Ушел в безопасное место, — водяной вышел из тумана и сел на стоящий неподалеку камень. — Я отправил свою семью отсюда, хоть это озеро и придает нам сил, и является нашим истинным домом. Скоро они все вернутся. — Он замолчал, глядя вдаль. Возле его губ залегла складка. Да, похоже, что хозяин леса не просто так просил о помощи. Прорывы дорого обходятся местным жителям. Наконец, он поднял на нас свои водянистые глаза. — А вы зачем сюда пришли?

— Поговорить, — просто ответил я.

— Ну что же, давайте поговорим. — И он приглашающим жестом указал на стоящие рядом камни.

Глава 3

Мы расположились прямо на берегу озера. Здесь было не так темно, как в лесу. Казалось, что свет исходит, как от самой воды, так и от растущих по берегу растений. На естественный свет это свечение походило мало, так что, тут, скорее всего, не обошлось без магии.

Сил у водяного было не занимать, поэтому он сумел сотворить нам всем вполне удобные седалища. А ведь он ещё свою семью переселял, и это свечение поддерживает, чтобы мы не тыркались в темноте, как слепые котята. Впрочем, сиденья больше всего напоминали прибрежные коряги. За такие коряги часто цепляется всякое, сети у рыбаков рвутся, а то и попадает в них не рыба вовсе. И сейчас я не стал бы биться об заклад, что это не озерные жители озоруют, драные ботинки, а то и покойников в сети те заворачивая.

Но, судя по уставшему виду водяного, ему сейчас точно не до баловства. Сильно нечисть местную твари прижали, ой, как сильно. Он же даже не пытается свою усталость от нас скрывать. Но, это и к лучшему. Так водяной честнее будет, да и на вопросы начнёт охотнее отвечать. Если, конечно, он вообще настроен на то, чтобы давать ответы.

— Почему прорывы сконцентрированы именно здесь, в этом парке? — я задал первый вопрос, не слишком, если честно, рассчитывая на удачу. Но, водяной, немного подумав, всё-таки ответил.

— Ты же знаешь, что территория парка многогранна. Она содержит несколько измерений, наслаиваемых друг на друга, — он замолчал, я же не спешил его перебивать. Снегирёв так и вовсе молчал, словно воды в рот набравши, и ловил каждое слово. — Это очень сложно, в техническом плане, но необходимо. Эта территория закреплена за нечистью, как вы люди нас называете, и закреплена императорским словом истинного помазанника на престол. — Он посмотрел на меня весьма выразительно, но не стал титуловать величеством, хотя прекрасно знал и видел, что меня венчали на трон по всем правилам и канонам Божьим и людским. — Но какой бы территория не была обширной, нам её все равно не хватает. К тому же мы редко можем ужиться друг с другом, нечисти нужна территория, которая будет лишь её. Чтобы мы ещё и между собой войну не затеяли.

— Охотничьи угодья? — не выдержав, встрял в наш диалог молодой клирик.

— И это тоже. Тебе ведь нужно мясо для того, чтобы выжить? А где ты его берешь? — водяной усмехнулся, когда Снегирёв вздернул подбородок. — Вот то-то и оно.

— Значит, из-за того, что в парке намешаны разные измерения, грань между мирами стала настолько тонкой, что её очень просто преодолеть, — я не спрашивал, а утверждал.

— Да, ты всё верно понял. Да ещё эти кошки дрянные так и шастают туда-сюда. А где тонко, там и рвется. Так уж получилось, что там, где ты познал мою дочь, сосредоточилась ключевая точка. Одна из точек. — Водяной посмотрел на озеро. Я проследил за его взглядом, старательно игнорируя любопытный взгляд Снегирёва. Артёма просто разрывало от любопытства. И кто придумал, что клирики безэмоциональные?

— Сколько всего таких точек? — спросил я, стараясь понять смысл как сближения, так и этих пресловутых точек истончения межмировой тропы. Я не знаю, может быть, это место, по которому нас с Назаровой когда-то провела Соня, и называется как-то по-другому, но мне удобнее называть его именно так. И всё-таки какая-то мысль не давала мне покоя. Я взял прутик и поставил точку на прибрежном песке.

— Всего точек три, они образуют треугольник, — водяной смотрел за моими действиями, нахмурившись, но от ответа не увиливал, хотя напряжение, повисшее в воздухе, почувствовал и Снигирёв, сразу подобравшись и уже пристально глядя на водяного. Удара он ожидал от него или чего иного, но сама резко изменившаяся атмосфера и мне не слишком нравилась.

— Я, кажется, знаю, где остальные, — задумчиво проговорив, я принялся расставлять остальные. — То место, где я сумел взнуздать кэльпи, кстати, где оно расположено?

— Под Новгородом, — водяной продолжал смотреть за моими действиями.

— А третья точка, самая важная, находится в Костроме. В пещере, где стоит камень сил. И ведь ты знаешь, озерный человек, что такое этот камень, — я отшвырнул прут и уставился на него. — Что это?

— Это наследие столкновение миров. Такое уже было однажды, и этот мир победил, и обрел силу. Но не факт, что успех повториться. — Водяной поднялся на ноги. — Вот только точки могут быть расположены, где угодно. Поверь, даже я не знаю, где ещё две. Знаю точно, что их три. Их всегда три.

— Как убрать точку? — Задал самый главный вопрос Снегирёв.

— Не знаю, — водяной встретил мой недоверчивый взгляд. — Я не лгу тебе. Я, правда, не знаю. Что-то делает это место особенным, но что, для меня это загадка.

— Когда я был в жилище дочери твоей, то уже тогда видел необычное мерцание. — Я снова посмотрел на озеро, где все еще стоял шатер посредине на маленьком островке. Теперь, когда мозги не были затуманены магией озерного народа, я видел и островок, и шатер вполне отчетливо. — Мне нужно попасть туда.

— Иди, — махнул рукой водяной. — Никто препятствий чинить не будет, да и некому это делать, ушли все. И мне пора. Мы и повстречались-то волею случая. Я уже хотел уходить. В битве от озёрного народа толку мало. Я ничем не смогу помочь, только сам сгину.

— Я не верю в случай и судьбу, уже не верю, — покачав головой, снова повернулся к водяному. — Лодка какая есть? Снова вплавь я туда точно не пойду.

— Я тропу открою. Ровно на час.