Шрифт:
Закладка:
Почти держать в руке.
— Нравится?
— Ааа… А должно? — выдыхаю. — Ваша… штуковина меня пугает.
— Я так и понял, — наклонившись, медленно лижет мою шею и засасывает немного кожи. — Оооо…. Я так и понял, когда ты смотрела и пускала на меня слюнки…
Его пальцы крепко держат мои. Так крепко, что почти больно.
Еще его рот… оставляет на мне мокрые следы.
Зубы уже покусывают подбородок, подбираясь к моему рту.
Губы дрожат, выпуская вдохи. Глаза открываются, выхватывая кусочек его смуглой кожи на шее, иссиня-черные волосы, воротничок рубашки.
Открываются и закрываются.
Губы мягко толкаются в мои.
Ох черт… Потом он раскрывает рот и сосет мой, облизывает губы, покручивая, нажимая на сердцевину.
— Давай же… — требует и тяпает зубами по моей губе.
Я ахаю и его пальцы тут же крепко обхватывают нижнюю челюсть, удерживая рот раскрытым
Между моих губ толкается его язык… Он целуется ужасно непристойно.
Это даже не поцелуй. В поцелуе губы участвуют, а тут его большой и жесткий язык толкается мне в рот, словно жадный питон. И такой же питон оживает под моими пальцами.
Бедра мужчины раскачиваются, мои пальцы продолжают обхватывать его крепкий член, будучи расплющенными горячей ладонью поверх них.
Я начинаю бояться замкнутых пространств. Кажется, в каждом углу он меня слопать готов. Сердце как ошалелое, подскакивает к горлу.
Его вкуса у меня во рту слишком много, табачный, горький, пряный, проталкивается до самой глотки вместе с чужой слюной.
Укусить не пытаюсь, я же думала, что игнор — это лучшее, что можно придумать.
Вообще никак не реагирую, только сглатываю и дышу все чаще и чаще…
Это неконтролируемое.
— Какой стойкий ротик, — всасывает мои губы, покусывает. — Даже не ответишь? Неужели целоваться не любишь?
Аааа… Так это поцелуй был!
Я-то мысленно уже написала заявление в полицию, что Мирасов отымел мой рот.
— Давай пососемся. Так у вас говорят, м?
— У кого?
— У молодежи, блин.
— Мы не называем себя молодежью. Так только олды выражаются.
— Олды?
— Наверное, в ваше время вы их называли старперами…
Вожусь под его давлением, как мышь, придавленная слоном. Сегодня у него очень игривое и пошлое настроение, потому что за ругательство Мирасов выдает лающий смешок.
— Поедем или здесь, в клубе.
— Нигде — есть такой вариант?
— Нет такого варианта. Тебе деньги нужны?
— Всем нужны. Но…
— Значит, поехали.
— Почему я?!
— Почему ты? Сейчас самое время об этом спрашивать? У меня колом стоит. Какие еще аргументы нужны? — спрашивает так, будто злится.
— Это довольно странное…
— Что странное, Санька? Терпение испытываешь. Мужику лучше дать, а потом вопросы задавать в перерывах между заходами.
— Странное, потому что я не в вашем вкусе! — выпаливаю. — Вообще!
— Что ты знаешь о моем вкусе? — громко смеется. — Ты, как раз, в моем вкусе, стеснительная куколка с маленькой…
Я готова была умирать долго и мучительно от его грязных приставаний, но вмиг становлюсь обуглившейся от стыда головешкой, когда он роняет мне пошло на ухо.
— С маленькой тугой пиздой и крохотной, но очень аппетитной попкой. Узкая всюду… Даже ротик крохотный. Боюсь, как бы губки не треснули вокруг члена. Тем интереснее разрабатывать…
— Вы много выпили сегодня?
— Я не пьянею лет с…
— Я не про то. Мы куда-то поедем. Верно? Я боюсь садиться в машину к пьяным.
— Я не…
— Вы пили, я видела.
— Ладно, пусть будет водитель. Окей?
— И сначала я договорю с Лерой.
— О чем, бл… — рычит нетерпеливо, шаря по телу жадными лапами.
— Она обслужит моих…
— Я тебе заплачу.
— У нас корпоративная этика! — пищу, потому что он сминает мою грудь рывком. — И я… Я первой приеду. Куда там надо… Хочу душ принять, умыться.
— Ты вкусно пахнешь потом.
— Я так хочу. Пожалуйста…
Набравшись смелости, я сжимаю пальцы крепче и двигаю вверх-вниз по его члену, повторяя.
— Пожалуйста.
— Уууууф… — выпускает. — Способная девочка. Лады. Вали давай… Этичная моя. Водитель будет ждать у служебного. Даю тебе десять минут форы.
— Пятнадцать.
— Пятнадцать, но ждешь меня голой, лежа на животе, подложив под него маленькую подушку.
— Зачем?
— А ты догадайся…
— Даже пытаться не стану.
— Вот-вот. Лучше на практике. Держи… — сует в мою мокрую ладонь ключи.
Я с трудом разжимаю пальцы, которыми держалась за его член. Они горят, как будто их натерли перцем чили.
Делаю шаг, другой…
— Быстрее, — бросает негромко вслед.
Я припускаю бегом и ловлю Лерку.
— Лер, послушай… — подтягиваю ее к себе. — Выручи! Встретила хозяина, он бухой, невменяемый… Пристал, хочет девочку на ночь. Дал ключи, водитель ждет. Обещал, если найду кого-то поинтереснее, заплатит хорошенько. Говорит, все шлюхи ему уже надоели, и хочет новенькое что-то! Я никого не знаю, выручи…
Лера смотрит на меня со снисхождением и протягивает ладонь.
— Давай. Я все сделаю.
— Уверена?
Сыто улыбается.
— Конечно. Он будто в раю побывает. Гарантирую…
Глава 8
Александра
Лерка уехала, взяв ключи. Дождавшись, пока клуб покинет и Расул, я осторожно покидаю свое убежище и уезжаю из клуба. Попросту сваливаю. Теперь только взять шмотки и съехать с квартиры…
После того, как Крис съехала, со мной подселилась троюродная сестра, Оксана. Все не чужой человек. Но, зайдя в квартиру, с самого порога спотыкаюсь о чужую обувь — мужские кроссы валяются кое-как.
Я пинком отправляю их под вешалку и щелкаю ладонью по выключателю.
Спешу, в наушниках солист Kwabs гипнотически низким, гулким голосом выводит строки трека «Last Stand».
Still burning from the heat of your touch
Know I shouldn't
But it's never enough
Still burning for the heat of the dark
Know I shouldn't
But it's never enough
Я без задних мыслей, честно, просто спешу…
Свет из коридора падает в единственную комнату, и я вижу, как двигается рыхлый голый мужской зад между раскинутых женских ног.
— О черт… — срывается с моих губ.
— Маааакс! — визжит сестра, отпихивая парня.
— Ааааа… Бля, бля… — еще
