Танк отходит от кровати и выходит из комнаты. От абсурдности ситуации я не только трезвею, но и забываю о головной боли. Я не из тех, кто попадает в такие идиотские ситуации. И все пошло через одно место с появлением в моей жизни Эли. Маленькая стерва. Чем закончилась наша встреча, хоть убей не помню. Но то, что я ее видел – факт. В память так и врезается ее шелковый халат.

Как я мог сесть за руль, будучи бухим? Все принципы пошли по одному месту. И главное, из-за кого? Пока я размышлял о творящемся в моей жизни пиздеце, в комнату возвращается танк со стаканом и… мухобойкой.

– Открывай рот и пей, – пить я и вправду хочу, но не таблетки. Вот сейчас у меня по-настоящему сжались от страха яйца. Это по-любому что-то типа виагры.

– Нет.

– Открывай, говорю, или засуну насильно.

– Иди на хрен.

Секунда и я получаю хлесткий удар мухобойкой по руке. Восхитительно. Меня не только изнасилуют, но и изобьют мухобойкой.

По тому, как танк открывает мне рот, я понимаю, что все, мне реально конец. Мечты, сука, сбываются. Я хотел, чтобы мысли были заняты не Элей, ну так получай и распишись.

– Вот что бывает, когда входишь не в ту дверь, да, Сергей Александрович? – синхронно переводим взгляд на стоящую в проходе Элю. Ну зараза! – Или лучше сказать, когда садишься за руль пьяным. Спасибо, Виточка. С меня все как и договаривались. Снимай усики.

– Наконец-то. Теперь все чешется.

Придурок! Мог бы и раньше догадаться. Я ей точно говорил про нелюбовь к усатым бабам. И вот на тебе. С одной стороны – неимоверное облегчение. С другой – бешенство за идиотский поступок.

– Пейте, Сергей Александрович, это таблетка от головной боли.

– Ты понимаешь, что бывает за такие шутки?

– Какие шутки? Один – один. Когда-то ты мне преподал урок, выдав свою версию событий. Сейчас – я. Это всего лишь урок на будущее – никогда не садиться пьяным за руль. Пей.

– Руку мне освободи.

– Если ты поклянешься меня не трогать.

– Клянусь.

– Вчера ты тоже обещал меня не трогать, а вышло как вышло. Ты все помнишь? – по-хорошему, надо сказать «да», чтобы не выдала свою версию, как когда-то я. Но проблема в том, что я помню только то, что сразу на нее набросился, как какое-то животное. И все. Эля освобождает мою руку и я залпом выпиваю воду, не забыв про таблетку.

– Халат твой помню. И трусы. Они были впервые не шелковые, а обычные.

– Это, конечно, очень важно, Сергей Александрович. Знакомство с родителями помнишь? – мать вашу, этого мне еще не хватало.

– Нет.

– Ну, скоро вспомнишь.

– Твой отец не набил мне морду за то, что я появился в таком виде на ночь глядя?

– После того, как ты попросил отдать меня тебе в жены, папа смиловался, – и вот хрен поймешь – брешет или нет. Если я сел за руль пьяный и творил такую дичь, то что мне мешало брякнуть про свадьбу? – Новая зубная щетка, полотенце и твоя одежда вместе с трусами в сушилке. Ванная – вот здесь, – указывает взглядом на дверь. Приводи себя в порядок.

– Стой, – останавливаю ее как только она касается ручки двери. И как задать вопрос? Что у нас происходит? Мы вернулись на прежний уровень или дальше играем в детский сад?

– Сам вспоминай.

Когда я стал таким предсказуемым? Встаю с кровати и направляюсь в ванную. И стоит только взглянуть на себя в зеркало, как память подкидывает события ночи.

***

Вот уж не ожидал, что проблема будет не с ментами, а с охраной. Хотя, чего я ожидал, учитывая, что семейка там непростая?

– Ребят, ну мне к девушке надо. Пропустите, пожалуйста.

– Какой девушке?

Голова работает, мягко говоря, плохо. Хоть убей не помню ее дебильную фамилию.

– Герхер. Или Керхер. Я не помню. Ну сложная такая. Может, Гейхер. Гергер. Нет. Гергердт! Да, кажется, так. Которая Ариэль. Свяжитесь с ней, пожалуйста. Скажите, что Потапов ждет.

Я был уверен, что меня пошлют, но нет. Один из охранников действительно связывается то ли с ней, то ли с ее семьей. Не хватает мне еще попасться на глаза ее родителям.

– Девушка передала, что не знает никакого Потапкина, – вот же зараза. – Отъезжайте, молодой человек.

– Бегу и падаю.

Достаю мобильник и набираю Элю. Зараза берет трубку почти сразу.

– Рыбка моя, если меня сейчас не пропустят к твоим царским хоромам, я разъёбу тут все к чёртовой матери.

– Разъебывайте, Сергей Александрович.

– Фу, Эля. Получишь по губам за маты.

– Двойные стандарты они такие. Ты пьяный, что ли?

– Конечно, нет, я же на машине. Скажи им, чтобы меня пропустили. Мне надо тебе кое-что передать. Пожалуйста. Я тебя, как ты и сказала, пальцем не трону. Честно.

И все-таки не такой уж хреновый день. Меня все же пропускают на территорию домов, после звонка Эле.

Я не знаю, чего хотел добиться от этой встречи. Я не готовил никакой речи. А даже если бы и да, это бесполезно. Потому что как только я выхожу из машины и в воротах появляется Эля в коротком шелковом халате, все здравые мысли улетают в неизвестном направлении. Ну, почему она так глубоко залезла в мою голову?

Сейчас я в полной мере осознаю, что такое клинит. Ненавижу. Не ее. Себя за зависимость и слабость.

Только Эля хочет что-то сказать, как я подхожу к ней впритык. Сгребаю ее волосы на затылке, из-за чего Эля невольно запрокидывает голову, и впиваюсь в ее рот…

Глава 37

Глава 37

Недолго музыка играла. Несмотря на разные весовые категории, Эле удается меня оттолкнуть. Да с таким размахом, что я еле удерживаюсь на ногах. Почему-то только сейчас понимаю насколько пьян. В глазах не двоится и на том спасибо.

– Это называется пальцем не тронешь?!

– Ну так я ж вроде как пиздюн, по твоей версии.

– Ты еле на ногах стоишь, идиот! – еще никогда я не видел такую злую Элю. Это не напускное. – Садись