Со обеих же стран градных метаху на турков посконь со смолою и серою зажигающи. И тако на стенах будущии греки и прочие люди, оградившеся дерзостию, вопияху друг ко другу: «Поскорим, братие, к разрушеному месту и помрем за церкви Божия!»

И тако крепко даже до полунощи сечахуся с турки, и збиша их со стен града на землю, и преста сеча. Но обаче не отступила турки от града, и возжегши огни многи стояху, такожде и сам Махомет не отъиде от града, но стояще стрегуще стенобитных хитростей и не дающи их разрушити греком.

В 27 день маиа паки повеле безбожный бита по граду подле разрушеннаго места изо многих пушек и пищалей. О девятой же године, наведше великую пушку, стрелиша трижды и разбиша башню; и тако преиде той день. Нощи же наставшей, Зустуней со дружиною своею и фряги паки начаша делати башню. И внезапу прилете ядро каменное ис пушки на излете, и удари Зустунея по переем, и паде на землю, яко едва отлияша его, и отнесен бысть в дом.

Сущии же с ним все ослабеша, не ведающи, что творити; той бо великим смыслом и мужеством храняше разрушенное место. Царь же слышав сия зело опечалися и скоро прииде к нему с велможи, утешающи его.

Врачи же чрез всю нощь труждавшеся над ним, едва мало нечто ползоваша й, и пишу и пития вкусив, почи мало. И потом повеле нести себя к башне оной и повеле при себе делати с великим усердием.

В 28 день маиа, видевше турки греков башню делающих, вскоре побегоша множеством великим к разрушенному месту. Флабурарь же восточный беклербег со множеством турков, в них же бяше пять мужей страшных взором и великих возрастом, притек нападе на греков и зело побиваше их.

Противо же их изыде из града протостратор и сын ево Андрей со многими воины и нападоша на турков; и бысть престрашная сеча. Видевши же со стен неции благородный воины три братия оных пяти мужей турков, нещадно побивающих граждан, скочиша со стены, и нападоша на них, и люте сечахуся с ними, яко дивитися турком зело и помышляющим всем им избиенным быти. Но обаче тии убивше двух оных турков сами ото многих без вреда отъидоша.

О разрушенном же месте брань наипаче умножашеся и турки великою силою одолеваху граждан. Но обаче стратиги и велможи с Зустунеем мужествоваша крепко. И падоша от обеих стран мнози.

Из пушек же непрестанно стреляху во град. И тогда пушечным ядром отшибена бысть часть немалая древа и тою збито бысть у Зустунея десное рамо. И тако паде яко мертв, над ним же мнози велможи и людие падше с плачем вопияху; и нако отънесен бысть.

Турки же, услыша стенание и вопля народа, абие воскричавше всеми полки наступиша, и потопташа граждан, и секуще и биюще во град погнаша. Видевши же стратиги и причин мужественнии таковое зловерных устремление и не возмогши воздержати их, бегати начаша.

И конечная бы тогда уже была погибель града, аще не бы царь поскорил со избранными своими. И тако бегущу царю, стрете Зустунея несома еще жива суща, и восплакася о нем горко, и по сем со избранными своими нападе на турков, нещадно их побиваше, мечь токмо един, яко и прежде, в руках имеющи; и их же достизаше, пресекаше надвое всадники и с конми купно, не удержеваше бо силы его ни едина бронь, ниже конская крепость.

Турки же непостоянно бежаша от него к разрушенному месту. И соступившимся тамо множеству народа, побиша зело много турков и за град прогнаша их, а иже быша во странах по улицам, тии тамо побити суть. И таковым тогда промыслом избавися град. И отъидоша турки, а граждане падше отдыхаху; и тоя нощи не бысть ничтоже.

Царь же, и патриарх, и весь сигклит, мнящи уже конец бранем, поидоша в великую церковь и благодариша господеви Богу, такожде и царя похвалами мужества его ради возвышаху. Глаголют же, яко и сам царь вознесся нечто, мнящи, яко его храбростию бысть тако. И того ради чаяху отшествия поганых, не ведущи воли Божия, хотящия быти.

Махомет же султан, видев своих безчисленное падение и слышав цареву храбрость, не спа тоя нощи, но вниде в совет со всеми чиноначалники своими. И усоветоваша тоя нощи отступит, занеже и морский путь уже конечно приспе и надеяхуся отовсюду помощи граду. Но да сбудется воля Божия, совет той не совершися.

Бысть убо в нощи той знамение над градом сицево. В час седмый нощи тоя начат являтися над градом тма многая и густая, яко воздуху сгустившуся на высоте и являющися яко плачевным образом, и начат на град низпущати капли подобны слезам каплющим, величеством же яко воловое око, цветом же червлены; и терпяху на земли на долг час лежаще.

Сего же все людие наипаче ужасшася, бяху бо в тузе и страхе многом. Патриарх же и сигклитове, видевше таковый страх Божий являемый, паки совокуплыпеся приидоша молити царя, глаголюще: «Сам веси, о светлейший царю, вся преждереченная о граде сем от премудрых мужей, яже волею Божиею наших ради грехов ныне збываются нам. Прежде бо сего видел еси отшествие на небо всякия святыни отсюду, ныне же и тварь является плачущи, яже не ино что, точию погибель граду возвещает. Того ради молимся ти изыти из града, да не вси купно погибнем!».

Царь же не внимаше таковому их молению, но рече: «Воля Господня да будет! Обещах бо ся вам не единою уже вкупе с вами пострадати желаемаго ради отечества, паче же веры ради христианския и христиан правоверных!»

Махомет же султан, яко видев тму бывшую над градом, созва книжников своих и вопроси их о сем. Иже рекоша к нему, яко тма сия не ино что являет, точию погибель граду. Той же нечестивый возрадовася о сем, паки воздержа отшествие и брань вящшую нача уготовляти.

Маиа в 29 день повелено бысть ити напред тмочисленным оружником пешим, с ними же пушки и пищали многи зело. Иже пришедше со множайшим дерзновением сташа противо всего разбитаго места и пустиша премрачную стрелбу во град. И таковым усилным стрелянием, егда отбиени быша граждане от места того, тогда пешие очистиша путь конным ратным и рвы заравняша, во иных же местех мост чрез рвы соделаша.

И егда бысть уже способный путь конником, тогда тии возопивше, в презельной крепости всеми полки потекоша во град и потопташа обретшихся тамо