это, не достичь цели, за которую велась борьба, так как преодоление чужих противодействий — это только частичное условие реализации цели спора. После преодоления противодействия противника приходится нередко хорошенько потрудиться, чтобы достичь цели. Это, может, и удастся, но можно и потерпеть неудачу.

В нашем примере победа над противником была одержана в момент, когда перед судом были опровергнуты все аргументы противника. Однако если мы боремся за выгодный нам приговор, тогда одно опровержение аргументов противника может оказаться недостаточным. Нужно еще представить суду некоторые другие соображения, чтобы склонить выносящую приговор инстанцию решить дело в нашу пользу. Если бы это нам не удалось, суд мог бы, например, отложить принятие решения и прекратить дело или даже, руководствуясь соображениями, не обсуждавшимися в ходе спора, решить спорный вопрос в пользу противника, несмотря на нашу победу, одержанную в процессе дискуссии.

Как мы уже отметили, метод замедления в известной степени противоречит методу свершившегося факта. Это происходит хотя бы потому, что замедление состоит в откладывании момента начала активных действий, тогда как, чтобы поставить перед свершившимся фактом, следует торопиться опережать события. Ясно, каждый из них хорош для своих целей: первый — для одних, второй — для других, но никогда — оба метода вместе по отношению к одной и той же задаче. Так, например, тот, кто желает придать своим аргументам значение решающих, целесообразно поступает, руководствуясь требованием замедления, оставляя за собой возможность усиления аргументации в самом конце дискуссии. Те, кому важно, чтобы участники дискуссии скорее приступили к данной, а не к другой теме, должны сразу же, в самом начале, приковать к ней внимание участников дискуссии, применяя для этого метод свершившегося факта: тогда противники данной темы вынуждены будут прилагать усилия, чтобы отвлечь от нее внимание собравшихся и заменить ее каким-либо другим вопросом, подлежащим рассмотрению в данной аудитории.

Поскольку в качестве существенного элемента в понятие замедления включается откладывание действия на более позднее время, постольку оно приближается к методу угроз, хотя последний чаще всего является применением потенциализации. Напомним, что потенциализация основана на том, что вовсе не обязательно выполнять данное действие, достаточно продемонстрировать его возможность. Таким образом, угроза противнику в борьбе основывается на демонстрации возможности нанесения ему удара. Предупреждение противника о выполнении неблагоприятного для него действия в том случае, если он сам не выполнит определенного неблагоприятного для себя действия, составляет основу принуждения. Это бывает реальная угроза, когда возможность угрозы существует на самом деле, когда мы ее, например, сознательно создали, угрожая противнику гибельным для него окружением, осуществимым на практике. Это будет частным случаем потенциализации.

Но угроза может быть и призрачной, когда мы вводим противника в заблуждение, вызвав у него опасение, а то и просто убеждение в том, что мы можем нанести удар, хотя в действительности это не так: угрожаем игрушечным револьвером, а противник думает, что настоящим. В обоих случаях данный прием в общем экономичен, так как угроза достигается недорогой ценой. В случае угрозы, подкрепленной действительными возможностями выполнения действия, она, как правило, требует меньшего расхода сил, чем при выполнении данного действия (угроза бомбардировки требует несравненно меньших сил, чем сама бомбардировка).

Случается, что государство оказывает на соседа давление, сосредоточив на его границе вооруженные и готовые к вторжению войска. Это применение угрозы, а следовательно, потенциализация действий агрессии. В другом случае угрожающее государство не идет дальше демонстративных приготовлений, которые позволяют сконцентрировать войска на границе. Это в некотором роде потенциализация второй степени. Наконец, вместо фактического увеличения производства оружия переоборудуются предприятия, производящие другие товары, для возможно быстрого переключения их на производство оружия — тогда применяется еще более изощренная потенциализация. Фиктивная угроза также обходится угрожающему дешевле, чем возможный иной способ, к которому он вынужден был бы прибегнуть, если бы она не дала результатов (чем, например, применение физического насилия по отношению к непрошенному гостю, которого мы раньше пытались изгнать, угрожая детским револьвером).

С точки зрения экономичности действий угроза в той или иной форме обладает тем достоинством, что может быть многосторонней. Например, произвести выстрел из револьвера можно лишь в одном направлении, тогда как угрожать таким выстрелом можно одновременно в разных направлениях. Отметим, наконец, хотя это и само следует из определения, что рассматриваемое здесь праксеологическое понятие угрозы в принципе не связано с возбуждением испуга, с готовностью нанести бедствие в случае сопротивления и т.д. Все это — атрибуты специальных видов борьбы, трагической борьбы, тогда как наше понятие угрозы в равной мере применимо к разнообразным другим видам борьбы, например к спортивной борьбе или к интеллектуальному спору. Так, играя в бридж, можно, не выкладывая туза, а просто сделав вид, что он у нас на руках, принудить противника отдать взятку. Точно так же и в шахматах: вместо того чтобы самому брать прикрывающую короля фигуру, можно вынудить противника к тому, чтобы он убрал этот заслон, угрожая ему взятием данной фигуры, если она не уйдет с этой позиции.

После всех этих рассуждений, вероятно, нетрудно будет понять сущность приема, который мы обычно характеризуем, пользуясь выражением «стрелка весов». Соответствующая обстановка возникает особенно часто при голосовании, выборах, прениях в законодательных органах капиталистических стран с парламентарным строем и т.д. Данный действующий субъект — индивид или коллектив, например парламентский клуб, при известном стечении обстоятельств может сыграть решающую роль и получить для себя серьезные выгоды. Пусть это будут, например, выборы. Если бы наш индивид (либо коллектив) рано отдал свой голос, никто бы не считал нужным как-либо поощрять его, даже если эти голоса вместе с голосами других субъектов составили бы решающее большинство. Сметливость подсказывает, что в такой обстановке не следует спешить с голосованием (кунктация!), пока не станет ясным, как проголосовали другие. Если же окажется, что голоса за данную кандидатуру уравновешиваются голосами против нее, то позиция, которую займет эта ловкая группа, окажет решающее влияние на результаты выборов, она сыграет роль «стрелки весов». Угрожая же и той и другой стороне отдать свои голоса за данного кандидата либо против него, она получит от той или другой стороны, а иногда и от обеих сторон помощь в реализации своих собственных целей в других спорных вопросах, помощь, которую оказывают, чтобы предотвратить неблагоприятное голосование этой ловкой группы.

При таком поведении важно, чтобы противник не знал о предварительном решении стороны, которая борется с ним, не знал ее намерений. Об этом мы хотели, в свою очередь, поговорить. Данная борющаяся сторона заинтересована в том, чтобы знать о противнике как можно больше и в то же время чтобы противник имел по возможности скупые и путаные сведения о ее намерениях. В