Шрифт:
Закладка:
К тому же я тут совершенно не ориентировался. Что я буду делать допустим в доме, если даже не знаю его планировки. Да и с порядками этого мира я не знаком. Причем совершенно. Лушка здесь выросла и была, считай, специалистом. Сунься я сейчас, могу только дров наломать. Укоряя себя за секунды паники, что испытал в самом начале, я принял решение ждать. Этим и занялся.
Через некоторое время маленькая дверца бесшумно приоткрылась, и домушница вышла наружу. Прикрыла за собой створку и бегом направилась к зарослям по кратчайшему пути. Чуть в сторону от места, где находился я.
В руках Лушка тащила небольшой сверток, видимо, ту самую одежду.
Краем глаза я заметил движение слева, на самом стыке леса и сада. Из кустов на южной окраине парка кто-то вышел и направился в мою сторону вдоль восточной границы. Одинокая фигура была едва различима. Этого еще не хватало!
Лушка явно не успевала добежать до зарослей кустарника, чтобы остаться незамеченной. Расстояние было слишком большое.
А если ее заметит тот, кто идет вдоль парка, пиши пропало!
Страх тонкими лапками защекотал загривок, вздыбив короткие волоски на шее.
Реакция тела была не моей. Перебороть и совладать! Кто бы это ни был, он скорее всего действует вместе с нападавшими и поднимет переполох, если заметит, что кто-то вышел из дома и сваливает в лес.
Короткий вдох-выдох. Медлить было нельзя.
Я повернулся и, не выпуская обоих из виду, стал пробираться навстречу вновь прибывшего, так, чтобы успеть перехватить его раньше, чем станет поздно. Девушку он пока не видел, как и она его. Между ними густо стояли выстриженные из деревьев фигуры животных.
Парковые дорожки едва виднелись в сумерках, но было понятно, что человек идёт строго по ним, не заходя на газон. Будто соблюдение правил передвижения по парку были важны для него. Лушка же напротив бежала напрямую, не делая разницы между коротко стриженной травой и утрамбованным грунтом тропинок.
Исходя из наблюдений, мы трое сходились в одной точке у самого края парка напротив юго-восточного угла дома. Что ж, не плохой вариант.
Девушка выскочила на утоптанную тропинку прямо напротив меня и понеслась в мою сторону. Фигура, оказавшаяся молодым парнем с меня ростом, двигалась слева. Со своего места я смутно различал черты его лица. Худое лицо, коротко стриженные тёмные волосы.
В тот момент, когда Лушка выскочила на пересечение тропинок и чуть не сбила парня, я прыгнул из засады в кустах.
Врезался плечом в плечо. Приземлившись, тут же спружинил. Придав дополнительный импульс телу, повалил незнакомца на землю. Извернулся и оказался сверху, придавив руки парня, лишив его возможности двигаться. Короткий замах, и удар, который должен был вырубить парня.
В самый последний момент, кто-то схватил мой кулак и отвёл удар в сторону. В самое ухо зашептали:
— Тише, Никита Васильевич, это свой.
Я обернулся. Лицо Лушки было прямо перед глазами. Я ощущал кожей её горячее дыхание. Девушка смотрела на меня испуганно и одновременно восхищенно.
Скосив глаза вниз, я увидел затуманенный и полный непонимания взгляд парня, который прояснялся прямо на глазах.
— Лушка? — пробормотал он.
— Тише, ты болван, — зашипела на него девушка. — Поднимайтесь.
Я быстро вскочил, следом поднялся парнишка. Теперь я видел, что он едва старше Лушки.
Казанки саднило. Я глянул на кулак и заметил мелкую каменную крошку, налипшую на кровоточащую кожу. Больно не было. Просто обидно, что так нелепо поцарапался, ударив в землю. Отряхнув крошку, я облизал и вытер о штанину кулак.
Странно посмотрев на меня, Лушка потянулась было к моей руке.
— Уходим, — шёпотом произнес я, не дав девушке помочь мне. — И вещи не забудь.
Лушка наклонилась и подобрала оброненный сверток, ничего не ответив.
Теперь, когда всё было хорошо, когда мы скрылись в чаще леса, я злился на девчонку за все её выходки. Что, не послушавшись, убежала в дом, что неудачно для меня отвела удар. Да парнишка оказался своим, но всё равно меня это немного злило. Видимо, то напряжение, которое я испытал, переживая за неё, нашло такой выход.
— Мне тебе уши надрать хочется, — высказался я, решив не держать злость в себе.
