Арсений Павлович отделил ложкой кусок торта, подцепил его, бросил в рот и задумчиво прожевал. Коллеги, словно по команде, принялись за «Птичек» – воздух наполнился стуком ложек.

– Уууу, – покачал головой Арсений Павлович, глядя на Виктора, – вкусно! С черносливом?

– С черносливом, – Виктор сцепил руки в замок, подняв их перед грудью, – свеженький!

– Вкусно! – Начальник повторил маневр с тортом, на сей раз захватив кусок покрупнее.

– Да… – закивал Виктор, растягивая губы в улыбке. – Да… очень вкусно.

Затем Арсений Павлович негромко кашлянул. Глотнул – и на мгновение замер. Глаза его заметно округлились, зрачки расширились. Он снова закашлялся, но уже сильнее, чем в первый раз, словно пытался что-то выкашлять, но это «что-то» никак не выходило обратно. Все уставились на начальника. Виктор, робея, приблизился к Арсению Павловичу.

– Что-то попало, да?

– Хррр… – ответил начальник и закашлялся звонко и надрывно, так, что подчиненные попятились.

– Чернослив застрял, да? – оглядываясь по сторонам, спрашивал непонятно кого Виктор. – Косточка попала, да? Что не так? А?

– Хррр… – заревел начальник и схватился за горло. Из его глаз брызнули слезы, а сами глаза буквально вылезли из орбит. Полное отекшее лицо стало буро-красным и влажным.

– Косточка, да?

– Хррр!!! – продолжал надрываться начальник, теперь цепляясь за стену руками.

Кто-то из подчиненных перекрестился.

Виктор сидел напротив крупного плечистого мужчины с низким лбом и строгими скулами. Мужчина щурился и что-то записывал в толстую тетрадь. Одет он был в синюю форму, похожую на полицейскую. Он курил и стряхивал пепел себе под ноги.

– Вы что, отравить человека хотели? – грубо спросил мужчина. – Его еле откачали! Просто чудо, что живой остался.

– Что вы… я… да я… – Виктор был бледен, едва говорил и испуганно оглядывался по сторонам. – Я же настроение… по науке.

– Какой еще науке? – Мужчина глубоко затянулся и выдохнул дым на поверхность стола.

– По этой, по НЛП, там… – Виктор стал кусать себя за пальцы. – Там позитивный message… ну, послать надо.

– Чего? – Мужчина поднял на него недобрые глаза. – Какой еще message?

– Ну чтобы энергия положительная… чтобы должности потом.

– А, ясно все. – Мужчина посмотрел на высокого рыжего охранника, подпиравшего плечом дверной косяк. – Саш, не пойму даже – его надо в дурку сразу или к ментам? Сначала думал, что к ментам, сейчас – в дурку.

Охранник пожал плечами и посмотрел на сгорбленного Виктора.

– Не знаю, Максим Эдуардович, сами решайте, у вас опыта побольше моего будет. Всякого навидались.

– Да уж… – Максим Эдуардович прикусил кончик ручки. – Тут непросто все. Такие редко попадаются… – Он наклонился и продолжил что-то писать в своей тетради.

Мария сидела на кухне и пила чай с остатками вчерашней «Птички», время от времени поглядывая на часы. Ждала мужа. Часовая стрелка уже коснулась десяти.

«С начальником, поди, выпивает, – вздохнула она и пальцами отломила кусок торта, – дело нужное. А зря он все-таки с черносливом взял. «Птичка» ведь лучше, вкуснее. Ну да ладно…»

Она облизала пухлые пальцы, вытерла полотенцем губы, неспешно встала и пошла в спальню готовиться ко сну. Настроение у нее было легкое и веселое.

Медведи

За столом в виде буквы «T» сидели наши, русские, и иностранцы, в большинстве своем англичане и поляки. Всем хотелось выпить, особенно нашим. Их растерянные, блуждающие взгляды, бледная кожа, дрожащие пальцы говорили о вчерашней бурной пьянке, а вернее – тяжелом прошедшем тимбилдинге. Начали, как всегда, с пива, другого пока не подавали. Крепкие напитки в таких случаях не положены. Я попросил вина, но официант мне отказал. Больше высовываться не следовало. К восьми вечера пиво почти закончилось.

«Пиво без водки…» – сказал кто-то из наших. Другие поддержали. На столе появилась первая бутылка неизвестной мне польской водки. Я решил уйти, не попрощавшись. Нет, я боялся вовсе не водки, а своего утреннего состояния после нее и тяжелого похмельного дня, полного испытаний. В общем, я решил уйти. Хотя это и стоило мне определенных усилий. И как выяснилось – поступил правильно.

На завтраке были почти все, кроме двух молодых сотрудников. Прошел слух, что эти два бойца гуляли с польскими лесбиянками и вернулись только под утро. Не пришли они и к началу презентации, которую вел худенький поляк среднего роста с бледным лицом. Самым выразительным в его внешности были пугающе красные глаза. Видимо, такой оказалась специфическая реакция на алкоголь. Но по сравнению с нашими поляк выглядел бодро и живо, хотя и выпил не меньше остальных. Сказывались его возраст и опыт. Все-таки он был представителем старшего поколения. Пусть даже и иностранного. Тут главное – выдержка. Внезапно справа я почувствовал тяжелый взгляд соседа, Матвея. Он вздыхал глубоко и как-то безнадежно.

– Ну, ты как? – спросил я и сразу понял неуместность своего вопроса.

– Ух… – тяжело выдохнул он. – Непросто… утром-то.

– Да уж, – поддержал его я, хотя чувствовал себя довольно свежим.

Всем было непросто. Кому-то больше, кому-то меньше. Лучше всех себя чувствовали те, кто не пил, хотя вчера им было грустно, а некоторым – одиноко. Но что поделать – те, кто веселился вчера, грустили сегодня. Такова жизнь и ее законы.

Красноглазый поляк недовольно посмотрел на меня, и я замолчал. Выдержав небольшую паузу, он продолжил свою презентацию.

Потом мы загрузились в автобус. Кто-то из наших дремал, кто-то смотрел в окно – и так до самого замка тевтонцев, к которому нас привезли. Большинству приехавших было плевать на этот замок. Они часто выходили на улицу, чтобы подышать воздухом. Один раз вышел и я. На выходе из замка курили два неявившихся на утреннюю презентацию сотрудника, Леша и Дима. Леша был маленьким, худым, темноволосым, с мелкими точеными чертами лица, Дима же – высоким и немного потерянным, с бакенбардами разной длины.

– Когда вы вернулись? – спросил я, больше, чтобы поддержать разговор.

– Утром, – нехотя сказал Дима и выпустил дым. Его спокойное лицо было болезненно бледным.

– Уж не курили бы… – предложил я, но ответа не получил. – Бледные оба.

Леша кивнул и опять затянулся.

На улице стал накрапывать дождь. Мы зашли обратно в замок.

Ближе к вечеру экскурсия закончилась, и мы переместились в ресторан, находившийся рядом. Это было небольшое домашнее заведение, которое содержала одна польская семья. В воздухе пахло уютом и наваристым куриным бульоном.

Все расселись, снова образовав две группы: русских и иностранцев. Мы общались на русском, они – на английском. Каждый говорил о своем.

Сначала принесли закуски – нарезку из разных видов мяса, затем первое блюдо – суп, разлитый в емкости, сделанные из хлебной горбушки. Потом появились пельмени в горшочках, приправленные сметаной.