В ответ на потуги Григория раздался короткий, скрипучий смешок нежити, за которым последовал едкий комментарий, — видимо мозгов у тебя не достаточно, чтобы понять, что ты мне не ровня как маг! — Но Гриши было всё равно на слова мертвеца, он проигнорировал их, и вновь влив внутреннюю энергию в ноги, активировал чары.

Не дожидаясь, пока чары долетят до мертвеца, Григорий уже мчался в его сторону. Он изначально смекнул, что нежить тоже не всесилен, и ему нужно некоторое количество внимания для плетения магического щита, а значит, если его заставить отвлечься на него, то может что-то и получится.

В тоже время Григорий не планировал полагаться только на одно заклинание. Ещё на бегу, он создал шар молний и запустил его следом. Неживой не ожидал такого поворота, но среагировать всё же смог. Верней даже будет сказать, ему и не надо было реагировать. Защитное поле не рассеивалось после первого же заклинания, и легко приняло и защитило его от Гришиных чар. Но в следующий миг, когда мертвец уже хотел контратаковать парня, тот неожиданно исчез, чем порядком озадачил неживого.

Конечно же скорости мышления, которые давали весьма высокие статы интеллекта, мертвецу хватило, чтобы сообразить, где Григорий и он даже попытался заблокировать удар ещё одним щитом маны, но не успел его сформировать, как на его спину обрушился удар паренька.

— А-а-а, — хрипло заскрежетал нежить, подавшись вперёд. Жуткая и непривычная боль растеклась по всей его спине, от чего злоба, тут же затмила его разум. Он наотмашь сделал горизонтальный мах своим посохом, одновременно с этим разворачиваясь к Грише лицом, почти в тот же миг перед неживым в воздухе повисло три огненные стрелы, а в морду ударило ледяной стрелой, которая покрыв инеем глаза, затуманила ему взор.

Григорий почти мгновенно сообразил, что мертвец ещё боеспособен, слишком уж целым он остался после все рассекающего удара. Нельзя сказать, что это обрадовало парня. Но расстраиваться ему было некогда, поэтому он и воспользовался способностью ледяная стрела, выбрав её исключительно на инстинктах.

Пока ещё заклинание летело в мертвеца, Гриша, уже качнувшись вперёд, побежал к тому, стараясь держать немного правее от него. И собственно быстро понял, что поступил правильно. Ослеплённый чарами Лорд смерти, активировал свои заклинания туда, где пару мгновений назад стоял парень, а в следующий миг, тоже не брезгуя инстинктами, создал перед собой щит маны, в который с размаху и ударился Гришин клинок, покрытый все рассекающей аурой.

Щит не выдержал, растворившись, будто его и не было. Но и меч, потеряв заряд, беспомощно ударился о посох, которым мертвец заблокировал удар.

Неживой уже собирался создать очередные огненные стрелы, чтобы контратаковать Гришу, но парень, не дожидаясь этого, отвесил ему свой любимый кросс, тем самым не просто сбив каст, но и дезориентировав того на пару мгновений. Этого короткого промежутка Григорию вполне хватило, чтобы вновь наполнив свой клинок аурой все рассекающего удара и нанести ещё один удар по мертвецу.

Скрипучий крик нежити вновь разнёсся по тронному залу. Мертвец, отшатнувшись назад и держась за свою правую руку, значительная часть которой лежала сейчас на полу, злобно сверлил Григория взглядом. В тоже время парень, понимая, что нужно продолжить атаку, вновь направил в ноги внутреннюю энергию и приготовился сократить дистанцию. Будто в ответ на это перед лордом смерти возникло ещё три огненных стрелы, которые тут же помчались в Гришу.

Рывком уйдя с линии атаки, Григорий активировал на нежити «Страх». Он уже не раз пользовался этой способностью и заметил, что она не всегда срабатывает. Например, на тех же рыцарях скелетах или хараках эта способность работала лишь тогда, когда Гриша убивал кого-то из их союзников.

У лорда смерти не было соратников, но что-то Григорию подсказывало, что для способности «Страх» настало самое время. И стоит отметить, что она сработала как надо, мертвец шарахнулся от Гриши, будто парень вновь ударил его все рассекающим ударом, а в его голове пробежала странная, непривычная мысль, — кто этот человек⁈ Как смертный может быть таким сильным⁈ — Но из его глотки разнёсся лишь истошный, протяжный стон, являвшийся смесью злобы и страха, которые обуяли его разум.

Несмотря на одолевавшие чувства, неживой всё ещё был вполне боеспособен. Хотя и мыслил он куда хуже, но он вновь стал плести свои излюбленные огненные стрелы, которые до безумия любил за лёгкость их плетения. Что сказать, за доли секунды он мог сплести целых три заклинания. Правда сейчас, что-то не ладилось у него. Заклинания формировались медленно, с трудом, как будто он ворожил не третьесортную магию огня, а какой-нибудь усиленный огненный шар.

До мертвеца не сразу дошло, что проблема в чувствах, которые не только обременяли его, но и загружали его разум, мешая распараллеливать сознание, для плетения сразу трёх огненных стрел. Собственно, это и послужило его роковой ошибкой. Григорий, хоть и стал, мыслить и двигаться быстрее, но теперь, ему эта скорость была не так нужна, пока неживой вникал в ситуацию, он уже приблизился к нему и ударил все рассекающим ударом по его черепушке.

Как не странно нежить не умер в тот же миг. Он, отшатнувшись, упал на пол, беспомощно глядя на Григория. По крайней мере, именно так подумал парень, глядя на него.

Гриша не испытывал сочувствия к мертвецу. Хоть и стоял, глядя на него, ничего не предпринимая. В этот миг его голову занимала совершенно иная мысль, как добить неживого не открываясь для удара. Всё же перед ним был не абы кто, а архилич, который вполне мог припасти пару сюрпризов в рукаве.

За это короткое время страх немного отпустил нежить, и он стал соображать чуть быстрее. Отказавшись от идеи использовать сразу три огненных стрелы, он стал кастовать одну, что почти сразу получилось у него. Но как не странно, отработало это как спусковой крючок. Как только в Гришу полетела огненная стрела, он сорвался с места и, уйдя с её траектории, приблизился к мертвецу и полоснул его все рассекающим ударом.

Нежити оказалось мало. Он всё также был жив, и мог в любой момент атаковать. Причём ему даже не нужны были для этого конечности. Понимая это, Григорий окутал свой клинок обычной аурой, и стал лупить его, не давая тем самым, что-либо предпринять.

Хоть план и был простой, но он отработал как калаш. Не прошло и трёх секунд, как перед Григорием