Мерлин всемогущий! Неужели Крылову известно о возвращении Тёмного Лорда?!

— Сэр, почему вы мне всё это рассказываете? — мой голос прозвучал как-то слишком пискляво. Сделав ещё шаг назад, я упёрлась спиной в каменную стену. Больше отступать было некуда.

— По той простой причине, что от вас будет многое зависеть, мисс Гонт, — Крылов окинул меня задумчивым взглядом. — Как вы считаете, если этому тёмному волшебнику будет что терять, сделает ли это его более терпимым? Возможно ли, что, имея в ближнем окружении кого-то особо ценного, он станет совершать все поступки с оглядкой на того, кто ему дорог? На кого-то… вроде вас.

— Ошибаетесь, сэр. Я на эту роль совсем не гожусь, — сдержанно ответила я, не собираясь поздравлять его с отличной идеей.

— Тёмный Лорд никогда не беспокоился о чужих чувствах. Для него все волшебники — нечто одноразовое. Однако, несмотря на это, он заботится о вас лично. Это просто уму непостижимо: каким-то чудом вы оказались непозволительной слабостью самого сильного в мире волшебника.

Директор Дурмстранга расхохотался, а я обомлела. И удивлённо уставилась на него, открыв рот. Неужели он сейчас говорил о любви? Если так, то у меня для Крылова плохие новости. Разорвавший свою душу в клочья ради бессмертия Тёмный Лорд вряд ли способен на столь сильные чувства. И разбираться с Волан-де-Мортом моими руками — это как пытаться тушить адское пламя спичками.

— Что-то я сомневаюсь, сэр, — раздался мой обречённый голос.

— Мне кажется, вы недооцениваете себя, мисс Гонт. Но мы это очень скоро проверим, — покривив губы в суховатой улыбке, пообещал Александр Крылов. И, наклонившись ко мне, прошептал: — Вы же не станете болтать о нашем разговоре?

*****

Я открыла глаза.

Солнечный свет заливал мою комнату, и всё вокруг наполняла умиротворяющая тишина. Но едва слышный вздох дал мне понять, что я не одна. Испугавшись, что это Крылов, я резко села и свесила ноги с кровати. Но напротив меня расслабленно откинулся в кресле Волан-де-Морт. Его волнистые тёмные волосы небрежно спадали на одну сторону, закрывая бровь. Рукава чёрной рубашки были закатаны почти до локтя, обнажая бледную кожу рук. Мужчина задумчиво следил за мной взглядом, и по его бесстрастному лицу было невозможно понять, в каком он настроении.

— Милорд, — только и смогла произнести я.

Лежавшая у его ног Нагайна, услышав мой голос, проснулась, с тихим шипением заползла на кровать и положила голову мне на колени. Я погладила её и облизнула пересохшие губы.

Ну просто семейная идиллия…

Но только не в этот гребаный раз.

— Ты, наверное, хочешь пить, — подтвердил очевидное Волан-де-Морт. Едва заметный взмах палочки — и на тумбочке появился стакан с водой. Вцепившись в него, я сделала глоток, утоляя жажду. Удивительно, но простая вода показалась мне невероятно вкусной.

— Как долго я проспала?

— Сутки, — сухо ответил мужчина, перекатывая палочку на своей ладони.

Возвращая пустой стакан на место, я заметила, что на моём запястье снова красуется защитный браслет. Окинула себя взглядом — и поморщилась, увидев, как помялся мой сарафан. Посмотрела украдкой в зеркало напротив кровати — мои волосы были в ужасном беспорядке: спутанные и торчащие пряди совсем не добавляли мне красоты. Чтобы хоть как-то исправить это, я расчесала непослушные локоны пальцами.

— Милорд, вы узнали, кто украл ваш медальон? Когда я гостила у профессора Блэка, мне показалось, что он не знает про осколки…

— Крестражи, Аннабель. Душа, заключенная в сосуд, называется крестражем. И, разумеется, я всё выяснил. Это был Регулус Блэк. Много лет назад он сам пришёл ко мне и поклялся в верности, а потом предал меня.

— Вы… убили его? — проглотив ком в горле, спросила я. Младший брат Сириуса числился пропавшим без вести.

— Он с этим прекрасно справился сам, — хмыкнул Волан-де-Морт. — Регулус передал медальон своему домовику, а сам сгинул в озере с инферналами, — пояснил Тёмный Лорд, заметив мой непонимающий взгляд.

— Вы вызвали на допрос в Министерство профессора с его домовиком?

— Ты очень догадлива, Аннабель. Эльф Блэков поведал мне много интересного, перед тем как я стёр ему память.

— А как Дамблдор узнал о крестражах? — затаив дыхание, спросила я.

— Гораций Слизнорт рассказал ему, что я интересовался этой темой. Во время учебы в Хогвартсе Слизнорт был моим профессором по зельям. Не переживай, Аннабель, теперь сосуды надежно спрятаны и старому интригану до них не добраться. Пока браслет на тебе, никому и в голову не придёт, что ты мой крестраж.

Я задумалась.

— Директор уверен, что часть вашей души в Поттере, так ведь? Иначе он никогда бы не стал посвящать его в это. — Неприятное осознание охватило меня: — Неужели Дамблдор хочет убить Гарри?

— Старик не любит пачкать руки и попытается стравить нас, — губы Волан-де-Морта искривила недобрая ухмылка. — Пусть и дальше носится со своим избранным.

Я облегчённо вздохнула. Лорд, заметив это, нахмурился и замолчал. После долгой паузы он чуть наклонился вперёд и негромко проговорил:

— Аннабель, вовсе не обязательно убегать из дома, если тебе что-то не нравится. Моё окружение сбилось с ног, разыскивая тебя.

Ну да, еще бы… Теперь они мечтают о том дне, когда появится возможность расправиться со мной лично. И передерутся друг с другом за это право.

Я закрыла лицо руками. Воспоминания о случившемся настойчиво лезли в голову и душили, как ядовитый дым. У меня перехватило дыхание, предательский румянец стыда пополз по щекам: тот единственный, кому я призналась в любви, растоптал и унизил меня. Если любовь такая, то пусть она катится в бездну и горит там адским пламенем!

Судорожно вздохнув, я опустила ладони и выпрямилась.

— Обещаю больше не сбегать, если вы не будете обращаться со мной, как с пустым местом, — ляпнула я.

Волан-де-Морт замер, сражённый моей наглостью и решительным тоном. Затем кончиком палочки постучал по своей нижней губе, словно размышляя, как со мной поступить. Я на мгновение сжалась, надеясь, что исцеляющее зелье он дал мне не для того, чтобы потом запустить в меня Круциатус.

— Я догадывался, что твоя благодарность будет похожа на возмущение, — прозвучал обманчиво мягкий голос мужчины. — Между прочим, я отпустил маглорождённую, о которой ты так переживала, хотя мог и не делать этого. Не нужно выставлять меня злодеем, Аннабель. Твои друзья еще живы лишь потому, — он на миг замешкался, но всё же заставил себя продолжить, — что ты важна для меня.

Волан-де-Морт вновь замолчал, а я нервно кусала губы от досады, что в очередной раз вызвала его недовольство. Звенящая тишина вокруг