— А мы поедем в ресторан на военной машине. У меня ещё остались связи, не волнуйтесь! Нас будет сопровождать вооружённая охрана из числа ветеранов войны, я их специально нанял по этому случаю.

— Это те, которые охраняют госпиталь?

— Да.

— Хорошие парни, — кивнула Любовь Владимировна. — Тогда я согласна.

— Сегодня вечером вы сможете?

— Я… — она не договорила, озарённая внезапной догадкой. — Подождите! Мне же абсолютно нечего надеть!

— Идите в медицинском халате, мне всё равно.

— Зато мне не всё равно! — вскинулась докторша. — Там ведь кругом иностранцы. Что они обо мне подумают?

Я поморщился: неужели настолько важно, что они там себе подумают? Но всё же решил поддержать девушку: в ресторане отеля действительно порой слишком много посторонних глаз и ушей. Мне и самому пока рано там появляться, если вообще нужно. Но так хотелось доставить удовольствие любимой женщине! Ну, надеюсь, что любимой.

— Хорошо, давайте просто сходим с вами в кафе, найдём самое лучшее. Там не будет иностранцев. И вы затмите всех, даже если оденетесь весьма скромно.

— Да, так лучше, — мигом успокоилась Люба. — Только давайте сходим днём, а то вечером мне всё равно страшно. Я отпрошусь.

— Ладно, как скажете, так и будет. Я зайду за вами завтра в два часа.

— Да, — кивнула женщина и поневоле улыбнулась.

Я улыбнулся в ответ. Затем полез в карман и достал оттуда картонную коробочку из-под патронов к пистолету Макарова.

— Хочу сделать вам скромный подарок.

Открыв коробочку, я вытряхнул себе на ладонь колечко. Внешне изящное и довольно тонкое, оно состояло из причудливо переплетённых серебряных нитей самой высокой пробы. Само кольцо изображало змейку с глазами из изумрудов. Более дорогой подарок я не решился преподнести, хотя вполне мог себе позволить. Правда, украшение я подарил, конечно же, непростое. Прежде я немало поколдовал над ним. И теперь оно, впитав в себя все мои помыслы, чувства и переживания, будет приносить своей владелице удачу. А если Зан и Ящер меня обманули, то… впрочем, им это просто не выгодно, ради такой мелочи огород городить.

К сожалению, я не волшебник и магией не владею, но тем не менее, кольцо получилось на славу. И знающие люди ни за что не посчитали бы его обычной безделушкой, прежде всего из-за техники и качества изготовления. Ну, так то знающие… Любовь к этой категории явно не относилась, и это хорошо.

Девушка взяла украшение и с любопытством повертела его, осматривая со всех сторон.

— Красивое, — резюмировала она, и сияние её глаз легко затмило сияние камней на колечке.

— Носите. Я сделал его специально для вас, — сказал я, любуясь её улыбкой. — Рад, что вам понравилось. А сейчас разрешите мне уйти. Очень надеюсь, что вы уделите мне внимание завтра.

— Да!

С трудом удержав ответную улыбку, я вежливо откланялся и ушёл. В коридоре меня встретили охранники и, переговорив с ними, я направился к начальнику госпиталя. Нашёл я его не сразу, но всё же в конце концов отловил в кабинете у главного хирурга.

— О, полковник, а вы неплохо выглядите, — воскликнул тот, едва меня увидев.

— Вашими стараниями, доктор, — польстил я ему, хоть он и не имел никакого отношения к моему выздоровлению. — Мне надо переговорить с вами. Я являюсь одним из соучредителей общества ветеранов, ребята из которого охраняют сейчас госпиталь. И хотел бы вас попросить приглядеть за одной из ваших подчинённых…

— Аа-а! Так это вы Любовь Владимировну искали? — быстро догадался старый врач.

— Да, — кивнул я. — Сообщите о ней кому-нибудь из охраны в случае, если она куда-то уходит. Я буду вам очень признателен.

Один из охранников передал мне коробку с презентом, которую я и вручил доктору.

— Спасибо, — несколько растерялся он. — Можете не волноваться! Я и сам больше не намерен её куда-либо отпускать. Так что буду держать руку на пульсе, так сказать. Но в случае чего сообщу в общество или охранникам, чтобы они передали вам.

— Благодарю вас. Вы можете всегда рассчитывать на мою помощь.

На следующий день я приехал к назначенному времени. Неясыть выпорхнула на крыльцо госпиталя, едва наш автомобиль въехал на территорию. «Ждала!» — промелькнуло в моей голове.

Хулиган-ветер тут же попытался поднять подол её шифонового платья, надув его куполом, чем вызвал у меня чувство ревности. Впрочем, само платье было довольно скромным: неброских пастельных тонов, без всяких там декольте и длиной ниже колен. Но при этом Люба выглядела очень привлекательно и… я бы сказал, соблазнительно.

Расположившись на заднем сидении, мы направились в местное кафе, где и заняли отдельную кабинку. Вскоре нам принесли много всяких местных вкусностей.

— Как тут всё экзотично, — Любовь обвела глазами помещение кафешки. — Уютно!

Она откинулась на спинку небольшого мягкого диванчика.

— Да, весьма неплохо, но хотелось бы лучше. Сейчас в Эфиопии всё очень нестабильно, и во многих районах до сих пор царит настоящий голод. Люба, вам всё же стоит уехать отсюда или хотя бы переехать жить в посольство, нельзя оставаться при госпитале.

— Вы преувеличиваете, Дед, — чуть нахмурилась после моих слов она, но тут же рассмеялась. — Ой, простите, мне так непривычно называть вас Дедом!

— А Бинго? — я лукаво улыбнулся ей и подмигнул.

— И Бинго тоже.

— Тогда зовите меня Иван. Это имя мне подходит. Иван, не помнящий своего родства… Очень для меня символично.

— Иван? Очень странный выбор.

— Ну, почему же? В истории этой страны неоднократно появлялись Иоанны. А что Иоанн, что Иван — всё едино! А уж если присовокупить к Иоанну прозвище Тёмный, то вообще красота получается. Иоанн Тёмный, — я горделиво приподнял голову, словно изображая профиль для чеканки на монетах, — так я коронуюсь на местный престол! Если выживу, конечно, во всей этой кутерьме…

— Ммм, весьма самонадеянно. Я считала вас более здравым человеком, хоть и храбрым до умопомрачения. Вы сколько раз уже были ранены?

— Раз пять и раза три контужен.

— А по вам и не скажешь!

— Спасибо, вы очень любезны. Да, у меня крепкий организм. И дополнительно для исцеления я принимаю отличные лекарства.

— Вот скажите: и зачем вам пускаться во все тяжкие?

— Дело в том, что прошло уже больше недели со дня смерти диктатора. Совсем скоро пройдёт внеочередное заседание Дерга, где будет решаться судьба Эфиопии. И будущее этой страны напрямую зависит от того, кто возьмёт власть. А добровольно, как вы знаете, властью обычно никто делиться не намерен.

— Я надеюсь, что в Дерге сумеют договориться, — высказалась доктор.

— Может быть, — задумчиво проговорил я. — Но с большей вероятностью всё сложится совсем по-другому. Скажем: сначала договорятся, а потом