Шрифт:
Закладка:
Алекса Жарова Тамако выделила сразу. Мелкая моторика — особенно хорошо заметная по лицу, не закрытому маской шлема — и интонации голоса однозначно указывали на очень высокий уровень перестройки высшей нервной деятельности. Боевой медитации, если выражаться попроще. Причём человек держал высокую компрессию личного времени без особого напряжения. Ну, как человек? Маг. И маг далеко не самый слабый, между тройкой и двойкой. Ауру он даже не пытался маскировать, словно специально “подсвечивая” себя для аякаси. Хотя, почему “словно”?
Всё вышеперечисленное вынудило Амакава отделить этого спасаемого от остальных. И от своих коллег по отряду тоже. Ах да, ещё обещанная информация. И — семейный секрет. Ведь “Юно не ошибается”, а это значит…
— Тамако, дай мне пожалуйста карандаш или ручку, — не открывая глаз, протянул руку Жаров, застав аякаси врасплох. Чего-чего, но только не этой просьбы она ожидала.
— Вот, — тем не менее, маркер для врачебных пометок она подала без задержки. Резонно рассудив, что и так сойдёт. Сошло, вроде.
— Слоёв-то накрутили, — Алекс покрутил предмет в руках, провёл по нему пальцами — и вернул. — Попробуй подать свою ману.
— Хм, — мизучи позволила себе скептический хмык, но сделала как сказали. И чуть не уронила маркер, тыльная заглушка которого засветилась.
— Это же?!
— Свет Изменяющий, — подтвердил Жаров.
Наверное, если бы кто-то захотел Тамако максимально сильно ошарашить — он всё равно не смог бы справиться лучше Алекса. Человек с геномом Амакава из иного мира, вернувшийся через Кольцо — вот кто это ещё может быть, если не отец?! С другой стороны, чувства аякаси твердили совсем другое: аура Алекса вообще не походила на ауры Генноске и детей-магов. Хотя в случае родственной близости сходство обычно легко читалось. Жаров же ощущался чужаком — и глаза этому вторили.
Юто Амакава считался подростком среднего роста — но то в Японии. Тот же Кемеров на общих собраниях всегда выделялся ростом на фоне рядом сидящих. Разве что только Учителя Воинов рядом пристроить — но тот ведь не только не человек, но и не японский демон, а вовсе даже китайский. Просто переехал давно. Алекс Жаров, пожалуй, чуть проигрывал Тенгу по всем статьям — но вот Михаила превосходил. Совсем не похоже на отца как его себе представляла Амакава по записям и фотографиям. И уж совсем чужими казались мизучи черты лица.
Когнитивный диссонанс вышел такой силы, что Тамако едва не схватилась за голову. И с огромным трудом восприняла то, что дальше проговорил мужчина.
— Раз я по крови Амакава, то со мной можно говорить на закрытые для посторонних темы, — размеренно, словно объясняет студентам на семинаре, обращался к собеседнице мужчина. Наличие глухого забрала у шлема визави его ничуть не смущало. — Так вот, как Юно узнала про то, что я в другом мире, так и мне удалось очень много узнать о Такамии и клане. Причём мне повезло намного больше: про вас комикс вышел до конца, и ещё художник со мной некоторыми набросками поделился в личной переписке… Я не был уверен, что Юто здесь ждут. Но знал: у Амакава есть вся информация, чтобы построить пространственный Маяк для навигации между мирами. Пришлось поставить на это, уходя в вынужденный прыжок. Ах да, я не сказал ещё, что строители базы — диска, на котором мы прибыли — едва не захватили наш мир. Про это уже в этом мире комикс художник по фамилии Ежов рисовал.
Довести демона, специализирующегося на лечении любых недугов, до головной боли — это постараться надо. Мама Сидзука говорила, что за последние полсотни лет это удавалось только Юто. И вот Жаров мастерски повторил тот же фокус. Чтобы хоть как-то унять мигрень, девушка стянула с головы шлем и приложила пальцы к вискам. Стало чуть легче. Достаточно, чтобы напрямую спросить:
— Жаров… Алекс. Ты кто такой?
Мужчина подхватил её шлем, повертел в руках и надел.
— Пш-пш! Тамако, пш-ш. Я твой отец! — и ещё руку характерно так протянул.
“Не-е-е-е-ет!” — завопила какая-то часть сознания аякаси. Но шутка с отсылкой пришлась настолько не к месту, что мизучи вместо этого на чистейшем русском выдавила:
— Але-екс… Ёб твою мать!!!
И вдруг с удивлением обнаружила, что на сознание больше ничего не давит. Ситуация оставалась дикой, невозможной, во многом непонятной — но иномировой Амакава умудрился выставить её настолько идиотской, что всякое желание об этом переживать пропало.
— Ну вот, так-то лучше, — кивнул мужчина, внимательно наблюдая за её выражением лица. И прежде, чем Водяная Змея выругалась ещё раз, с совершенно маминой интонацией добавил: — Знаешь ли!
Тамако поперхнулась и закашлялась. Быстро взяла под контроль собственную соматику, но именно в этот момент бронетранспортёр знакомо тряхнуло. Долетели.
Сидзука Амакава
Вода — основа жизни. Умея управлять водой на должном уровне, можно творить совершенно невероятные вещи. Например, обманывать клетки, заставляя сработать их рецепторы без поступления сигнального вещества. Или замедлять и ускорять метаболизм отдельных тканей и органов. Командовать регенерацией и некрозом, нервными импульсами и гормональными реакциями. И всё это нужно, важно и аж не знаешь, за что ухватиться первым! Потому что буквально каждая капля новых знаний и умений — это чья-то спасённая жизнь. В том числе и отнятые у старости годы.
Сидзука продолжала заниматься тем, чему посвятила свою жизнь ещё в раннем детстве. Исцелениями. Разве что теперь она намного лучше понимала, как работает её магия и как — физиология пациентов, и потому её возможности возросли до уровня, что раньше приписывали богам. Причём не аякаси-целителям S-класса, которым японцы в былые времена строили храмовые комплексы, а неким вымышленным существам. Старость, например, “боги” обращать были не способны. А у Сидзуки-доно вот, аж пятнадцать человек контрольная группа на экстремальной геронтотерапии. Ещё рано загадывать, но может быть лет через десять она сможет подойти к Ринко-тян… и за шиворот утащить к себе в клинику, не слушая дурацких возражений, знаешь ли!
Трёхсотлетняя демон-Амакава подняла глаза от окуляров поляризационного микроскопа и недоумённо огляделась. Заглублённая лаборатория, вместе с остальным комплексом подземных сооружений, была выстроена специально по её пожеланиям. Несколько объёмов разного назначения перекрывали шлюзовые двери с длинными коридорами между ними — всё, чтобы создать максимально стабильную, контролируемую среду. Для исследований управляемого воздействия подконтрольной воды на клеточные препараты
