— Да, цель отдела «Тень» состоит в раскрытии тех дел, которые считаются «висяками» и доступными простым сотрудникам методами не могут быть раскрыты. Вы можете очень сильно нам помочь, — мои откровения и нежелание не произвели на мужчину совершенно никакого эффекта.

— Я и так помогаю в силу своих возможностей и желания, — не повелась на его слова, не собираюсь становиться спасителем всех умерших. — Моя жизнь меня полностью устраивает на данном этапе, поэтому прошу принять мой отказ и больше не возвращаться к этому вопросу.

Думала ли я, что после конкретного ответа от меня отстанут? Да, я действительно так думала. Но недооценила возможности некоторых лиц и желание заполучить меня к себе в команду.

Перед уходом этот человек, имя которого сразу стёрлось из моей памяти, оставил папку, сказав, что возможно, после того, как я пойму, чем занимается отдел, то изменю свою позицию. Я не хотела открывать её, ведь надеялась, что этот странный эпизод пройдёт без последствий. Продержалась несколько дней, до того, как любопытство подстегнуло засунуть свой носик в бумаги, их, кстати, было немного. Документы по одному закрытому делу. Его суть заключалась в том, что выпускница покончила жизнь самоубийством, спрыгнув с крыши многоэтажки. Родители не верили, что их дочь могла такое совершить, друзья наперебой заявляли, что Марьяна не проявляла никаких признаков, опираясь на которые можно было сказать, что девушка находилась в депрессии или имела суицидальные мысли. Зато близкие подруги рассказали, что незадолго до смерти погибшая начала встречаться с каким-то парнем не из их компании и после этого редко находила время на старых знакомых. Были снимки с места, где она умерла, был опрос соседей, но это ничего не дало. В итоге, дело было закрыто, на Марьяну повесили ярлык самоубийцы и успокоились.

А вот после был вложен всего один листик с отчётом за подписью некого Скифа, не знаю, фамилия это такая, или какой-то псевдоним. Но не это важно, важно было то, что он явно входил в тот самый отдел, в который меня приглашали. Такие выводы были мною сделаны исходя из записей этого человека, которые прямо говорили, что дух девушки был вызван, подтвердил, что это не было самоубийством, но говорить что-то ещё отказался наотрез. Марьяну призывали несколько раз, но не один из них не дал необходимых результатов. Очень странно, я ещё не встречала духов, которые не шли бы на контакт, обычно всё происходит наоборот.

Хм, а ведь они знали, что мне подсунуть, чтобы вызвать интерес. Дело этой девочки, которая была младше меня всего на несколько лет, зацепило, мне действительно захотелось в него влезть и разобраться, что же произошло на самом деле. И я влезла, не подозревая, что кое-кто сочтёт это положительным ответом и сделает так, чтобы я всё же пришла к нему.

Конечно, соглашаться на это предложение я не собиралась, но остаться в стороне не смогла. Призрак либо остался на месте, где появился, либо с теми, кто был дорог при жизни. Сначала я решила отправиться к тому самому дому, где произошла трагедия, благо местоположение было подробно описано.

Это оказался недостроенный дом, одно из тех строений, которые оказались ошибочным вложением. Редко, но такое можно встретить в городе: кто-то обанкротился и не смог продолжить строительство, кто-то нарушил правила при постройке и теперь должен снести строение, но, в силу различных обстоятельств, не может или не хочет этого делать. Высокое здание, которое только кирпичный скелет получило, так и не нарастив кожу из окон, дверей и отделки. Расположилось оно на пустыре, но подобраться к нему можно без сложностей. Поэтому неудивительно, что здесь частенько собирается молодёжь, наркоманы и другие люди, которые убегают сюда от своих проблем. Красные стены разрисованы даже на большой высоте, повсюду мусор, пустые бутылки, использованные шприцы. М-да, злачное местечко, подходящее для того, чтобы точно покончить с собой без надежды на помощь.

Выводы, которые я сделала, основываясь на том, что видела, подтверждали призраки, которые бродили по этажам неприкаянными душами. От их потерянного вида мне становилось не по себе. Я видела фотографию Марьяны, поэтому пришлось ходить по зданию, чтобы отыскать похожую на неё девушку. Мне повезло на одиннадцатом этаже. При том, что я не сразу поняла, почему меня так потянуло к выходу на балкон, который не был ограждён. Одинокая фигура сидела на краю, нисколечко не пугаясь того, что может легко слететь вниз. Конечно, призраку уже ничего не грозит, а вот я подбиралась к ней осторожно, чуть ли не ползком, уже не думая о том, что извазюкаюсь, как свинюшка.

Девушка была одета в тёплый свитер и джинсы, оставаясь в той же одежде, что была на ней в тот вечер, когда она ушла из дома якобы к подруге. Тогда её видели в последний раз.

— Марьяна? — задала вопрос, чтобы удостовериться, когда, наконец, добралась до призрака.

Она вздрогнула так, что стало понятно, насколько неожиданным для неё оказалось моё появление. Резко обернувшись, девушка внимательно оглядела меня, и с изрядной долей презрения заявила:

— А вы настойчивые, теперь сами пришли? Я дала понять, что не собираюсь с вами разговаривать! Какое вам дело, моё тело уже гниёт в земле.

А девочка-то с характером… Лёгкого разговора можно не ожидать.

— Я имею смутное понятие о тех людях, о которых ты говоришь. Но именно они сообщили мне о твоей смерти. И да, я пришла сюда, но не ради тебя или твоего гниющего тела. Я пришла из-за твоих родителей, — глядя вдаль, на город, туда же, куда смотрела Марьяна, призналась ей.

— Родители? При чём здесь они? — она пыталась показать безразличие, но я сразу уловила нотку волнения, которую хотели спрятать.

— А ты считаешь, что после смерти ребёнка родители переступят через это событие и продолжат жить точно так же, как и до этого, просто сбросив лишний груз со своих плеч? Мне жаль твоих маму и папу, я не видела их лично, но ознакомившись с делом, могу представить, как они горюют по тебе, не веря, что их единственная дочь, любимая и лелеемая с рождения, могла вот так их оставить. Они винят себя, что недолюбили, уделяли мало времени, что-то сделали не так.

Мой расчёт оказался верен — удалось пробиться под её броню. Если бы сама оказалась на её месте, то так же была безразлична к своей потерянной жизни, но не к тем, кто мне был безумно дорог.

— Они