Шрифт:
Закладка:
— Ладно. Давайте пока оставим рабочую версию, что воду буду носить я. Куда?
— А вот сюда. — Дед Мотя ткнул пальцем в небольшое помещение, которое находилось между входной дверью и основной комнатой. — Поставим три бочки. Надо будет следить, чтоб вода всегда была. Понял? Ещё одну определим рядом с плитой.
— Какой плитой? — Я посмотрел на нашего главного технолога, пытаясь сообразить, где, в каком месте, он здесь увидел плиту.
— Жорик, да вот же, дровяная плита. — Матвей Егорыч говорил со мной, как с ребенком, заодно указывая рукой на странную конструкцию, стоявшую у дальней стены.
Мне она напоминала, что угодно, но точно не плиту. На передней стенке имелись какие-то дверцы, а сверху — ровная поверхность. Хотя… Если присмотреться, действительно похоже на варочную панель в очень странной конфигурации, у которой имеется духовой шкаф с тремя отверстиями сразу.
— Ну, вы там у себя в Москве такого, наверное, уже и не помните. А здесь, в деревне, это, можно сказать, шикарная вещь. — Матвей Егорыч подошёл к плите и с любовью погладил ее бока. — Кормилица наша будущая… Дальше, нужно определить место, куда сложить сырпродукт. Сахар в мешках, его можно в угол поставить. Дрожжи, понятно. Ну, а потом, смотри... Гнать будем не как обычно. Буряк нас не интересует. Уровень не тот. Возьмём яблоки… Будет два вида, чистый, значится, а второй — брагу на яблоках поставим… Чистый потом на зверобое ещё отдельно подержим… Да…
Короче, Матвей Егорыч разошелся не на шутку. Его глаза горели, щеки порозовели, а кончик носа ходил вверх — вниз. Не знаю, что получится в итоге, но планы деда Моти выглядели масштабно.
Я вообще не спорил, меня его энтузиазм вполне устраивал.
— Андрюх… — Позвал я братца, который, пока мы с дедом решали глобальные проблемы, связанные с производством, раздобыл где-то кружку, и уже отливал самогон из той самой бутыли, по которой днём убивался Егорыч.
— Жорик, чего ты? — Братец, походу, подумал, будто имеет место претензия и намек на пьянство, — Я немного. Тут в сторожке хорошо, спокойно. На улице просто… это… холодно.
— Да не об этом разговор. — Я приблизился к Переростку, взял из его руки тару и залпом выпил содержимое.
Сначала уже привычно перекосило лицо, но потом внутри стало приятно, тепло.
— Что такое "буряк"?
Братец вздохнул, забрал у меня пустую кружку, заглянул внутрь, снова вздохнул, и принялся ее повторно наполнять.
— Во ты даёшь. Свекла это. — Пояснил Андрюха, а потом, как и я, опрокинул самогон в себя.
— А ну отчипились от моей заначки! Дармоеды! — Матвей Егорыч, заметив грязное посягательство на свое имущество, в два шага подскочил к нам с Андрюхой, чтоб отобрать и бутыль, и кружку. — Все. Надо идти домой. Аппарат готов. Теперь дело за малым. Вода, дрова, продукты, бочки, полки надо сообразить.
— А-а-а-а-а-а… ну, да… всего-то делов. — Андрюха небрежно махнул рукой. — Воду Жорик будет носить. Он же все остальное сделает. Один черт ведь юродивый, да?
— Ты мне, юморист, поюмори. Последнее тебе предупреждение с занесением в личное дело. Потом исключим из нашего обчиства. Усёк? — Матвей Егорыч отвесил братцу подзатыльник, хотя ему для этого реально пришлось подпрыгнуть. Иначе, не достал бы.
— Ладно. Вы тут заканчивайте. Я на улицу пока выйду…
Дед Мотя и Переросток посмотрели с уважением. Типа, как мне не страшно по кладбищу одному шататься? А я просто караул, как хотел облегчиться. Приперло, аж внутренности сводило. Тут выбор невелик. Или умереть от страха, или от стыда.
Вышел из сторожки, покрутил головой. Ближайшие могилы были чуть вдалеке, но все равно, не конченый же я, чтоб на территории погоста это делать. С другой стороны, тоже на расстоянии, виднелись те самые руины церкви, а за ними — забор, который отделял кладбище от жилых домов.
Не долго думая, трусцой побежал туда. Ограда невысокая, перепрыгнул ее легко. Метнулся к первым кустам и с блаженством сделал все, что было необходимо. Поправил штаны, застегнул ширинку и потопал обратно. Когда снова перескочил через забор, остановился разглядывая церковь. Вот ведь интересно. Судя по всему, ее разбомбили ещё во время войны. Просто об этом говорил внешний вид разрушений. Совсем не похоже, что храм развалился от времени. Хотя, основной фундамент и куски стен, где-то с пару метров в высоту, ещё остались. По сути, туда даже можно войти. Днём обязательно загляну. Любопытно.
Неожиданно мое внимание привлекло какое-то движение в полумраке. Я прищурился, пытаясь разглядеть, что за хрень. В разрушенной церкви кто-то был, это факт.
Сначала аж прострелило, честно. Приступ страха был настолько резкий, что ноги буквально подкосились, став ватными. Если бы не самогон деда Моти, который находился внутри моего организма, думаю, обоссался бы повторно. Только на этот раз, не снимая брюк.
И тем не менее, бежать было стрёмно. Это первое. Второе, не верю, один хрен, во всякую мистическую дребедень. Даже при том, что самого́ вон как жизнь перекрутила. Но блин… Восставшие духи и привидения? Бред! В третьих, выпитая только что кружка самогона дала о себе знать. В голове было слегка туманно, а в сердце пылал огонь. Чтоб я, Жорик Милославский…Или Денис Никонов… Да по хрену. Короче, чтоб я бегал от какой-то фигни? Сначала испугался, да. Но это от неожиданности.
Осторожно сделал шаг к храму, потом ещё один.
— Кто здесь? — Вышло почти шепотом, потому что голос все равно немного охрип.
Со стороны разрушенной церкви снова послышалась возня, а потом тихий то ли вздох, то ли стон, то ли мычание.
Приглядевшись, я сообразил, наконец, что это не человек, но и не оживший мертвец, ясное дело. В темноте просматривалось плохо, однако, по общему впечатлению, существо походило на корову, которая просто лежала внутри храма на усыпанном разбитыми кирпичами полу.
— Вот, блин, дебилы. Корова, наверное, сбежала из стада. И никто не ищет.
Уже не сомневаясь, я направился к руинам. Так и есть. На полу действительно лежала корова. Из-за темноты разглядеть ее нормально все равно не мог. Да и не спец я в угадывании коров по мордам, чья она есть.
— Ты чего тут, дурында?
Потрепал животное по башке между рогами. Внутри пропало
