Между подругами наступила тишина, и в этот раз даже Николас не решался её прерывать. Он перевёл взгляд на собак, которые, по-видимому, ждали от него что-нибудь вкусненького, и решил прогуляться с ними.

— Прости меня, — одновременно сказали подруги, когда остались одни.

— Позволь мне первой сказать, — начала Джессика. — Я представляю, как тебе было тяжело после смерти папы. Ты перестала ходить в школу, общаться со мной, и мне казалось, мы отдалились друг от друга, когда ты уехала в Сиэтл.

— Я знаю, — перебила ее Белла. — Мне до сих пор кажется, что папа вот-вот вернётся с работы. Он всегда приносил мне сладостей, когда я болела. — Она посмотрела на входную дверь, но ничего не произошло. — Наверное, я должна признать, что я сирота.

В этот момент со второго входа зашёл Николас. Он слышал последние слова, но ничего не мог сделать. Мужчине было искренне жаль, что судьба так обошлась с Аннабель. Однако он знал, что она была неправа. Беллу окружало столько любящих её людей, но пока она этого не поняла. Николас надеялся, что со временем, когда у Беллы будет своя семья, она заполнит пустоту в сердце.

Белла улыбнулась, когда Малыш влетел на кухню, подбегая к хозяйке, будто чувствуя, что ей грустно. Девушка взяла питомца на руки, и они переместились в гостиную.

— Разве мы могли три года назад представить себе, что будем лично знакомы с любимыми актёрами? — спросила Белла.

— В самой заветной мечте если только, — ответила Джессика. — Я помню, как репетировала перед зеркалом вопросы, чтобы не выглядеть дурочкой. Мы с тобой копили год, чтобы поехать в Париж на конференцию.

— Так вы были на конференции? — удивился Николас.

— К сожалению, мы так туда и не попали, — ответила Белла. — Мы обе свалились с ветрянкой и две недели провалялись у бабушки Джессики.

— Как вспомню вкус того лекарства, аж в дрожь бросает.

Николас улыбнулся. Перед ним сидели именно те подруги, которые всегда поднимали настроение. Женя была права: если бы они вмешались, то сделали только хуже. Белла и Джессика умные девушки и после этой недомолвки, кажется, стали дружнее.

Джессика сказала, что её отпустили ненадолго, поэтому ей пора возвращаться домой. Белле стало грустно, однако Николас предложил что-нибудь посмотреть. Но за просмотром мультика, на который девушка уговорила Николаса, она уснула. И мужчина выключил телевизор, укрыв её пледом. Сам он устроился в кресле, взяв первую попавшуюся на глаза книгу, и стал читать.

Белла проснулась от того, что услышала голоса в коридоре. Это была Женя с сестрой. Юлия держала пакеты с продуктами в руках. Бэлфор вскочил с кресла, ругая девушек, что они не позвонили ему.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Женя. Она подошла к Белле и потрогала лоб, он оказался холодным.

— Уже лучше, — ответила Аннабель. — Но есть ещё небольшая слабость.

— Тогда отдыхай, — произнесла Евгения. — А мы пока приготовим обед. — Она посмотрела на Николаса, и тот кивнул, готовясь ей помочь.

— Смотри, что я принесла, — произнесла Юля, обращаясь к Белле.

Она показала диски с русскими мелодрамами, в которых играла Женя. Белла давно хотела посмотреть эти фильмы, но найти их было сложно.

— Хочу посмотреть, — улыбнулась Белла.

— Я тоже, — произнес Николас.

— Там есть английские субтитры, — сказала Юля. Она знала, что актёр тоже захочет посмотреть роли Жени в родной стране.

— А где ты нашла их?

— На Брайтон-Бич есть магазин с дисками. Там продавцы сами переводят и вставляют субтитры. Я часто забегаю к ним поболтать, когда скучаю по родному языку.

Брайтон-Бич располагался на самом юге Бруклина, на берегу Атлантического океана, и там обреталась самая большая русскоговорящая община Нью-Йорка. Его называли «маленькой Одессой». Белла часто ходила туда с бабушкой, когда была маленькой. Разговоры со всеми на русском языке помогали ей лучше освоить его.

— Может, посмотрим все вместе после обеда? — предложила Женя.

Николас вздохнул, одновременно радуясь, что его не прогоняют из этого дома. В любом случае сейчас ему было хорошо, а дома одиноко. Конечно, Феникс его развлекал, но кот постоянно спал днём, когда у Ника были выходные. Микки на месяц раньше закончил первый класс потому, что в школе прорвало трубу и всех младших учеников отпустили. Его забрала мать Николаса на целое лето в Шотландию.

Пока Николас и Евгения готовили, Юля заметила букет в вазе, подаренный Заком. Накануне он приходил навестить Беллу, но его не пустили, так как девушка спала. Парень попросил передать цветы и пожелал ей скорейшего выздоровления. Зак был милым парнем, Женя хорошо к нему относилась и была бы не против, если бы Белла начала с ним встречаться. Хотя актриса знала, что, в отличие от своих сверстниц, Белла хотела сначала окончить школу и получить высшее образование. А из-за последних событий ей точно было не до парней.

Включив одну из мелодрам, все не отрываясь смотрели на экран. Николас отметил, что в России много хороших и талантливых актёров. Бэлфор смотрел на игру Жени и поражался, как ей даётся любая роль, словно она была рождена, чтобы стать актрисой. А её голос он готов был слушать вечно.

Прежде чем подвезти Юлю домой, Ник уговорил Беллу поставить градусник. Температура снова поднялась, поэтому, вручив Белле таблетку и воду, чтобы её запить, он отправил её спать. А потом они с Юлей уехали.

Глава 28

Евгения не хотела узнавать пол ребёнка. Это должно было стать сюрпризом. Однако на очередном УЗИ ассистентка врача, что вёл беременность Жени, проговорилась.

— Какая она хорошенькая, — произнесла девушка.

— Она? — переспросила Евгения, не сдерживая улыбку.

Аннабель сидела на лавочке и смотрела в телефон. Её лицо было серьёзным и задумчивым. Она переписывалась с Оливией. Кузина приехала к отцу на целое лето, и они планировали посетить Нью-Йорк. Как только девушка услышала: «Она», — тут же посмотрела на экран монитора. Наконец кому-то можно было передать их с Оливией наследство.

— Да, — ответила ассистентка. — Ой, вы, наверное, мальчика хотели. Ну, ничего, вашему мужу повезло с принцессами.

Евгения улыбнулась, но ничего не произнесла. Если бы Уилл был жив, он, несомненно, обрадовался бы. Женя склонялась больше к дочери, несмотря на статьи, вычитанные Дэниэлем. А требования Евгенией картофеля только усилили его