно делать…
Сбоку фыркнули и замолчали, а я предпочел сосредоточиться на происходящем, прикидывая, что в этой ситуации можно сделать.
— Зачем этот поединок? — задал я вопрос, не особо надеясь на ответ. — Неужели нельзя разойтись мирно?
— Много ты понимаешь, чужак, — насмешливо ответил тот же голос, а я посмотрел на его обладательницу.
Невысокая, стройная, миловидная девушка, облачённая в такой же костюм, что и все, кроме меня и Заримы. На широком поясе, помимо нескольких клинков, по-видимому метательных, лёгкая сабля в простых потёртых ножнах.
