Девушка не произносила ни слова, Феликс же принял это за колебания и решил прибегнуть к последнему аргументу:

— Я могу заплатить, я стал прилично зарабатывать, у меня туры. — Зина по-прежнему молчала. — А еще Алтай очень красив в конце мая, — добавил он уже без всякой надежды на успех.

— Алтай? — неожиданно оживилась Зина.

— Да, рядом с Горно-Алтайском есть плато Акон, нам надо туда.

— Как? — еще больше поразилась Зина, распахнув от удивления глаза.

— Акон, — уже веселее повторил Феликс, видя интерес девушки. — В конце восьмидесятых там был построен небольшой городок ученых, чтобы им было удобнее приезжать на раскопки в этом загадочном краю. Все-таки заботились в Советском союзе о простых ученых. Так вот, построить-то построили, но использовать не успели. Союз развалился, а вся инфраструктура там осталась.

— Как же ее не растащили-то по кирпичикам? — удивилась Зина.

— Это плато находится высоко в горах, единственная дорога как раз была обрушена почти сразу после строительства, и попасть туда можно лишь на вертолёте. Как ты понимаешь, не у каждого в нашей стране под рукой данное средство передвижения, а у кого оно все-таки есть, тому старые кирпичи не нужны.

— И что твой человек делает в этом городке? — спросила Зина. Было видно, что с этой минуты она уже не думает, как отказать старому знакомому, а увлечена идеей.

— Год назад какой-то миллиардер купил этот разваливающийся от дождей и ветров поселок и построил на его месте парк отдыха для богатых, — объяснил Феликс.

— Серьезно? — не поверила своим ушам Зина.

— Ничего удивительного, — пожал плечами Феликс. — Богачей у нас в стране очень много, а людям, как известно, нужно хлеба и зрелищ, это еще в древнем Риме знали. Со зрелищами сейчас туговато, как и с поездками по миру, поэтому такие вещи очень востребованы. Я гастролировал как минимум в трех таких закрытых местах на нашем юге, где отдыхали только избранные. Но этот предприимчивый миллиардер, видимо, подумал, что юг — это банально, потому решил заморочиться и, кстати, правильно сделал: чем необычнее место, тем больше денег на нем можно заработать. А у городка уже вся инфраструктура была, так, сделать косметику, придумать развлечения и все.

— Ты говоришь так, словно там был, — заметила Зина.

— Я нет, — вздохнул Феликс, — но вот мой человек — да. Ремонт парка подошел к концу, они набирали клининг перед первым сезоном, и я с третьей попытки смог пристроить туда доверенное лицо, она мне периодически передавала информацию. Самое важное, что она узнала за время проживания, что человека, которого я ищу, там нет.

— Тогда зачем нам туда? — спросила Зина. Она уже что-то увлеченно чертила ручкой в блокноте, делая зарисовки.

— Потому что я знаю, что она там, и от того, что ее никто не видит, становится еще страшнее.

— Ты предлагаешь мне с группой пробраться внутрь? — уточнила Зина, но уже не с усмешкой как в начале разговора, а по-деловому, словно рассматривала в том числе и этот вариант.

— Нет, конечно, — Феликс словно бы ждал этого вопроса. — Сезон начинается двадцать пятого мая, и я выиграл конкурс на работу в парке отдыха «Создатель». Я так понял, что у них фишка такая: набирают персонал для развлечений на каждый заезд индивидуально, чтобы не повторяться. Поэтому я не могу потерять эту неделю, в этом году меня туда больше не позовут. Мне страшно прокатиться туда и ничего не узнать, именно поэтому я вспомнил про Дилетантов. Для них неделя — это идеальный срок. Я могу взять с собой троих помощников для организации представления, а это, опять же, идеальная команда. Вместе со мной будет как раз четверка дилетантов. Я за все заплачу, Зина, я сейчас прекрасно зарабатываю, — начал повторяться Феликс, потому что подготовленная информация закончилась.

— Ты точно не вляпался опять в криминал? — спросила Зинаида серьезно.

— Нет, — уверенно ответил мужчина. — Я дяде обещал, тебе, себе, в конце концов. Зина, дорогой мне человек оказался в беде, я чувствую это. Помоги.

— А ты уверен, что он хочет, чтобы его нашли? — вновь уточнила Зина.

