Шрифт:
Закладка:
Иваныч, приезжай в гости. У меня две хаты в Пеште, палинки купим, в обиде не будешь. Да и для лавки своей прикупишь чего-нибудь.
Это Леха не сейчас, это он с полгода назад приглашал, весной еще, в марте… Как раз эпидемия кончилась… почти. Девятая волна… В марте… А сейчас у нас начало октября. В Венгрии, верно, еще красиво – золотая осень. Это, как его, «в багрец и золото одетые леса». А ну-ка, что там, на Балатоне?
Ага… Температура днем плюс двадцать – плюс двадцать три, ночью – плюс девять. Однако и впрямь не худо! Смотаться, что ли? Заодно могилку поискать… вдруг да браслетик какой золотой попадется? Как потом вывезти – это уж второй вопрос. Уж всяко Луноход помощь окажет.
Музыка уже давно закончилась. Аркадий перевернул пластинку и, хлебнув виски, задумался. А что? Может, съездить?
Уж конечно, если б не Леха Луноход, никуда б Иванов и не дернулся, сидел бы на попе ровно, ремонтом бы потихоньку занимался да думал, где денег взять. А так… раз уж звал… Так, можно сказать, судьба.
Поставив опустевший стакан, молодой человек уселся на диван и придвинул поближе ноут.
«Дешевые авиабилеты Санкт-Петербург – Будапешт. Туда и обратно… Ага! Вот, кажется, вполне подходящий лоукостер. Первого октября туда, седьмого обратно – четырнадцать тысяч… Хм! А не слишком ли? Вот если… Второго туда, девятого обратно… Семь тысяч шестьсот рублей. Вот это уже более-менее… Посмотрим, что с местами? Один взрослый… багаж платный… Без багажа… Купить!»
Вот! Теперь можно и Лехе Луноходу отписать месседж – мол, жди. Иванов так и сделал, после чего сходил на кухню за выпивкой. Виски, увы, не нашел – кончилось, зато за капустным вилком обнаружил две банки «Карлсберга». Взял с собой, откупорил да глянул еще про Аттилу.
Он взял себе в супруги – после бесчисленных жен, как это в обычае у того народа, – девушку замечательной красоты по имени Ильдико. Ослабевший на свадьбе от великого ею наслаждения и отяжеленный вином и сном, он лежал, плавая в крови, которая обыкновенно шла у него из ноздрей, но теперь была задержана в своем обычном ходе и, изливаясь по смертоносному пути через горло, задушила его. Среди степей в шелковом шатре поместили труп его, и это представляло поразительное и торжественное зрелище. Отборнейшие всадники всего гуннского племени объезжали кругом, наподобие цирковых ристаний, то место, где был он положен; при этом они в погребальных песнопениях так поминали его подвиги. После того как был он оплакан такими стенаниями, они справляют на его кургане «страву» (так называют это они сами), сопровождая ее громадным пиршеством.
Это у нас Иордан, историк…
Опа! Аркадий едва пивом не поперхнулся. Ильдико! Именно так звали ту юную красотку, из сна! Девушку с жемчужными волосами.
* * *
Самолет «Эрбас» – белый в синевато-бордовую крапинку – приземлился в аэропорту Ференца Листа почти точно по расписанию, даже минут на десять раньше. В аэропорту, наученный интернет-записками Аркадий первым делом заглянул в магазин, где купил на пятьдесят евро какую-то мелочь и сдачу получил форинтами – местной венгерской валютой. Так выходило гораздо выгоднее, чем менять в аэропорту в обменнике по явно завышенному курсу. Операцию сию Иванов проделал так, на всякий случай: вдруг да не встретит Луноход, бывает ведь всякое. Вон, до сих пор нет, хотя ведь обещал…
– Иваныч! – радостно закричал кто-то от дверей, ведущих к остановке такси. – Иваныч! Ты, что ли, уже?! А я тут стою, курю… Вот ведь, бляха муха, луноход!
– Здоров, Леха! Как жизнь?
Приятели обнялись. Высокий Иванов и маленький плотный колобок Леха, верно, являли собой довольно комичное зрелище. Впрочем, вокруг все спешили, шли по своим делам, не обращая никакого внимания на окружающих.
– Ну ты, Корольков, раздобрел!
– Да ну, что ты, Иваныч. Все ведь кручусь, раздобреешь тут, как же. Как Питер?
– Стоит еще.
– А ты, вижу, налегке… Ну, у меня тут тачка, пошли. – Запахнув полы кожаной куртки, Луноход замахал руками. – Сейчас на хату поедем, отдыхай пока, а у меня, извини, дела. А вечерком посидим, бухнем по-братски.
Ехали минут сорок – по неширокому шоссе, потом вдоль Дуная, затем по какой-то широкой улице. Там и остановились.
– Улица Кароли Корут, – выбравшись из черной «бэхи», торопливо пояснил Леха, а затем показал рукой уже с гордостью: – Там, через дорогу, гостиница «Астория», тут вон метро, а вот если тут прямо пойдешь, прямо к Дунаю выйдешь. Лайош Кошут утца. А вот, видишь домишко? Там и хата, ага.
И впрямь, гордиться было чем: дом был основательный, еще довоенной постройки, с просторной парадной, забранной кованой металлической решеткой, и широченными лестницами.
– Что смотришь, Иваныч? – Набрав на домофоне шифр, Корольков гостеприимно распахнул решетку. – Это тебе не какие-нибудь там Озерки или Мурино! Нам на второй этаж… Сейчас, лифт подождем…
– На второй этаж?! На лифте?! Ну ты, Леха, зажирел.
– Да тут, знаешь, пролеты какие? Заколебешься идти.
Квартира, куда Луноход привел дорогого гостя, оказалась весьма просторной, но как-то бестолково спланированной. Здоровенная гостиная с высоким потолком и небольшим балкончиком, выходящим прямо на шумный, с гремящими трамваями проспект, вполне приличная по метражу ванная, небольшая спаленка и совсем уж маленький – едва повернуться – санузел, такой пердильник. Зато коридор – как дворец съездов!
– Я эту квартирку обычно сдаю. Вот здесь вот, налево, кухня, – размахивал руками хозяин. – Там вон, в чуланчике, холодильник. Пивасик, водочка, хавка – что хошь! Ну, я, Иваныч, погнал, извини. Давай, до вечера. Отдыхай.
– Да уж отдохну. – Прощаясь, Аркадий хлопнул приятеля по широченному плечищу. – До встречи.
Посвящать бывшего агента в свои далеко идущие планы Иванов не собирался. По крайней мере, пока. Вот отыщет могилу с сокровищами, там уж без Лехиной помощи не обойтись: как-то нужно будет хоть кое-что вывезти. Да мало ли возникнет проблем. С той же таможней, к примеру. Луноход хвастал, что у него кое-где выходы есть.
* * *
– Есть, есть, – разливая палинку, заверил Корольков.
Явился он часов в пять, за окнами как раз смеркаться начинало, фонари на проспекте зажглись.
– На эстонской таможне – с двух сторон!
– На
