бежит, не разбирая дороги, и оказывается ... в Пскове. Видимо, он готов был бежать и дальше — в Литву или в Орденские земли. Но Дмитрий Тверской почему-то не требует у Пскова выдачи беглого московского князя. Зато с запада Пскову начинают угрожать литовские рыцари. Принять начальство над псковской ратью Юрий отказался и уехал в Новгород. Тогда призвали из Литвы князя Давыда Гродненского, который сумел отразить нападение рыцарей.

Новгородские бояре отправили Юрия на весьма прибыльное дело — наказать жителей Устюга, отказавшихся платить дань Господину Великому Новгороду. А дань была очень велика и состояла в основном из ценнейших мехов, собранных на Северном Урале и в Зауралье. Зимой 1323/24 г. Юрий с новгородским войском разорил Устюг. Теперь у него было, что везти в Орду. Причем на сей раз он поехал не через Владимиро-Суздальскую Русь, а новгородцы провели его северными окраинами своих земель к реке Каме, а оттуда по Каме и Волге Юрий добрался до Орды.

Узнав о появлении Юрия в Орде, Дмитрий Тверской немедленно отправился туда же. Он сказал братьям, что боится, что «самого яко отца моего оклеветают». Тверь была оставлена на среднего брата Александра.

И вот 21 ноября 1324 г. в Сарае Дмитрий встречает своего врага Юрия Московского. Инцидент произошел недалеко от сарайского кафедрального храма, куда оба князя направились для торжественного богослужения по случаю праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы.

Обратим внимание, это была шестая годовщина убийства отца Дмитрия в Орде, когда Юрий надругался над мертвым тверским князем. Тут Дмитрий допустил роковую ошибку, не сумев сдержать своих чувств. Он лично убил московского князя. Конечно, убил не так, как убили его отца. На шее князя Юрия не было колоды, зато на боку висела сабля. Это был честный поединок.

Случись такой поединок в Западной Европе, вряд ли король стал бы наказывать вассала — победителя, причем отомстившего за своего отца. Законы против дуэлянтов появятся в Европе спустя примерно 300 лет. Но, увы, дело происходило в Орде, и хан Узбек не мог допустить такого своеволия. А вдруг и другие русские князья начнут вместо ханского суда решать дело на поединках? Тогда поездки в Орду сократятся, и, соответственно, уменьшится ханский доход.

Узбек приказал взять Дмитрия под стражу. Но, видимо, хан понимал, что правда не на его стороне. Хан думал почти год, и Дмитрий был казнен лишь 15 сентября 1325 г., в день его рождения, когда князю исполнилось 27 лет.

А 23 февраля 1325 г. гроб с телом Юрия прибыл из Орды в Москву. Митрополит Петр немедленно объявил его... «мучеником за веру». Итак, татарский прихвостень, оказывается, пострадал за веру православную. Ну что же, Петр честно отрабатывал свой хлеб. Он формально числился митрополитом всея Руси, но давным-давно забросил дела Южной и Западной Руси. Мало того, когда Михаил Тверской ненадолго стал великим князем владимирским, митрополит отказался ехать во Владимир и окончательно осел в Москве, то есть стал фактически тем, кем был с самого начала — придворным попом при московских князьях.

Но вернемся к хану Узбеку. После казни Дмитрия Узбек решил выдать ярлык на Великое княжество Владимирское не брату «новомученика» Юрия Ивану Калите, а Александру — брату «злодея» Дмитрия.

Однако править Великим княжеством Владимирским Александру Tверскому пришлось недолго. Воспользовавшись борьбой за власть московских и тверских князей, татары совсем распоясались.

В 1327 г. в Тверь заявляется ханский посол по имени Шевкал (Чол-хан, или Щелкан, как его называли русские летописи), двоюродный брат Узбека. С ним прибыло около тысячи татар. Расположились они в самом городе. Шевкал прогнал великого князя Александра из его дворца и стал сам там жить.

Вскоре по городу пошли слухи, что Шевкал сам хочет княжить в Твери, а своих татарских князей посадить княжить по другим русским городам, христиан же обратить в татарскую веру. Ходили слухи, что избиение тверичей намечено на Успеньев день. Слухи эти были, скорей всего, ложью, но татары своим поведением подтверждали их.

И вот рано утром 15 августа, в Успеньев день, дьякон Дудко повел «кобылу молодую и тучную» на водопой к Волге. Проходившим мимо татарам кобыла приглянулась, и они по обычаю отняли ее у дьякона и пошли дальше. Обиженный Дудко завопил «О мужи тверские не выдавайте»[165]. «Мужи тверские» схватили кто топор, кто слегу и принялись бить грабителей. Тут подтянулись татарские всадники и начали рубить русских.

Колокола ударили в набат, стар и млад взялись за оружие. Через пару часов уцелевшие татары вместе с Шевкалом удерживали лишь деревянный княжеский дворец, обнесенный тыном. Но тверичи подожгли терем. Сам Шевкал и большинство татар нашли свою смерть в огне. Разъяренный народ не щадил и вырвавшихся из пламени татар. Часть их сожгли на костре, а часть утопили в Волге.

Любопытно, что в битве с татарами отличился предок дворян Нащекиных. К тверскому князю Михаилу приехал на службу немецкий рыцарь. Его сын Дмитрий дрался в сенях княжеского дворца, не выпуская татар из огня. Татарская сабля изуродовала ему щеку, и стали звать Дмитрия Нащека. В тех сенях сгорел сам Шевкал.

Узнав о случившемся в Твери, жители ряда других русских городов перебили татарских и булгарских купцов, а имущество их разграбили.

Судя по летописным известиям, великий князь Александр Михайлович всеми силами старался удержать народ от нападения на шевкаловых татар, но после начала боя князь не бросил своих подданных и принял участие в уничтожении грабителей.

Истребление шевкаловых татар сильно обрадовало Ивана Калиту. Он немедленно поехал, а точнее, полетел в Орду, велев воеводам собирать московские полки. Обратно на Русь «собиратель земли Русской» возвращается с пятидесятитысячной татарской ордой. За отсутствием достоверных данных не буду фантазировать, то ли Узбек поставил Калиту главным воеводой, то ли он был проводником и советником при трех татарских воеводах Федорчуке, Туралыке и Сюге. Кто такой Федорчук — историкам неизвестно, а я, повторяю, фантазировать не хочу, но имя-то явно славянское. Во всяком случае, это нашествие татар в русских летописях зафиксировано как «Федорчукова рать».

Великий князь Александр Михайлович прекрасно понимал, что с одним тверским войском бороться с пятьюдесятью тысячами татар и московским войском безнадежно, и отправился в Новгород, князем которого он был как великий князь владимирский.

Но хитрый Калита заранее отправил своих послов в Новгород, чтобы настроить горожан против Александра. В итоге новгородцы отказали Александру Михайловичу, и ему пришлось уехать в Псков, а его младшие браться укрылись в крепости Ладога. Тут дело, конечно, не в каменных стенах Пскова и Ладоги, а