Шрифт:
Закладка:
- Геллерт, - раздался радостный женский голос. - А я уже знал, что ты скоро придёшь!
Тёмный лорд знал, что это Альбус. И хоть внешность была во вкусе Гриндевальда, его чуть не стошнило, ведь он вспомнил, что спал с ЭТИМ.
Тем временем Альба, как себя называл сам Дамблдор большую часть времени пребывая в этом виде, подошёл к Геллерту и попытался поцеловать.
- Crutio! – молниеносно сорвалось заклинание с палочки Гриндевальда.
На лице Дамблдора не дрогнул ни один мускул, когда он без палочки трансфигурировал стальной щит, в которой угодило непростительное проклятие.
- Гел, ну что ты такой бука?! – надуто сказало ОНО.
- Я пришёл узнать, - как ни в чём не бывало начал говорить Темный лорд, - есть у тебя что-то по дарам смерти?
- Нет, но я узнал у кого хранился воскрешающий камень.
- Не тяни кота за яйца! – с нетерпением произнёс Геллерт.
- Могу потянуть тебя, но ты такой недотрога… - с ухмылкой сказал Дамблдор.
- Прокляну…
- Но-но-но, - прорезался стариковский тон Альбуса, с которого начало спадать действие оборотного зелья. Заметив изменившуюся внешность он, тяжело вздохнув, продолжил. – Скорее всего камень был у гонтов. А как тебе известно, последним представителем их рода был…
- Томас Марволо Реддл, - продолжил Геллерт.
- Правильно, - с одобрением сказал Альбус. – И сейчас я близок к тому, чтобы поймать бестелесный осколок Воландеморта, чтобы узнать куда он припрятал камень.
- И как успехи?
- Албания, – ответил Дамблдор. – На днях я нашёл место, куда Реддл приходит, чтобы сменить очередного носителя его духа.
- Он что живёт в животных? – спросил Геллерт. Альбус кивнул. – Мерлин, как же низко пал этот мальчишка.
***
- Рональд, - войдя в мой кабинет произнёс Билл, - у нас проблемы.
Тяжело вздохнув я посмотрел на брата.
- Билл, что произошло?
Он молча подошёл ко мне и протянул конверт. Прочитав адрес отправителя, я нахмурился.
- И чего она хочет?
- Встречи, - ответил Билл. – Я уже связался с главами родов Малфой, Гринграсс и Поттер. Им писем не поступало, и они хотят встретиться.
«Как не вовремя», - подумал я.
Ещё и месяца не прошло с битвы, которая в народе получила название «Стояние у подножья Гордонов». И как бы громка не была победа, но даже соотношение один маг к тридцати гоблинам было слишком большим. По крайней мере, именно так я считал.
В тот же день была проведена магическая мобилизация. И уже через два дня мы ворвались в Гринготтс.
Мы опоздали…
Гоблины оставили это здание и забрали с собой все артефакты и золото, которые у них хранились. Для всех стало очевидным - настоящая война только впереди. Хотя мы планировали, захватив здание банка Гринготтс вынудить гоблинов подписать новое мирное соглашение.
Однако гоблины то ли специально, то ли из-за того, что быстро собирались, оставили следы своих преступлений. Волшебники, занимавшиеся обследованием гоблинских пещер, рассказали мне, что ими был обнаружен огромный грот, ведущий в искусственно созданную пещеру. Когда я спустился туда, увидел полностью заполненную человеческими останками пещеру. Тысячи, если не миллионы останков хранились в ней.
***
Банк Гринготтс (описанные выше дни)
- Джейкоб, гоблины должны быть уничтожены! – глядя на останки разной степени разложения, твердым голосом сказал я.
Он тяжело вздохнул.
- Но как они смогли это скрывать от нас?
- А ты сам не видишь? - указал я на самые свежие останки. – Не знаю, как более ранние трупы, но эти, скорее всего, из Африки и Южной Америки. Гоблины похищали и приносили тех людей, которых никто не будет искать. Хотя наверняка они ими не ограничивались, не зря же у маглов тысячи нераскрытых дел по без вести пропавшим людям.
- Нужно сообщить об этом общественности, - немного подумав сказал Джейкоб. – Пусть все знают о творимых бесчинствах этих тварей.
- Ты уверен? – спросил я у него. Он вопросительно посмотрел на меня. – Когда информация об этом, - указал я на останки, - дойдёт до магловских правительств, они придут в бешенство.
- Ооо, они не просто придут в бешенство, - произнёс подошедший к нам Малфой. – Они могут выставить нас виноватыми. Однако им стоит напомнить, что именно маглы проявили человеколюбие и настояли во время последнего
