Шрифт:
Закладка:
- Не прощаемся.
- Само собой. Вдвоем они разработали основной план действий и несколько вариаций к нему, в зависимости от обстоятельств. Единственное чего там не было это отступления, все или ничего. Атмосфера по ходу дела начала пропитываться возбуждением, все это почувствовали и не скрывали друг от друга. Мы улыбались, мы были готовы. Дверь уже открывалась.
- Вот и головка показалось, - вырвалось у меня. Мария улыбнулась моей шутке.
Глава 30
Пробуждение было поганым. Третье подряд и с каждым разом все хуже. Неприятная тенденция. Желудок выл моля о помощи, казалось, я не ел уже вечность. И действительно, последний раз я что-то ел в ресторане гильдии, получается позавчера, да и то все выблевал. Есть не давали, пить не давали, хотя все равно большую часть времени проведенного в тюрьме я был то ли в отключке, то ли в неадеквате.
А почему так мягко, я лежу на кровати? Мне в камеру принесли кровать? От удивления я раскрыл глаза, в сильнейшей надежде на то что проснусь у себя дома и все случившееся окажется просто дурным сном. Так ведь бывало иногда, когда ночной кошмар заходит слишком далеко, что настолько в нем не хочется находиться и ты с облегчением просыпаешься. Живым, здоровым и на какое-то время очень счастливым, потому что это все было не взаправду.
Но открытие глаз не внесло ясности в мое существование. Вернее я с упавшим сердцем понял, что мне все это не приснилось и я так же остаюсь убийцей и насильником. Но почему-то я был не в тюрьме. Небольшая кровать явно не подходила по размерам для взрослого мужчины, да и постельное белье с медвежатами явно предназначено для детей. За окном плотная сеть из голых веток деревьев, к тому же припорошенная снегом, не разобрать что там, да и само стекло какое-то мутное что ли. Сама комната была довольно приличных размеров, квадратов двадцать, а после крохотной камеры она казалось вдвое больше. Стены больше не давили и по-моему от этого даже лучше думалось.
Я приподнялся с кровати, и просыпающийся организм стал напоминать мне и о других не менее важных вещах. Мочевой пузырь так же вопил о помощи, лишь немногим тише, чем пустой желудок. Еды я не видел, а вот за дверкой в углу комнаты вполне мог оказаться туалет. Быстро добежав до нее я с облегчением обнаружил что догадка оказалась верной. Пока справлял нужду, жить постепенно становилось легче, до тех пор, пока запах мочи не достиг ноздрей. Меня бы могло и стошнить от этого, но нечем. Когда у тебя полный мочевой пузырь, а ты давно ничего не пил и у тебя сушняк в придачу, то организм начинает тянуть влагу обратно, из за чего моча становится более концентрированной. То, что произвел мой организм больше смахивало на оружие массового уничтожения. Боже…
Входная дверь была заперта и открывалась только снаружи, ага, я по-прежнему в неволе. Наверно это хорошо, не знаю куда бы я пошел, будь у меня выбор. Эля и Влад? И что я им скажу? Они наверно переживают, от меня же никаких новостей не было, и телефона тоже нет, видимо остался в ИЗБе.
На обратном пути я обнаружил бутылку воду стоявшей у кровати и это были самые сладкие глотки в моей жизни. Как раз в момент получения наивысшего удовольствия в двери щелкнул замок, аж как-то неловко стало. Интересно кто теперь мой тюремщик, кто будет задавать вопросы? Те же что и были или кто-то новый? Как только дверь открылась в комнату ворвался детский плач, столько в нем было горя что он мог бы запросто иссушить душу, а следом быстро зашла женщина в домашнем халате и закрыла дверь. Крик оборвался, ага, звукоизоляция.
- Здравствуй, Сережа.
- Ирина…
Увидеть ее я точно не ожидал, но простенький пазл в голове сложился. Детская кровать, детское постельное белье, да и запах стал узнаваемый. Я в хосписе. Но почему я здесь было все так же не ясно.
- Дел ты конечно натворил, как твое самочувствие? - она смотрела очень и очень пристально, ей важен был ответ.
Трудно описать, что я почувствовал. В первую очередь, наверное стыд, она была явно в курсе моих «подвигов» и вряд ли думает обо мне что-то хорошее. Это было так непривычно, раньше в наших беседах я всегда чувствовал тепло исходящее от нее. Знал что ей приятно мое общество. А сейчас она закрылась, а я стою перед закрытыми воротами урод уродом. От обиды захотелось плакать, но это точно не сделает меня краше.
- Я в своем уме, - прислушавшись к себе, ответил я.
- Отлично, - сухо сказала она, - значит это нам не понадобится.
Из большого кармана халата он вытащила небольшой пистолет и положила его на тумбочку возле окна. Сама же она села на стоявший рядом табурет. В груди холодком засел страх.
- Неужели я и здесь что-то натворил? Она как будто тянула с ответом буравя меня взглядом.
- Нет.
Все же заминка была.
- Я привезла тебя вчера вечером, и ты все это время провалялся без сознания. У меня здесь камеры, я проследила.
Уже не плохо.
- А что за крики были, когда ты входила?
- Беда не приходит одна Сережа, в конце концов здесь хоспис, не забывай.
И в случае чего от моего трупа тоже избавятся, не привыкать. Это не было сказано, но посыл вероятно предполагал. То, что Ирина женщина не простая я знал и так, тут не нужно семи пядей во лбу, вытащить меня из ИЗБы… это сбивало с толку. Вот уж реально «и в горящую избу войдет».
- Как я здесь оказался.
- Лазарь попросил присмотреть за тобой, пока он не разберется что к чему. Ситуация не простая, сам понимаешь.
- Это был не я, вернее я, но…
Я остановился осознав насколько жалко это звучит, стало самому от себя противно, а позориться перед тем кого уважал не хотелось.
- Я примерно знаю, что и как произошло.
Ну конечно, если она работает на дядюшку, то информацию
