− Мы не хотим воровать! – громко проговорил Гу.

− Мы хотим зарабатывать! – вторил ему Ву.

− Честно, – добавила Айко.

− Пожалуйста, − добавил я волшебное слово.

Кто-то позади мясника странно кашлянул.

− Если сможете продать ваших птиц до обеда, я подумаю, – проговорил Ким, а за его спиной появилась красавица Кайи, жена Кима и по совместительству портниха, которая торговала тканями рядом с мясной лавкой.

− Идет, − проговорил я и работа закипела, пух и перья полетели во все стороны.

Первые две тушки мелких птиц я продал еще до встречи с мясником и закупился тем, что нам требовалось. И два брата мне в этом помогали, Гу нес нужные дрова и кирпичи, купленные за копейки, мастер ножа брат Ву разделывал птицу, а я в чистом ведре мариновал птицу. До обеда оставалось несколько часов. Вот из кирпичей сложен маленький мангал, в котором полыхал огонь.

Я словно сжался внутри как пружина и вложил все свои надежды в свой крик.

− Вкусная жареная птичка! – закричал я что было сил, перепугав всех вокруг. – Идите сюда! Здесь самая вкусная еда!

И это сработало, на этот раз дар не подвел меня, птица еще не была готова, а к мясной лавке на отшибе базара начали подходить люди.

Наконец появились первые запахи готового мяса и вот подошел первый покупатель. А затем еще один, еще и еще, еще, еще, и еще! Пот застилал нам глаза, но мы работали все, словно единый организм.

Ким угрюмо смотрел на пустое ведро. И отсчитывал нам наши деньги.

− Мы можем продавать и ваши товары, − кивнул я на мясо и сосиски. − А тем, кому понравится ваша готовая еда, вы можете продавать неготовую, но дешевле готовой, а нам платить лишь за работу.

− Нет.

− Идёт, а с готовкой помогу я, Ким, – послышался голос Кайи, у которой также начали чаще покупать ткани, а Айко уже помогала ей и без моей помощи.

Я улыбнулся и мы с братьями Сиро вернулись к работе.

Вечер принес не только прохладу, но и отдых. Мы собирались идти обратно к облюбованной нами крыше, а мясник с женой тихо шушукались. Я еще пару часов назад сказал, что нам негде жить, и вот он, момент, который означал победу.

− У нас есть чердак, – тихо проговорил Ким. – Там коморка и два матраса, но сначала вы идете мыться и стирать вашу одежду.

Вечером нас пригласили на ужин, я впервые в этом мире сидел за столом и молчаливо ел кашу.

− Завтра куплю с десяток куриц к обеду, лавка должна быть чистой, как и весь переулок. Приберитесь, а я куплю два стола, – угрюмо проговорил Ким и замолчал, а затем моментально получил локтем в бок от жены и продолжил. – Девочка помогает Кайи, это в оплату за жилье и еду.

− Идет, − кивнули мы и, доев, пошли укладываться спать.

Засыпать на чистых матрасах с колючими одеялами было просто волшебно, дети шумели и радовались, а мне было лень разговаривать с ними. Все, что они восприняли как внеземную удачу, было сделано с помощью моих мозгов и быстрого опроса бабушки. На рассвете правильно заданные вопросы с вкраплением моей силы дали результат, и именно поэтому мы пошли к мяснику на отшибе базара. Бывший военный Ким и его жена не имели детей, его жена, осужденная за убийство по случайности, около тридцати пять лет была вхожа в преступный мир до свадьбы.

Разведчик Ким, ветеран нескольких войн, где-то встретился с ней, они поженились и никогда не отказывали в помощи тем, кого другие люди обычно не замечают и не хотят с ними иметь никаких дел.

А нужные слова при продаже жаренных голубей на тему «это будет самая вкусная еда за много лет» помогли в продажах уже нам, ну не специи же и секретный рецепт предков тут сыграли свою роль. Но мое положение все еще шаткое, завтра придётся еще много, очень много работать.

Как же я тогда ошибался − работать пришлось не только один день. При постоянной занятости казалось, что прошло совсем немного времени, но на деле прошел целый месяц.

Проулок до лавки теперь был отремонтирован, около лавки рядом с вывеской «мясо» теперь появилась еще одна вывеска с надписью: «Готовая еда Кандзи». Еще появились с десяток столов, деревянный настил, договор с соседней булочной и расширение товаров. Я…

Ну ладно, мы, наладили процесс, куриц жарил Ким и Кайи, мы помогали с мариновкой и скруткой сосисок, два брата были незаменимы в этом деле, я же собирал заказы со столов и общался с покупателями. Боги, как же я был хорош, мои чаевые исчислялись целой десяткой вон за месяц, а это много. К примеру, два вона отдал Ким за новую одежду для меня с братьями, рабочую и домашнюю. А один вон это пять платьев для Айко.

Но это мои личные деньги, наши же общие детские деньги составили целую сотню вон! Целая сотня, не шит, которых сотня в одном воне, у нас целая сотня вон! Для примера, дом, хороший дом, стоит от пятиста до трех тысяч вон.

− Поговорим? – обратился ко мне вечером в лавке неразговорчивый Ким, позади него стояла еще более молчаливая сегодня жена.

− Почему только со мной?

− Потому что, – ответил резко мне Ким.

− Потому что мы уже с остальными поговорили, – Кайи, высокая, черноволосая, с ладной фигурой девушка, прекрасно орудующая ножами, указала мне на стол. – Присядем?

− Мне это не нравится, у меня еще не все замариновано.

− Завтра выходной, – угрюмо проговорил Ким, садясь за стол.

− Что-то дети натворили?− проговорил я и все-таки сел за стол.

− Ты сам ребенок, − напомнила мне Кайи. – К нам приходила мать Айко.

− И зачем приперлась эта шлюха?

− Мы купили Айко, – тихо ответил Ким и в моей голове зароились самые темные мысли. Покупка человека казалась мне самой страшной в этом мире.

− За сколько? – мне показалось, что у меня земля из под ног ушла. – Мы выкупим Айко.

Эти двое промолчали.

Да, здесь можно купить человека, правда, не совсем так, как рабов. По сути, это опекунство, государству то наплевать на детей. Но мальчишек обычно не