в-третьих, наконец-то смотаешь удочки.

– Без проблем. Стопудово.

– Обещаешь? – уточняю я. Разумеется, мне совершенно не нужна монгольская беговая мышь в роли советника. Да ещё страдающая манией преследования. С «Бешеной четвёркой» у меня уж точно всё в порядке, я очень скоро буду стоять на сцене вместе с тремя девочками, и это будет мой триумф!

Гектор торжественно поднимает правую лапку:

– Клянусь!

* * *

– О, ты всерьёз занялась здоровым питанием и фитнесом! – Мама одобрительно кивает, когда застаёт меня на кухне за нарезкой моркови и сладкого перца. – Вчера вечером ты съела целый кочан салата айсберг, теперь режешь морковку с перцем, хотя сейчас только восемь утра, да ещё воскресенье. Молодец!

В ответ я пытаюсь улыбнуться.

– Да, ведь я должна быть в хорошей форме, чтобы достойно выглядеть на видеосъёмках. Другие девочки круглыми сутками занимаются хореографией, а я сейчас похожа на старушку.

– У тебя всё получится, доченька. – Мама ласково гладит меня по щеке. – Мы с папой ужасно гордимся тобой. Жалко, что мы не можем посмотреть твоё выступление. – Она вздыхает.

А я, наоборот, совсем не огорчилась, когда Марианна Этли сразу после нашего первого разговора ясно дала понять, что все мероприятия рок-группы должны проходить без родителей. Репетиции, видеосъёмки, концерты – обо всём заботится менеджер, а родители там не только нежелательны, но и вообще под запретом. «Они вносят слишком много суеты!» – пояснила мне Марианна и, пожалуй, была права. Моя мама уж точно не удержится и поправит мне перед выступлением волосы или сделает замечание насчёт моего сценического прикида.

Наконец я заканчиваю нарезку, сгребаю овощи в большую миску и покидаю кухню.

– Эй, разве ты не позавтракаешь со мной? Я тоже приготовлю себе что-нибудь полезное – например, мюсли с грейпфрутом, – кричит мне вслед мама.

– Ах нет, – отвечаю я. – Я буду учить уроки и грызть овощи.

Конечно, это всё враньё – от начала и до конца. Как и «здоровое питание». На самом деле вся эта зелёная еда предназначена одной-единственной персоне: моему новому приятелю Гектору, от которого я надеюсь быстро избавиться. Но пока что вынуждена прятать его в своей комнате и кормить.

– Вот, – говорю я и ставлю миску перед импровизированным домиком – обувной коробкой с вырезанной спереди дырой. Голова мыши высовывается из недр коробки, Гектор принюхивается к еде, шевеля ноздрями.

– Ты ведь обещала купить семечки подсолнуха, – упрекает он.

– Старик, сегодня воскресенье! – отвечаю я. – Не только воскресенье, но ещё и раннее утро! Ваше сиятельство заказало семечки двенадцать часов назад. Магазины пока ещё не открылись.

Гектор бьёт себя лапкой по лбу.

– Ох, я всё время забываю. Мы ведь в Германии, на родине закона о закрытии магазинов.

– Что?

– Ну, у вас тут всё по-дурацки. Магазины рано закрываются и поздно открываются. Вон в Нью-Йорке вообще ты без проблем могла бы купить мне семечки в три часа ночи в воскресенье.

– Да, вот только и в Нью-Йорке я бы не пошла за семечками среди ночи, балда ты эдакий.

– Только давай без грубостей! Мне необходимы полиненасыщенные жирные кислоты. Они стимулируют логическое мышление. Между прочим, тебе это тоже не помешает.

– Спасибо, я подумаю. – Какой наглец! Если он будет так себя вести и дальше, я выселю его в сад. Пускай тогда сам ищет свои полиненасыщенные жирные кислоты.

Гектор больше ничего не говорит и набрасывается на еду. По-моему, она нравится ему и без семечек подсолнуха. Стоит признать, этот кроха очень мило грызёт кусочки морковки. Короче, он с рекордной скоростью сожрал почти всю миску и только после этого поднял голову.

– Так, теперь мне стало лучше. А то на пустой желудок невозможно думать.

– Над чем ты собираешься сейчас думать? – удивляюсь я.

– Но ведь ясно же! – Мышь качает головой, словно не верит, что я этого не знаю. – Мы должны подумать над тем, как нам разоблачить твою рок-группу.

– Разоблачить?

– ОК, пожалуй, «разоблачить» – это слишком. Скажем так: как нам выяснить, что там нечисто. Разумеется, в целом я уже знаю, что нам делать. Мне надо лишь немного отшлифовать детали.

У меня постепенно лопается терпение. Я хватаю Гектора, сажаю на ладонь и подношу к своему лицу.

– Дорогой Гектор, пойми раз и навсегда: с «Бешеной четвёркой» всё в порядке. Ты можешь спокойно отправляться в Улан-Батон или куда угодно. Мне не нужна твоя помощь.

Гектор поднимает острую мордочку и глядит на меня своими бусинками глаз. Агрессивно, я бы сказала.

– Дорогая Тесса, пойми раз и навсегда: ты ещё порадуешься, что рядом с тобой нахожусь я – суперхитрый, уникальный, лучший в мире Гектор!

Я вздыхаю! Молчу и не возражаю! Скорее бы он купил себе за 10 евро билет до Улан-Батора!

4. Славная младшая сестрёнка

– Ты действительно неплохо играешь, – говорит Марианна Этли во время моей первой репетиции. – Я думаю, что у тебя не будет проблем в Берлине. Ты нормально впишешься в группу.

От гордости мне хлынула кровь в голову. Я попала в самую гламурную школьную рок-группу Германии, и меня хвалит менеджер!

– Спасибо, фрау Этли, – робко бормочу я.

Она улыбается и качает головой:

– Ну зачем ты так, Тесса! К чему этот официальный тон? Зови меня просто Марианна. Ведь мы теперь одна команда!

Краешком глаза я вижу, как Ким и Алекс закатили глаза. Неужели мышь права и они не хотят видеть меня в группе? Мои попытки поговорить с ними ни к чему не приводят, в школьном дворе все трое меня просто игнорировали, а на нашей репетиции только Марианна держалась со мной чуточку приветливее остальных. Во всяком случае, эйфория от того, что меня приняли, схлынула.

– Спасибо, Марианна, – вежливо бормочу я и, пытаясь скрыть неуверенность, спрашиваю: – А в Берлине у нас будет настоящее выступление или мы только снимемся для нового музыкального видео?

Ким с насмешкой глядит на меня:

– Что ты считаешь настоящим выступлением?

Я пожимаю плечами:

– Ну-у… перед публикой.

Ким, Миа и Алекс дружно хохочут. Они успокаиваются только после строгого взгляда Марианны.

– Эй, Нойманн, – говорит Алекс и вытирает слёзы в уголках глаз, – тебе надо радоваться, что твоё первое выступление будет не на публике. Играешь ты на своей гитаре достаточно неплохо, но на сцене тебе ещё делать нечего. Ну, если ты не хочешь опозориться.

Бемс! Вот и схлопотала! Я опять краснею, но теперь не от гордости, а от стыда. Марианна встаёт со стула, с которого она смотрела репетицию, подходит к нам и останавливается напротив Алекс.

– Александра, можно напомнить тебе