Феликс хотел что-то сказать, но промолчал.

— Кого ты ищешь? — спросила Зина, пристально глядя ему в глаза, но мужчина не успел ответить, потому что зазвонил телефон.

— Секунду, — сказала она Феликсу. Вообще Зинаида очень сильно изменилась за последние полчаса, превратившись из растерянной молодой девушки, ищущей на старой антресоли семейные тайны, в уверенную руководительницу, которая знает чуть больше остальных.

— Слушаю, Алексей — произнесла она сердито, полагая, что ее правая рука, решил в сотый раз извиниться за сумасшедшего клиента, но взволнованный голос в трубке мгновенно снял всю Зинкину раздражительность:

— Шеф, можешь говорить? — спросил он.

— Да, — ответила она, не тратя время на болтовню.

— Наш сегодняшний гость выпрыгнул с девятого этажа гостиницы в центре Москвы. На окне, из которого он сиганул, послание, которое засветилось уже во всех пабликах. Я тебе скинул, посмотри в мессенджере.

Зина, не сбрасывая вызов, открыла сообщение. На фото была четко видна надпись на оконном стекле: «Девушка с зелеными глазами, я доверяю этот мир тебе».

— У полиции версия о безответной любви, но мы оба понимаем, что это не так, — Алексей выражал мысль без лирических отклонений. Это говорило о том, что он сейчас ждет команды от Зины, ждет ее решения.

— Собираемся в «избе» через полчаса, у нас новое дело, — объявила Зина.

Положив трубку, она несколько секунд молчала, потом повернулась к Феликсу и забрав у него из рук свою находку — красный зонт-трость, сказала загадочно:

— Ты тоже едешь в «избу». Там и решим, кто у нас все-таки заказчик.

Глава 4

Кофе — это просто счастье… и это счастье, можно пить.

Иммануил Кант

Май в Москве был такой же мокрый и холодный, точно как жизнь Ольги Суриковой.

Стоп.

Вот что значит, женщине пятьдесят один год, а она все Ольга. Другие в ее возрасте уже становятся Ольгами Владимировнами, Петровнами, Николаевнами, в зависимости от имени родителя. Молодые коллеги перед ними трепещут от уважения и легкой боязни, а она по сей день просто Ольга. Даже представляясь где-нибудь, ей неудобно подставить отчество, словно она этого не заслужила, словно эта опция была для нее закрыта. Наверное, все ее беды идут от этого обстоятельства.

— Еще кофе?

Подошедший официант взглянул на нее с жалостью. Оля понимала его взгляд, потому что практически на его глазах богатая мадама из тех, кто не смотрит на ценники в меню их кофейни, превратилась в загнанную мышь, которая расплачивается за самый дешевый американо наличными, считая каждую копейку.

Раньше Ольга пила только лавандовый раф. Бариста сам приносил ей его и каждый раз, будто бы забывая о предыдущем разговоре, рассказывал историю этого божественного напитка:

— Вы знаете, — сообщал он, словно по секрету, — что кофе раф придумали в Москве на Кузнецком мосту, в одной кофейне? Его приготовили первый раз специально для очень привередливого посетителя, которого звали Рафаэль. Напиток понравился друзьям и сослуживцам Рафаэля, и они, приходя, заказывали кофе «как у Рафа». Позже даже в меню была включена строка «кофе, как у Рафа», но посчитали название слишком длинным и оставили короткое кофе раф. Сейчас этот напиток пьют по всей стране. В рецепте: двойной эспрессо, десятипроцентные сливки и ванильный сахар. Все это взбивается до нежной пенки, а затем добавляется капелька корицы. Сейчас, правда, уже появилось множество вариаций, это и лавандовый раф с цветами лаванды, и медовый, и другие разновидности.

— Так вам еще кофе? — повторил свой вопрос официант, выдернув Ольгу из дорогих ее сердцу воспоминаний. Воспоминаний о том времени, когда ее жизнь была еще целой, и она, глупая и наивная, даже представить себе не могла, что все это может развалиться в один момент. Как карточный домик, заботливо построенный своим создателем, красивый и ненадежный.

— Разрешите присесть к вам за столик, — прозвучало неожиданно, и они с официантом одновременно оглянулись. Возле столика стоял красивый мужчина лет сорока с небольшим и обворожительно улыбался. В кафе было полно