возможностей имелись вполне очевидные ограничения с точки зрения масштабов его использования. Взваливать на командующих армиями задачу управления несколькими корпусами было немилосердно. Они и с одним подвижным соединением не всегда справлялись. Крупное же оборонительное сражение требовало ввода против немецкого прорыва двух-трех танковых корпусов в одном районе. Соответственно, управлять ими нужно было на уровне фронта с промежуточной армейской инстанцией (необходимость поддерживать тылы корпусов, связь и т. п.). Поэтому в недрах советской военной машины зрело более перспективное решение — формирование танковых армий.

Кто был автором идеи создания танковых армий на Сталинградском фронте, пока неясно. Самым ранним документом, обнаруженным автором, в котором озвучивается эта идея, является шифровка Федоренко Сталину от 17 июля 1942 г. Он пишет: «[В] Районе Сталинграда крайне необходимо создать одну танковую армию <в> составе: трех танковых корпусов, одной отдельной танковой бригады, двух стрелковых дивизий, двух полков ПТО, двух полков ПВО»[13]. Предполагаемым сроком готовности танковой армии Федоренко предлагал назначить 1 августа. Такой срок формирования был относительно реалистичным, особенно с учетом того, что управление танковой армии предлагалось развернуть на базе управления одной из общевойсковых армий бывшего Юго-Западного фронта. Предложение Федоренко было достаточно разумным. Трехкорпусной состав танковой армии с отдельной танковой бригадой стал фактически стандартом Красной армии заключительного периода войны в 1945 г. Отказались в 1944–1945 гг. от включения в состав танковых армий стрелковых дивизий, была найдена замена в лице механизированных корпусов с сильной мотопехотной составляющей. Также с самого начала Федоренко заложил в состав танковой армии отдельную танковую бригаду для решения частных задач без раздергивания танковых корпусов. Отдельная танковая бригада в прямом подчинении командарма станет неотъемлемой частью танковой армии в 1944–1945 гг.

Вопрос о том, быть или не быть танковым армиям в составе Сталинградского фронта, был решен несколькими днями спустя. В ходе переговоров по прямому проводу между И.В. Сталиным и командованием фронта вечером 23 июля Верховным был утвержден представленный план формирования и сосредоточения 1 и 4-й танковых армий. Они формировались по оперативной директиве № 0096/оп от 0.23 24 июля штаба Сталинградского фронта. Каждая армия должна была состоять из двух танковых корпусов, трех стрелковых дивизий, двух артиллерийских полков ПТО с 76-мм орудиями, двух полков ПВО и одного гвардейского минометного полка. 1-я танковая армия должна была быть сформирована к 26 июля, а 4-я танковая армия — к 1 августа. Управления армий создавались из управлений 38 и 28-й армий. Соответственно, танковые армии унаследовали командармов от общевойсковых армий. Командующим 1-й танковой армией стал генерал-майор артиллерии К.С. Москаленко, а его заместителем — генерал-майор танковых войск Е.Г. Пушкин. Командующим 4-й танковой армии стал В.Д. Крюченкин, а его заместителем — генерал-майор танковых войск Н. А. Новиков. Остатки соединений двух армий, пробившиеся из окружения у Миллерово, передавались 21-й армии.

В подчинение 1-й танковой армии передавались 13 и 28-й танковые корпуса, а в подчинение 4-й танковой армии — 22 и 23-й танковые корпуса. Из шести стрелковых дивизий, запланированных для включения в состав новых армий, только 131-я стрелковая дивизия из резерва фронта уже с 20.00 24 июля передавалась 1-й танковой армии. Остальные пять дивизий должны были прибыть из резерва Ставки. 26–27 июля в район Сталинграда прибывали с Дальнего Востока 126, 204, 205, 321, 399 и 422-я стрелковые дивизии. Именно их предполагалось использовать для новых формирований. 1-я танковая армия сосредотачивалась в районе переправы через Дон у Калача, а 4-я танковая армия — на ближних подступах к Сталинграду у Воропоново. Так советское командование создавало резервы, которыми можно было наносить удары из глубины или, в худшем случае, прикрывать жизненно важные пункты от немедленного захвата прорвавшимся противником.

В худшую сторону от немецких танковых корпусов советские танковые армии раннего типа отличались меньшим числом артиллерии и ее меньшей мощностью. Также в Красной армии отсутствовали как класс соединения, подобные немецкой моторизованной дивизии. Чаще всего в немецком танковом корпусе было три механизированных соединения, две танковые дивизии и одна моторизованная или же две моторизованные и одна танковая.

Однако времени на строительство танковых армий или даже на доведение до близкой к штатной численности 13-го танкового корпуса у командования Сталинградского фронта уже не было. В отличие от Курской дуги в 1943 г., где в качестве подпорок обороны у Центрального и Воронежского фронтов было по танковой армии, Сталинградский фронт начал боевые действия только с пакетом бригад, объединенных управлением 13-го танкового корпуса, и несколькими танковыми батальонами, рассеянными по стрелковым дивизиям. Через 11 дней после образования нового фронта на 62-ю армию обрушились первые удары идущих к Сталинграду немецких войск.

Паровой каток.

Наступающая в большой излучине Дона 6-я немецкая армия образовала две ударные группировки для сокрушения обороны советских войск — северную и южную. В северную группировку входили XIV танковый и VIII армейский корпуса (позже к ним присоединился XVII армейский корпус). Южную группировку образовывали LI армейский и XXIV танковый корпус. Последний был переброшен из района нижнего течения Донца и переподчинен армии Паулюса 24 июля. Обе группировки 6-й армии были нацелены на переправу у Калача. Северная наступала через Перелазовский и Клетскую, вторая — через Морозовск и Суровкино. Паулюсом было принято простое и логичное решение — две ударные группировки и растянутая «перепонка» между ними в лице 44-й пехотной дивизии.

Начиналось обычное сражение на окружение, многократно повторявшееся в различных вариантах и масштабах с 1941 по 1945 г. Задачей обороняющегося было предотвратить смыкание «клещей» в своем тылу, а задачей наступающего — сомкнуть их как можно быстрее, чтобы не терять времени и не упустить добычу.

С утра 23 июля северной группировкой армии Паулюса был нанесен удар на правом фланге 62-й армии, именно там, где оборона строилась на широком фронте.

На направление удара противника Колпакчи начал выдвигать танки, гвардейские минометные части, истребительно-противотанковые полки и 184-ю стрелковую дивизию из резерва. Расположение резервов здесь играло очень важную роль: фронт мог успеть рухнуть до их подхода к полю сражения. Никакого особого секрета методика взлома обороны немцами не составляла. Самолеты люфтваффе подавляли противотанковую артиллерию обороняющегося, а танки сокрушали оборону пехоты, оставшуюся без эффективных противотанковых средств.

Как это часто бывает в оборонительных операциях, некоторый разброд и шатание внесла неопределенность планов противника. Наступавшая на юг 4-я танковая армия Г. Гота 22 июля форсировала Дон у Цимлянской. Это событие сразу же приковало внимание Ставки и двух смежных фронтов. Штаб Сталинградского фронта боевым распоряжением № 0091/оп от 7.25 23 июля, адресованным командованию 8-й воздушной армии, нацеливает авиацию на удары по переправам: «С утра 23.7 переключить главные усилия всех сил боевой авиации,