Шрифт:
Закладка:
Пироманты монастыря и народы Великих Западных лесов существовали независимо друг от друга, но и те и другие разделяли желание ограничить власть Ордена равнинами и городами Регаты. Как говорила Лути, следует донести до Ордена, что огонь и лес, – так же как и правители самого Ордена, – не имеют понятия о милосердии.
Единственный, кто среди лесных народов безоговорочно соглашался с этим, был Самир. Он осознавал, что призрачные надсмотрщики и конные патрули были только началом того, что грядет в будущем. Но в лесах многие не поддавались убеждению, и считали, что это не посягательства на территорию, а всего лишь приграничные стычки. Большинство верило, что невозможно вырубить и заново высадить деревья на такой огромной площади, как Великие Западные леса.
Самир был невысок по эльфийским меркам, с гладкой кожей цвета свежей земли. Гибкий телом, круглолицый, с тихим голосом, он выглядел старше своих лет, возможно, из-за вечно обеспокоенного вида, которым, казалось, он в свою очередь сам был обеспокоен. Хоть Самир и слыл уважаемым вождем племени и опытным магом-вызывателем, его проповеди против Ордена были встречены другими жителями лесов без особого воодушевления. Это не означало, что он не получал поддержки. Самир был повсеместно известен тем, что вызывал самых больших зверей в Регате. Его положение как вождя из-за этого оставалось неприкосновенным, и ни одно племя не оспаривало его авторитет. Но власть определяла в лесах далеко не все. Здесь так же, как и в монастыре Керал, племена, – и личности, их составлявшие, – имели право сами принимать решения о своем будущем, верные или неверные, до тех пор, пока это не нарушало гармонию жизни в лесу.
Впервые Самир пришел в монастырь как проситель. После этого жители монастыря были готовы предложить любую помощь, какая только понадобится.
Чандра ценила возможность покидать крепость Керал, поэтому часто вызывалась быть посредницей для Самира и его разрозненного сообщества друидов, эльфов и уфов.
После жаркого спора с братом Сергилом о свитке прошло два дня, и Чандра решила взять за компанию Браннона в долгий путь до деревушки в лесной чаще.
Мальчик был явно в восторге от новости, что в Великом Западном лесу видели призрачного надсмотрщика.
– А что еще делает призрачный надсмотрщик, кроме того, что летает взад-вперед и всех жалит? – спросила Чандра эльфа.
– Жалит он только тогда, когда ему угрожают.
– Неважно. Какой от них толк, если они ничего не делают?
– Орден использует их как шпионов, – пояснил Самир. – Вместо того, чтобы велеть им охранять живых существ, в чем изначально и состояла суть призрачных надсмотрщиков, они должны присматривать за лесом в целом. Тот, кто его вызвал, психически связан с надсмотрщиком, и таким образом чувствует, если кто-то выбивается из привычного хода вещей
– Вызвал? Ты имеешь в виду, их вызывает Орден Гелиуда?
– Да. Говорят, что если надсмотрщик объявил где-то тревогу, вызыватель сразу же отправляет туда патруль.
– Ты уверен, что они не ошибаются местом?
– Настолько уверен, – подтвердил Самир, – что я недавно вернулся из Зинары, где говорил с самим Валбертом. И вот что я скажу тебе, Чандра – в жизни не увидишь более нелепого поселения. Они сажают растения в горшки, украшая окна, которые выходят на другие окна с растениями в горшках. Они понаставили фонтанов, то есть странных каменных конструкций, из которых сочится вода в жалком подобии...
– Погоди, я знаю, что такое фонтан. Верховный священник Ордена согласился тебя принять? – удивленно спросила Чандра.
Валберт Третий не был известен как человек, охотно идущий навстречу подобным просьбам.
– Лишь после того, как я потратил два дня, настаивая на том, что я не покину пределы Храма, пока не получу аудиенцию. Это было сложнее, чем ты думаешь – сидеть на тротуаре среди замученных деревьев. Веришь или нет, но они обрезают деревья, чтобы придать форму их росту. Просто представь себе, сколь высокомерно навязывание эстетики Гелиуда природе. Даже цветы у них выглядят как раны на отвратительно ободранных стеблях.
– Так ты сказал ему все в лицо? – пиромантка чувствовала от этого удовольствие.
– Да. Я потребовал узнать, по какому праву Орден посылал солдат в наши земли, арестовывая нас, и заявил, что призрачные надсмотрщики должны быть убраны прочь из Великих Западных Лесов.
– И что ответил Валберт?
Самир издал звук отвращения. – Это привело меня в ярость, друзья мои. Валберт заявил, что, в интересах «объединения» этих земель, законы, действующие в городах и на равнинах, должны распространяться и на правление в лесах. То есть призрачные надсмотрщики были вызваны патрулировать обширные лесные пространства, чтобы нас защитить, – последнее слово прозвучало у Самира как ругательство. – А солдаты всего лишь претворяют в жизнь честные и справедливые законы, которые принимаются в интересах сохранения безопасности и... как будто бы каждого солдата награждают за это орденом. Будто бы они имеют понятие о безопасности, не говоря уж о чести и справедливости.
Чандра была потрясена. – Валберт заявил, что Орден претендует на власть над лесами?
– Да, – кивнул Самир. – И он подкрепляет эту власть мощью своих солдат и ремеслом магов Храма.
– Он не может этого сделать!
– Я сказал ему то же самое, – эльф покачал головой. – В ответ он предложил мне какой-то помпезный титул в обмен на то, что я смогу убедить мой народ соблюдать уставы равнин. Либо так, либо объявят, что я нарушил какой-нибудь закон, и Валберт посадит меня в тюрьму. Я решил отступить и продолжить эту битву в другой раз.
– То есть он хочет захватить Великие Западные леса! – возмутилась пиромантка. – Поверить не могу!
– Это окажется для него сложнее, чем он предполагает, – мрачно ответил Самир. – Другие племена неохотно шли против Ордена, но если тот продолжит арестовывать друидов за вызов охотничьих зверей, то я, вероятно, смогу привлечь на мою сторону и прочих.
– И чего же они захотят дальше? Подчинить крепость Керал? – презрительно произнесла девушка. – Они вообразили, что правила Ордена распространятся до гор?
– Может быть. И это не предел их амбиций. Монастырь они воспринимают как
