где любой — в основном Хэнк или Нельсон — могли увидеть нас и получить травму на всю жизнь. Я не могла допустить, чтобы это было на моей совести. А если бы у них случился сердечный приступ?

— Кто был тот парень, с которым ты разговаривала в баре? — спросил Джон, когда лифт закрылся и начал подниматься. — Ты выглядела очень дружелюбной с ним.

В моей груди зародилось веселье.

— Похоже, ты ревнуешь.

Он нахмурил брови.

— А я должен?

Я улыбнулась, но не ответила. Его глаз дернулся от раздражения, когда он понял, что я делаю, и он упрямо сжал челюсть. Через мгновение двери открылись и я едва не задохнулась от свежего воздуха.

Джон ждал, пока я отпирала дверь, но я остановила его, положив руку ему на грудь.

— Этого достаточно, Казанова.

На его красивом лице промелькнуло замешательство, затем смирение.

— Понятно.

Я улыбнулась.

— Я так рада, что ты понимаешь.

— Нельсон дома? Я бы хотел сообщить ему, что ты вернулась. — Он наклонил лицо к двери моего соседа по коридору, но я покачала головой.

— У них с Хэнком сегодня вечером были рабочие дела, — сказала я ему. — Я была бы в шоке, если бы они уже вернулись. Хэнк любит веселиться.

Джон хмыкнул.

— Я мог бы это понять. Знаешь, когда я искал уборную, я готов поклясться, что видел Нельсона на кухне у Гримальди.

Смеясь, я сделала шаг назад в свою квартиру и схватилась за дверь, готова закрыть ее.

— Он бы ужаснулся, услышав это. Спокойной ночи, Джон.

— Подожди. — Он протянул руку и обхватил мою шею так, что у меня ослабли колени, а мои отговорки превратились в пыль фей. — Я знаю, что ты наказываешь меня за то, как я вел себя на этой неделе…

Мои глаза расширились от невинности.

— Правда?

— Забавно, — ответил он. — Ну, это вполне заслуженно. Но могу я пригласить тебя куда-нибудь завтра вечером?

Вот черт, этого я не ожидала. Я полагала, что он разозлится, когда поймет, что я не собираюсь его впускать, а потом снова будет вести себя как первостатейная свинья. А не пригласит меня на свидание.

— Эмм… — Я запнулась, запаниковав. — Я не уверена.

Его хватка на моей шее усилилась, пальцы откинули мою голову назад, и его губы впились в мои. Я растаяла, мой язык нашел его, когда он стал доминировать в поцелуе и вырвал воздух из моих легких. Черт, если бы на мне были трусики — а их не было, — они бы снова промокли.

— Как насчет сейчас? — спросил он хриплым голосом.

Я тяжело сглотнула, потом облизала губы. Какой там был вопрос? О. Свидание.

— Хорошо, — согласилась я задыхающимся шепотом. — Думаю, даже если бы я не согласилась, ты бы просто залез сюда, как сталкер.

Его смех согрел меня до глубины души.

— Я так рад, что мы понимаем друг друга, Трис.

Он снова поцеловал меня, на этот раз так, что я запылала от жара и засомневалась, стоит ли тащить его с собой в дом. К чертям собачьим, да?

Что я вообще хотела сказать?

— Спокойной ночи, мисс Айвз, — поддразнил он, отступая назад и нажимая кнопку вызова лифта, не отрывая от меня взгляда. Насмешливый взмах руки, который он сделал, отступая назад в лифт, заставил меня застонать, и я вытянула средний палец. Ведь он прекрасно знал, что только что сделал со мной. Мудачина.

ГЛАВА 37

ДЖОН

Ждать целый день, чтобы вернуться и увидеть Трис, было сущей пыткой. Или, как я полагал, так бы оно и было бы, если бы я снова не залез в ее квартиру перед рассветом, чтобы посмотреть, как она спит, как чертов преследователь, которым она меня называла. Я был достаточно мужественным, чтобы признать, что это вошло в привычку, и уже фантазировал о том, каково это — просто проснуться рядом с ней. И чтобы она знала, что я там.

В этот раз я тщательно поискал новые игрушки и не нашел ни одной. Это было неприятно, потому что означало, что моя потребность в краже дерьма не была удовлетворена, и я взял одну из ее кисточек.

Она рисовала перед сном, и мне пришлось проявить сдержанность, чтобы не украсть еще влажную картину ночного неба, над которой она работала. Она бы это заметила.

Поскольку мы не договорились о времени нашего свидания, я без предупреждения заявился в пять часов вечера и лишь улыбнулся ее ворчанию по поводу скидок для пенсионеров.

— Ты так и не сказал мне, сколько тебе лет, — заметила она, когда мы отъехали от ее дома.

Я взглянул на нее, сидящую на пассажирском сиденье. Она была как всегда прекрасна, и глупая наивная часть моего мозга мечтала о том, каким было бы наше совместное будущее.

— Имеет ли это значение? — спросил я. — Ты не кажешься женщиной, которая придает большое значение цифрам.

Она закатила глаза в той восхитительной манере, в которой она так часто это делала рядом со мной. Мне нравилось проникать под ее кожу.

— Мне просто любопытно, но это не имеет значения. Куда ты меня ведешь?

— На ужин, конечно, — раплывчато ответил я, чтобы досадить ей. Я оглянулся и увидел, что она смотрит на меня, что только заставило меня улыбнуться. — Мне тридцать шесть. Почти тридцать семь.

Она выдохнула и покачала головой.

— Черт, кто бы мог подумать, что я буду увлекаться старыми парнями? Как это почти?

Я побарабанил пальцами по рулю, колеблясь с правдой.

— На следующей неделе, — признался я.

Трис издала небольшой звук удивления, но на этом все и закончилось. Впрочем, это не должно было меня шокировать. Скорее всего, она относилась к дням рождения примерно так же, как и я, поскольку у нас было очень похожее детство с дерьмовыми отсутствующими родителями.

Через минуту я заехал на парковку возле небольшого