Шрифт:
Закладка:
И жаждет с ним познакомиться…
«Как дела, крошка?» — а вот и сообщение от подружки, на что я быстро строчу ответ:
«Нормально! Только соскучилась. Ты там как?» — нажатие кнопки, и смс улетает в жаркие страны.
А вот второе послание читать не хочется. От слова совсем.
И только я собираюсь его открыть, как слышу гул голосов.
И тут же барабанные перепонки едва не лопаются от грохота музыки…
Он что, совсем обалдел?
— Индюк, болван, козел, уб… — перечисляю, пока спускаюсь по лестнице, правда, на последнем слове запинаюсь.
Это уже перебор, как по мне — Господи, да у меня до недавнего времени и слов-то таких в лексиконе не было. А сейчас только и делаю, что постоянно отвечаю на нападки Гордея, опускаясь до уровня хабалки. Но он ведь по-другому не понимает!
Как ему доступно объяснить, что надо вести себя… Возможно, не примерно, но хотя бы адекватно. Как взрослый мужчина, а не сопливый подросток. Месяц — не такой уж большой срок, как кажется изначально.
И я ведь действительно не просила деда оставлять мне акции компании. Черт меня дернул повестись на провокации Гордея! Отдала бы ему все, и сейчас бы жила спокойно.
Так нет, из принципа буду терпеть.
Вот теперь и получаю сполна…
— О! — Гордей орет, стараясь перекричать музыку, а я, наоборот, кривлюсь, подходя ближе к парню. — Моя любимая сожительница пожаловала! Присоединяйся, крошка! — одной рукой обнимает меня за талию, а другой кружит в воздухе.
— Ты адекватен? — я стараюсь и музыку перекричать, и говорить негромко, чтобы никто не услышал.
И где он только весь этот народ нашел?
Крашеные девицы — невооруженным взглядом видно, зачем сюда пожаловали. Халявная «поляна», как любят выражаться некоторые мои знакомые, богатые мажоры — глядишь, кого-то и подцепить можно. Фу, противно на все это смотреть.
А еще противнее лицезреть, как мой «любимый» сожитель берет очередной стакан с янтарной жидкостью, который подносит ему какой-то паренек, и делает глоток.
— Будешь? — тычет мне под нос свой стакан, но я отворачиваюсь. А после бью Гордея по руке, которая сильнее сжимает мою талию.
— Ты в своем уме? — снова приходится орать, так как музыка, как мне кажется, становится еще громче.
Надо же, подготовился заранее — за десять минут подобный «банкет» не организуешь. Девок где-то нашел, парней, колонки притащил, едой и напитками затарился.
Не просто противно — тошнит меня от Гордея!
— Малышка, расслабься, — он снова пытается меня обнять, и снова получает по рукам.
— Со мной идем! — хватаю парня за футболку и тяну в сторону лестницы, слыша лишь насмешливое:
— Эй, крошка, полегче! Я еще не готов!
— Зато я готова, — бухчу себе под нос, пока тяну за собой этого напыщенного индюка. — Врезать тебе по башке, чтобы мозги на место встали!
— Парни, меня не ждите! — орет этот недоумок, когда поднимается на несколько ступеней. — С такой малышкой будем кувыркаться до утра!
А вот это уже перебор. Особенно когда эти самые парни начинают нам вслед свистеть и громко орать. В основном пошлости, хотя чего еще можно ожидать от подобного контингента?
Кувыркаться собрался? Сейчас я тебе устрою кувырок с препятствиями! Всю жизнь жалеть будешь!
Меня сложно вывести из себя, но у Гордея это получается с блеском. Причем, уже дважды. Правда, в первый раз, когда через плечо перебрасывал на стоянке, палку не перегибал, зато сегодня за оба раза отличился.
Помнится, в одиннадцатом классе один мажор нарывался на крупные неприятности, проверяя мою нервную систему на прочность. Ну и нарвался — получил по голове баскетбольным мячом. Многие думают, что художественная гимнастика — это цветочки. Что сложного — по бревну ходить, ноги задирать. Или с лентой бегать по залу. Господи, да это ж легче легкого!
Только никто даже не подозревает, сколько времени уходит на тренажерные залы, чтобы руки и ноги стали сильными, бассейны, растяжки… Это сложно. Не каждый мужчина выдерживает. И хрупкие девушки-гимнастки пусть не вводят парней в заблуждение.
— Ты что устроил, недоумок? — шиплю в лицо Гордею, как змея, когда мы стоим на втором этаже. — Быстро разогнал эту толпу!
— Ты когда злишься, такая сексуальная! — смеется паршивец мне прямо в лицо, а я лишь сильнее сжимаю челюсти.
«Только бы не сорваться!» — одна единственная мысль настойчиво бьется в голове, и ни о чем другом думать я просто не могу.
— Ты меня слышишь? — щелкаю пальцами прямо перед глазами парня, но он все равно не реагирует.
Точнее, реагирует, но совсем не так, как я ожидаю. В мгновение ока его рука дотрагивается до моей шеи, а после губы парня впиваются в мои. Дерзко, безумно, слишком настойчиво, и я даже не сразу понимаю, что происходит. Как будто тело онемело, и я не в состоянии даже пошевелиться.
Да что за черт! Что он вообще себе позволяет!
— Сладкая! — отрывается от меня Гордей и произносит это слово с победоносной улыбкой, а у меня срывает стоп-кран.
— Придурок! — единственное, что вырывается, после чего я со всего размаха бью парня по щеке.
— Ого! — Гордей трет ушибленное место, слегка кривясь, но при этом все равно косится на меня. — Дикая кошка какая мне попалась!
— Никто тебе не попадался! — моя злость растет в геометрической прогрессии, и сейчас разразится катастрофа.
Если Гордей не угомонится!
— Это из серии, бьет — значит любит? — приподнимает одну бровь вверх.
— Это из серии, еще раз тронешь — получишь в глаз! — копирую его интонацию, на что мой спутник лишь усмехается.
— Я же говорил, что ты дикая! — делает очередной глоток напитка. — Может, все-таки ко мне в спальню?
— У тебя десять минут, чтобы разогнать толпу и выключить музыку, — выдаю на одном дыхании, удерживаясь от срыва из последних сил. — Можешь свалить вместе с ними, я не возражаю, но избавь меня от своего присутствия!
— Иначе что? — снова игриво приподнимает одну бровь вверх.
— Иначе вызову полицию! — выдаю парню прямо в лицо.
— Вызывай, — он снова пьет из стакана, тем самым вырывая себе яму поглубже. — Вместе посмеемся!
— Кстати, а разве можно спортсменам пить? — перевожу разговор в нужное мне русло.
— Нельзя, — усмехается этот негодяй и… снова отпивает из стакана. — Но мы же никому не скажем!
Конечно, не скажем, но… припугнем. Особенно когда Гордей этого не ожидает. Точно так, как я не ожидала от него подлянки в виде поцелуя. И ведь уже празднует свою победу, надеясь, что завтра я отсюда свалю.
Не дождется! Скорее он свалит! Еще и будет извиняться, что не сделал этого раньше.