Шрифт:
Закладка:
Наступил август, самый жаркий месяц в году. Большинство богатых горожан покидало город на время, когда смрад от мусора на улицах и вонь от речной тины были особенно нетерпимыми. Конечно, улицы убирались периодически, но в большом городе мусорили активнее, чем те рабы, что его убирали. От тины же, которую река выбрасывала на свои берега, избавиться было ещё труднее.
Если весь город и не вымер, то в его центральной части с каждым днём становилось меньше людей. И это начало выявлять другую ежегодную проблему – повышение уровня преступности. Одни вламывались в запертый на целый месяц дом, другие подкарауливали прохожих на опустевшей улице, третьи почти безбоязненно срезали кошельки и спокойно убегали от одинокого путника. Стража, конечно, пыталась с этим бороться, но не нанимать же пару сотен дополнительных человек на пять-шесть седмиц с тем, чтобы потом их рассчитать.
В это-то время в Евплу пришёл один из сыновей пекаря и предложил присоединиться к их поездке в пригород. Сервет не стал возражать и на следующий день парень отправился за город в сопровождении довольно немаленькой компании: троих братьев и двух сестёр. Снятое для этой поездки здание несколько десятилетий назад был чьей-то фамильной усадьбой в местечке Овернигелант, но с того времени хозяева сюда почти не приезжали и сдавали в аренду. Вот теперь всеобщее благоденствие настолько поднялось, что даже обычный пекарь может позволить себе отдыхать в подобных домах. Всем выделили по комнате и подростки быстро разошлись по своим новым жилищам.
Усадьбе принадлежал не очень большой участок, теперь уже основательно запущенный, поскольку некому было ухаживать за ним. В доме постоянно проживало лишь двое слуг, в обязанности которых входило поддержание порядка и отваживание возможных грабителей. Лет пятьсот назад вокруг были заболоченные пустоши, но трудолюбивые поселенцы нарыли дренажные канавы и осушили почти всю местность. Лет двести назад начали возводиться ветряные мельницы и многие действовали до сих пор. Жители Бремы любили отдыхать здесь, поскольку местная архитектура в особо романтичных сердцах навевала мысли о старых добрых временах.
Разумеется, Евплу было безразлично, где провести ближайший месяц. Парень даже пожалел, что эта поездка прервала его посещение анатомического театра, но Сервет обнадёжил, что по возвращении он ещё пару месяцев будет иметь удовольствие рассматривать кишки и лёгкие. Налюбовавшись на свою комнату, расположенную на первом этаже, Евпл решил пройтись по всей усадьбе и рассмотреть всё в мельчайших подробностях. Девушки – Луиза и пятнадцатилетняя Диана – были размещены на втором этаже и закрыв двери на ключ, уединились в своих новых покоях. Да, каждая комната была довольно велика для проживания одного человека, но если есть возможность пожить в довольно шикарном доме, то почему бы и нет.
Наговорившись с парнями и побывав в комнате каждого, Евпл спустился туда, что раньше называлось садом. Странное зудящее чувство щекотало его сразу по приезде в это место и парню хотелось узнать причину сего. Так и есть, в кустарнике, который давно неприлично разросся по всем возможным направлениям, была обнаружено пламя ненасыщенного голубого цвета.
Сомнений быть не может – это место силы. Вот только какой силы? Ладно, он потом разберётся, надо забирать. Евпл протянул левую руку, – он помнил, что Эразм говорил ему о необходимости развивать именно эту конечность, – и начал впитывать в себя “нити”. Одна, две, три… Хватит? Парень прислушался к своим ощущениям. Да, хватит, завтра возьмёт ещё. Теперь он был чрезмерно рад, что его уговорили приехать сюда. Подумать только, он столько времени путешествовал и ничего не находил, а здесь сила чуть ли не сама притянула его к себе! На всякий случай Евпл обошёл ближайшие окрестности, но характерного указания на присутствия другого места силы не было.
Вернувшись в усадьбу, он увидел, как девушки хозяйничают на кухне и выкладывают привезённые из города припасы. Конечно, в последующие дни продукты будут покупаться у ближайших крестьян, но в первый день они перекусят тем, что заботливые родители дали им в дорогу. Самый старший из приехавших братьев – двадцатидвухлетний Кастор – ушёл осматривать окрестности и договариваться с крестьянами о поставках, а остальные – восемнадцатилетний Виллем и пятнадцатилетний Эгон – хватали съестное из мешков и быстро съедали. Евпл лишь усмехнулся тому гаму, что они все устроили и ушёл в свою комнату. Там он прилёг на постель и незаметно для себя уснул.
Его разбудили через час, когда обеденный стол был накрыт и все уже сидели стуча вилками по тарелкам. Еда была простая, но сытная и разнообразная, а большего подросткам и не надо. Потом братья ушли смотреть в каком из ближайших прудов ловится лучшая рыба, а Евпл, выбрав книгу из шкафа, уселся в кресло и углубился в чтение. Это был какой-то старый медицинский атлас, но многочисленные картинки очень даже смогли увлечь парня. Он не слышал, как девушки перемыли всю посуду и разместились поодаль, обсуждая свои девичьи тайны. Вскоре им надоело наблюдать безучастного к их присутствию парня и они пересели поближе. Это передвижение не осталось незамеченным и Евпл поднял глаза. На него смотрели два настолько схожих симпатичных личика, что издалека ему бы пришлось непросто разобрать кто из них кто.
Девицы явно ожидали, что парень будет их развлекать и тому ничего не осталось, как оправдать их ожидания. Он был почти опытен в выборе развлечения, прекрасно зарекомендовавшем себя при общении с девушками, и начал рассказывать им о северянах и землях, в которых живут эти жестокие люди. Евпл не стал слишком обдумывать своё повествование и просто поведал этим прекрасным созданиям ту версию событий, которую не раз излагал при других подобных обстоятельствах. Когда братья вернулись со своей прогулки, их сёстры чуть ли не благоговейно смотрели на рассказчика, побывавшего там, где ни за что не хочет оказаться любой бюргер Бремы. Лёгкий ужин закончил этот замечательный день и все разошлись по своим комнатам.
Проснулся Евпл в прекрасном настроении. Свежий воздух, хорошая комната, весёлая компания – что ещё надо молодому человеку в семнадцать лет? Любви, быть может? В соседних комнатах было аж два подходящих объекта для проявления этого чувства, но что-то предостерегало парня от подобного выбора. Может не
