небольшого процента населения, а не в той, где во главу угла ставится облегчение доступа к основным услугам по мере ее роста.

Победители против проигравших: преимущество китая в XXI веке

Посмотрим правде в глаза: сегодня, когда мы имеем доступ к ресурсам, ни один гражданин не должен лишаться возможности усовершенствовать себя или обеспечить здоровую жизнь себе и своей семье.

В 2019 году общее мировое богатство оценивалось в 360,6 трлн долларов США. Хотя это всего лишь примерно по 50 000 долларов на человека, ценность, которую экономика добавляет каждому, следует отделять и отличать от данной суммы.

Мы возвращаемся к фундаментальному вопросу, заданному в главах 1 и 4: какова реальная цель экономики? Состоит ли она в обеспечении экономического роста или в удовлетворении потребностей людей? Если вам нужны счастливые, состоявшиеся граждане, выбирайте второе. Если вы хотите иметь успешную экономику XXI века, то по иронии судьбы это также может быть второй вариант. Что поддерживает данную точку зрения?

Как говорилось ранее, период с конца Второй мировой войны до начала 1970-х годов стал одной из величайших эпох экономического роста в мировой истории. ВВП США вырос с 228 млрд долларов (1945 год) до примерно 1,7 трлн долларов (1975 год) всего за 30 лет. К 1975 году на экономику США приходилось 35 % всего мирового промышленного производства, и она была в три раза больше, чем японская (вторая по величине экономика мира). Но настоящим секретным ингредиентом стал рост среднего класса. Экономический рост в США был довольно равномерно распределен по экономическому спектру, что и стимулировало потребление, жилищное строительство, производство, автомобильную промышленность и сектор электроники. По большей части стимулом для этого роста стал переход малообеспеченных сельскохозяйственных рабочих на более высокооплачиваемую работу в городах. Америка отправила людей на Луну, добилась невероятных успехов в медицинской науке и техническом прогрессе. Открывающиеся возможности вдохновляли население, и люди знали, что их дети будут жить еще лучше.

В 1950-х годах 90 % мирового среднего класса проживало в Европе или Соединенных Штатах, а в Китае его процент был ничтожен. Но сегодня примерно 20 % мирового среднего класса проживает в Китае. К 2027 году 1,2 млрд китайцев станут относиться к среднему классу, что составит не менее 25 % от общего числа жителей планеты[217].

Китай уже создал крупнейший единый потребительский рынок, а это означает, что его экономика начинает во многом походить на экономику США после Второй мировой войны с точки зрения широты роста на низовом уровне. Сделав это, Китай получил значительные преимущества перед экономикой США 70-летней давности, а кроме того, китайцы явно вкладывают гораздо больше средств в инфраструктуру и навыки XXI века, которые позволят их экономике оставаться релевантной. Китай переходит от классической пирамидальной системы (просуществовавшей всю середину XX века) к ромбовидной, характерной для наиболее прибыльных экономик прошлого.

Давайте бегло сравним США, Китай, Японию, Индию и Европейский союз (ЕС) по таким показателям, как развитие инфраструктуры, искусственный интеллект, исследования и разработки, развитие основных навыков и рост среднего класса.

Инфраструктура

Что касается инвестиций в инфраструктуру, то Китай тратит на них почти в два раза больше, чем Япония и Индия, и в три раза больше, чем США и ЕС. Еще в 2013 году в паре своих выступлений президент Си Цзиньпин предложил инициативу «Один пояс, один путь». Сегодня Китай инвестировал около 3,5 трлн долларов в 2881 проект в 70 странах мира[218]. По некоторым оценкам, к моменту завершения инициативы в 2050 году расходы Китая на инвестиции составят порядка 8 трлн долларов. «Один пояс, один путь» объявлен крупнейшим и наиболее амбициозным инфраструктурным мегапроектом современности. После завершения этот путь будет простираться от Восточной Азии до Восточной Африки и Центральной Европы.

Очевидно, что проект предусматривает развитие торговых путей, таких как сети железных и автомобильных дорог, а также возможность осуществления морских перевозок и инвестиций. Инициатива «Один пояс, один путь» изменит евразийскую территорию и мировую торговлю и приведет к сильной конкуренции юаня с долларом США. Инфраструктура этого мегапроекта затронет 70 стран, более 60 % населения планеты и 40 % мирового экономического производства.

Для сравнения: согласно новому инфраструктурному плану Джо Байдена предлагается потратить около 2 трлн долларов на обновление американской инфраструктуры.

«Многообещающий американский план [Байдена] по созданию рабочих мест включает расходы на ремонт стареющих дорог и мостов, запуск транспортных проектов и восстановление школьных зданий и больниц. В него также входит увеличение количества электромобилей, замена всех свинцовых труб и ремонт национальной системы водоснабжения… создание в стране рабочей силы, связанной с экологически чистой энергией, расширение производства и популяризация ухода за пожилыми людьми и инвалидами».

– USA Today, «Джо Байден хочет потратить 2 трлн долларов на инфраструктуру и рабочие места», Хавьер Заррачина, Джоуи Гаррисон и Джордж Петрас, 2 апреля 2021 г.

Рисунок 6. Глобальные потребности / расходы на инфраструктуру в процентах от ВВП (источник: автор)

Бóльшая часть финансирования инфраструктуры крупных глубоководных портов, высокоскоростных железных дорог и экологически чистых электростанций поступит из казны китайских государственных компаний. Какие-то деньги будут выдаваться в виде грантов, но многие – в виде кредитов, и, если страны не выполнят своих обязательств, это может иметь для них самые серьезные последствия. В период с 2006 по 2017 год Кения взяла у Китая инфраструктурных кредитов на сумму около 9,8 млрд долларов (1043,77 млрд шиллингов). Сегодня на китайский долг приходится примерно пятая часть внешнего долга Кении и более двух третей двухсторонней торговой задолженности. Эти средства пошли на строительство автомагистралей и железной дороги, протянувшейся от Момбасы до Найроби.

Сообщается, что в конце декабря 2018 года Кения была близка к дефолту по китайским кредитам, взятым на развитие крупнейшего и самого прибыльного порта в Момбасе. Дефолт мог вынудить Кению передать контроль над этим портом Китаю[219]. Точно так же пакистанский глубоководный порт в Гвадаре финансировался за счет кредитов, взятых в китайских банках на сумму около 16 млрд долларов. Проблема в том, что при процентной ставке более 13 % резко возрастает риск дефолта. В этом случае Китай может потребовать в качестве компенсации какое угодно обеспечение. В залог, уже полученный китайскими игроками, входит всё: от угольных шахт, аэропортов и автострад до нефтепроводов и железных дорог.

Но едва ли Китай потребует возвращения этих кредитов, разве что возникнут исключительные обстоятельства. Китайцы не хотят владеть инфраструктурой при своего рода неоэкономическом колониализме, они хотят доминировать в мировой торговле. Откровенно говоря, стремление стимулировать участие в мировой экономике в