Два – мне нужно убедить ее не забирать Марьяну. Какой бы бестолочью ни был Горин – он лучше, чем приют. И убеждать инспектора придется мне. Горину это не доверишь. Голова этому товарищу нужна только для того, чтобы в нее есть.

Три – мне придется выйти за Горина замуж. За Горина! Замуж! Жесть какая. Узнает кто из одноклассников – не поверят. Но радует, что замужество это будет временным, как и практически все браки у нас в стране. Мы с Гориным, можно сказать, не преступление замыслили, а просто поддерживаем статистику и традиции. Вот!

— … ну котик, я просто не сдержалась, – услышала я, вынырнув из своих мыслей. — Ты же знаешь, какая я ревнивая. А ты повод даешь постоянно! Мог бы нормально мне объяснить, и я бы помогла.

— Я говорил тебе, что нужна помощь с Марьяной.

— Ты хотел из меня няньку сделать, – заканючила рыжая. — Про замужество ты ничего не говорил. Просто: «Посиди с ней, помой ее, поиграй с ней». Вот я и не выдержала. Сглупила. Ну милый, – Диана придвинула стул, и нагло прильнула к Горину, почти легла на него, – ты же не обижаешься на меня? Я могу помочь тебе. Позволь загладить свою вину?

— Диана…

— Нет-нет, послушай, – зачастила девушка, стреляя глазами, и выгодно подставив богатое декольте под нос мажору, – я знаю, что накосячила. Дура я! Но ты мне так дорог, что я просто не выдержала всех этих новостей. То у тебя ребенок появился… да я вообще так к ней отнеслась, потому что решила, что ты ее нагулял. Думала, ты врешь мне. А сейчас я все поняла. И готова выйти за тебя. Если хочешь – временно. Все, что захочешь.

Я приоткрыла рот от подобного заявления. Сейчас Горин согласится. Уж с Дианой у него точно не фиктивный брак будет, а, хмм, консумированный. И, если Горин захочет, то временный.

Не знаю, что я чувствую по этому поводу. С одной стороны облегчение, что вернусь в свою привычную жизнь, а с другой… с другой меня все это бесит! И Горин, и рыжая Диана, и я сама себя сейчас бешу, потому что мне банально хочется устроить скандал.

— Алекс, ну что ты молчишь? Я ведь лучше, чем она, и я извинилась. Так что, кого ты выберешь? – Диана захлопала нарощенными ресницами, приоткрыв пухлые губки.

И именно в этот миг дверь резко открылась, впуская троих полицейских.

Кажется, опека пожаловала.

— Я жду ответ, – шепнула Диана. — А про эту скажем, что ты решил вызвать мою ревность. И мой папа поможет с опекой.

Вот же…!

ГЛАВА 3

Сказать, что я возмущена, значит преуменьшить.

Я просто в бешенстве!

То есть я, при всем нашем совместном несчастливом прошлом, решилась помочь мажору. Наплевала на обиду ради ребенка, а он сейчас… что? Купится на «раскаяние» этой рыжухи?

«Да пошел он к черту!» – подумала я, мысленно плюнув Горину в лицо.

Но затем вспомнила малышку. Вроде, знакомы с Марьяной совсем ничего, но жалко ведь. Один Горин ее не угробил лишь чудом, а если ему будет «помогать» Диана, то девочке, наверное, и правда лучше в приют. Там, возможно, ее хоть купать будут, и она не услышит, что на помойку ее нужно.

— Итак, рассказывайте! Зачем вы выкрали дочь погибшего Власова Станислава Николаевича?

— Я не крал! – возмутился Горин.

— Не крали? Хм, а у нас иная информация, – нахмурился инспектор из опеки. — В больнице есть записи о вашем посещении покойного Власова. Затем вы выехали к нему на квартиру, и забрали ребенка. Наш коллега приехал, когда девочки уже не было там. Зачем она вам?

— Марьяна – дочь друга, я обещал о ней позаботиться. Это вам она зачем? Я справлюсь гораздо лучше. Меня Марьяна знает, любит меня. И деньги у меня есть, смогу вырастить. А в детдоме что ей дадут – дешевые вещи, деревянные игрушки и невкусную еду?

Я тяжело вздохнула, и покачала головой. А хотелось подойти, и отвесить этому выпендрежнику подзатыльник. Может, он дело говорит, и гордость у человека имеется. Но мажор, видимо, редко сталкивался с адептами великой и ужасной госмашины. А я сталкивалась, и знаю: нужно улыбаться, кивать, лебезить, и всячески их умасливать. Как бы это все ни претило.

— Про деревянные игрушки знания устаревшие, – холодно отрезал инспектор. — На каждого ребенка в месяц государство выделяет пятьдесят две тысячи рублей в месяц, к сведению. Пятиразовое питание, поездки в лагерь, концерты и конкурсы… вы изучите информацию, прежде чем бросаться подобными словами.

— Все равно, со мной Марьяне будет лучше, – набычился Горин.

— Лучше? – инспектор наморщил лоб, и склонился над столом, оперевшись на локти. — А вы уверены? Если да, то ответьте на пару вопросов.

— Спрашивайте, – нагло кивнул Горин.

Мы с Дианой переглянулись, и она усмехнулась. Видит, что Горин все портит, и радуется этому.

«Не станет она ему помогать, – поняла я. — Сейчас мажор настроит против себя опеку, Марьяну заберут, и Диана наврет, что ее отец ничего не смог сделать»

— Почему вы не явились в опеку с полным пакетом документов, и не оформили все как следует?

— Сегодня как раз собирался, да не успел. Вы меня опередили.

— Понятно. Какой у вас уровень дохода? – поинтересовался инспектор. — Официальный уровень, я имею в виду. Зарплата.

Ой, все. Мажор и зарплата звучит также нелепо, как сантехник и трезвость. Сейчас Горин начнет заливать про своего богатого папочку, и я окончательно в нем разочаруюсь.

— Я только устроился на работу, с понедельника выхожу. – вдруг смутился Горин. — Шестьдесят три тысячи – оклад. Справку с работы предоставлю.

— Ты на работу устроился? – ахнула Диана, и наморщила нос: — Фу, шестьдесят три тысячи? Ты дворником устроился, милый? Герман Андреевич ведь в Форбс, зачем тебе эти копейки?

Ничего себе копейки! Копейки – это зарплата на моей первой работе, когда я в аптеках полы мыла. Вот там реальные гроши были, и то мне в радость были.

— Сисадмином я устроился, – через зубы проговорил Горин.

— Так, следующий вопрос: вы планируете брать опеку над ребенком,