– Вы не ведёте её, – спокойно и в полный голос отвечает Кристофер. – Вы орёте. Оскорбляете артистку, обвиняя её в халтуре и неправильном исполнении, но не говорите, в чём конкретно заключаются её ошибки. Как по мне, единственная, кто здесь халтурит, – это вы. Педагог должен направлять и помогать, а не вымещать злость на артистах.

– Да что вы себе… – начинает Дженнис, но Кристофер перебивает её, утратив к ней всякий интерес:

– Брукс, займи позицию. Сначала сделай этот кусок без музыки.

Я стою, не зная, как быть. Если послушаюсь его – Дженнис не только с вариации меня снимет, она меня из труппы выгонит. Но и игнорировать его просьбу – невежливо.

– С меня хватит, – цедит Дженнис. – Оставляю её в ваших надёжных чутких руках, мистер Хейз. Сейчас все свободны, следующие репетиции пройдут по расписанию. Брукс, зайди в кабинет художественного руководителя, когда соизволишь освободиться. Чего сидите? – рявкает она на остальных. – Покиньте помещение. Вы мешаете солистке, – язвительно заканчивает Дженнис свою речь и направляется к выходу.

Балетный класс пустеет, а я всё стою. Хейз тоже не двигается.

– Зачем? – шепчу я наконец, впиваясь ногтями в ладони. – Зачем вы вмешались? Меня теперь уволят.

– Никто тебя не уволит, Брукс. Хотя, возможно, ты сама захочешь уйти.

– О чём вы говорите? – я поднимаю на него взгляд. – Я не могу уйти отсюда. На улице не стоит очередь из желающих заполучить меня в свою труппу. Я… никто.

– И останешься никем, если не возьмёшь себя в руки, – холодно отрезает он. – На позицию, Брукс. Иначе я решу, что и правда зря влез в это.

Трясясь от злости и страха за своё будущее, я отхожу на несколько метров левее. Взмахиваю рукой и начинаю с серии гранд батманов. После последнего маха разворачиваюсь и перехожу в шене.

– Стоп, – произносит Хейз, и я останавливаюсь. – Тебе ничего не мешает в момент перехода?

– Я приспособилась.

– Не нужно приспосабливаться, Брукс. Надо чувствовать своё тело. Твоя левая рука отстаёт, когда ты переходишь на вращение, и тормозит тебя. Поэтому тебе неудобно, и это заметно. Попробуй быстрее опустить её к правой руке. Возможно, тебе стоит прижать их ближе к корпусу. Постарайся сделать так, чтобы левая рука не догоняла, а обогнала правую. Помоги себе – сделайся компактной. Тебя ничего не должно тормозить. Давай заново.

Отхожу обратно и начинаю с того же момента. Учитывая замечание Хейза, перехожу в шене, и – о чудо! – больше не ощущаю неудобства. Заканчиваю вариацию и замираю, не в силах сдержать улыбку.

– Легче? – интересуется Кристофер, хотя у меня и так всё на лице написано.

– Восторг! – восклицаю я, всё ещё глупо улыбаясь. – Большое вам спасибо.

– Пустое, Брукс. Со временем ты бы и сама поняла, в чём дело. Ты способная. Тебе просто нужно больше практики и доверия своему телу. Чувствуй его – оно всегда подскажет.

Улыбка постепенно сползает с моего лица, когда радость от новой покорённой ступени отступает на второй план.

– Какая разница, – говорю я, хмурясь. – Меня всё равно уволят.

– Почему ты так решила?

– А зачем ещё Дженнис вызвала меня в кабинет художественного руководителя?

– Из-за меня, – Кристофер запускает руки в карманы. – В принципе, тебе необязательно туда идти, можем поговорить сейчас. Но сначала я должен извиниться перед тобой, Брукс.

– За что?

– Дженнис так на тебя взъелась, потому что я решил тебя перекупить. Сообщил ей об этом сразу после класса*. Извини за это. Надо было подождать, пока закончатся репетиции, прежде чем ставить её в известность.

[*имеется в виду урок классического танца]

– Что? – вновь эхом повторяю я, часто моргая. – Перекупить? Меня? Зачем?

– Я набираю людей в новую труппу. Мы с Питером давние приятели, и он разрешил мне «украсть» у него одного артиста. Конечно, я надеялся на большее количество, но Питер был непреклонен.

– Что за труппа?

– Закрытый театр на острове. Годовой контракт. Проживание и питание за счёт работодателя. Оплата ежемесячная, и она в шесть раз больше, чем ты получаешь сейчас. Не могу обещать тебе место примы, оно уже занято, однако безвылазно торчать в кордебалете ты точно не будешь. И кричать во время репетиций я тоже не намерен. Это дурной тон. Так что, Брукс? Готова переметнуться на мою сторону?

– Закрытый театр? То есть… для узкого круга лиц?

– Верно.

– Получается, никто меня не заметит… – выдаю я и только потом понимаю, что сказала вслух.

Кристофер снисходительно улыбается, поняв, к чему была сказана моя последняя фраза, и я вспыхиваю.

– Молодость, – вздыхает он. – Хочется всего и сразу, понимаю. У меня хорошие связи. Могу потом похлопотать за тебя и пристроить в… Гала, да? Туда ты метишь?

Ещё сильнее краснею и решаю, что благоразумнее промолчать. Кристофер усмехается и протягивает мне визитку.

– Вот мои контакты. Ответ нужно дать в течение двух дней, не считая сегодняшний. Не просри свой шанс, Брукс. Вряд ли Дженнис теперь даст тебе свободно дышать. Проведи со мной год – и потом я открою для тебя двери Гала.

Сказав это, он уходит, оставляя меня в полной растерянности.

Глава 3

Лили

Прихлёбываю кофе и смотрю в окно. На улице начался ливень, и я решила переждать его в кофейне рядом с театром. Кристофер оказался прав: меня не уволили. Однако с вариации всё же сняли. А ещё Дженнис игнорировала меня весь остаток вчерашнего дня и сегодня тоже.

Завтра последний день, чтобы дать ответ Кристоферу, а я так ничего и не решила. Если останусь в труппе Питера, то до конца дней буду подпирать задники в последней линии кордебалета. Но если приму предложение Хейза, то не увижу родных ещё целый год. И не только родных – я вообще никого не увижу, кроме тех, кто имеет отношение к его труппе.