Ничего подобного делать я не собирался, но приструнить девчонку стоило.
— Как скажете, господин, если хотите — сделайте, — смиренно согласилась та. — Я вот одежду раздобыла. И вам тоже. Запасную. И себе.
— Молодец! — буркнул я, злость отпускала. Надолго меня не хватило. — Давай тогда уж переоденемся.
Забрав свою одежду у Лушки, я быстро переодел запачканные в грязи штаны, зайдя за толстый ствол дерева. Рубаху же решил пока оставить. Хорошо, когда есть запасная чистая одежда, на всякий случай. Грязную одежду скатал в тугой валик и заткнул за пояс на спине.
Парень за всё то время, как мы вошли в лес и пробирались через чащу, не проронил ни слова. На меня он посматривал с каким-то удивлением. До меня вдруг дошло, что я его наверняка должен знать, но та память, что появилась у меня, ничего не подсказывала.
— Вань, можешь отойти немного и отвернуться, — обратилась Лушка к парню.
Вот теперь что-то всплыло. Иван. Иван Аверин. Про него девушка говорила, что он к ней клинья подбивает. И ещё: я запыхавшийся машу шпагой, из последних сил нанося удар за ударом. Иван, с улыбкой на лице, парирует их. А потом, вдруг, отведя мой клинок, делает выпад. Туше!
— Привет спарринг партнёр, не узнал тебя в темноте. Не обессудь. — примирительно сказал я, отходя вместе с Иваном в сторону.
— Да что там, Никита Васильевич, темно ж ещё было. Я не ожидал вас тут увидеть. Да ещё с Лушкой, — парень пытался скрыть нотки ревности в голосе, но они всё равно проявились.
Я про себя усмехнулся. Не хватало мне ещё дела сердечные тут расхлебывать. Подростки, гормоны. Чёрт! А ведь, похоже, придётся.
— Ванька, ты чего так рано припёрся? — набросилась на ни в чём неповинного парня Лушка, вернувшаяся из кустов.
— Так тренировка сегодня. Василий Семенович любит, чтобы всё было хорошо подготовлено.
— Не будет сегодня тренировки, — грустно произнесла девушка.
— Это ещё почему?
Я решил не вмешиваться в разговор. Пусть Лушка сама всё расскажет. А я послушаю, мне тоже полезно знать, что тут происходит. Единственное, что меня не устраивало, это наше топтание на месте. Нужно было, как можно скорее уходить отсюда. Как только рассветёт, станет сложнее покинуть поместье. Если за него взялись всерьёз, то на границах могут быть караульные. В темноте миновать их будет проще.
— Так, — встрял я в разговор. — Где нам тут поблизости отоспаться и отдохнуть можно?
Иван снова непонимающе на меня уставился.
— Мамка твоя работает на окраине Суздаля. Ведь так? — скорее не спрашивала, а утверждала Лушка.
— Так, — подтвердил Иван. — Но ведь ваш дом…
— В доме враги! — перебила девушка. — У вас там комната. Ты мне сам говорил.
— Конечно, идём к нам, только туда семь верст. Но что случилось-то? — не унимался парень.
Мы наконец-то сдвинулись с места и отправились куда-то, видимо, на окраину Суздаля. Я шёл между Иваном и Лушкой, внимательно вслушиваясь в разговор.
— Убили всех. Слуги, кто сбежать успел, выжили. Только это ненадолго. А домашних всех… — произнесла девушка и всхлипнула.
— А как же Василий Семенович? Он же…
— И его, и Варвару Степановну, и экономку. Кого-то ещё из прислуги убили. Про всех не знаю, — вытерев слёзы продолжила Лушка.
— Но как же так? Кто посмел?
Я посмотрел в лицо Ивана. Он был ошеломлён известием. Никогда не думал, что человек может быть таким потерянным, когда теряет не близких родственников, а кого-то на кого работал. Видимо, связь с Домом Шустовых была для него чем-то большим. Парень перевёл на меня взгляд и произнёс:
— Мои глубочайшие соболезнования, Никита Васильевич. Если вам нужно, я всё сделаю, что попросите. Клянусь! Оружие в руки возьму! Вы знаете, я способный. Я за вашего батюшку… — парнишка замолчал, подбирая слова. — Я ему всем обязан.
— Спасибо, Иван. Я запомню твои слова, — я кивнул и похлопал его по плечу.
Видимо, мой отец был очень хорошим человеком, раз к нему так относятся. Мне вдруг захотелось, чтобы и обо мне могли так сказать. Только желательно, не на смертном
