сладкий. Собственные мысли пугают сильнее, чем он.

— Замёрзла?

Голос не слушается, закусила дрожащую губу, промолчала. Борюсь с подступающими слезами, предвещают конец, неизбежность. Жадный вдох парализованными лёгкими даётся с трудом. Осторожно берёт холодные руки своими тёплыми, большими ладонями, несильно сжимает мои дрожащие, ледяные пальцы.

— Что ещё ты чувствуешь?

— Я тебе нравлюсь… — сама в шоке от собственных слов, пугаюсь, но это правда.

На лице незнакомца снова полуулыбка. Говорю то, что первое приходит в голову. На что-то более вразумительное не могу сосредоточиться, мешают эти руки, необычные глаза зорко следящие за каждым движением, за каждым вздохом.

— Права, а точнее.

— Ты… Ты будто знаешь меня, — в страхе смотрю в расплавленное серебро.

Мне кажется он потешается надо мной, хотя сейчас уже нет, пробегает тень по лицу, серьёзен, и я быстро добавляю:

— Но я уверена, вижу тебя впервые.

— А я тебя не в первые, — во взгляде что-то еле уловимое, не могу понять. — Пять дней в неделю, ты каждый день заходишь в этот магазин, примерно в одно и то же время.

Ахаю, быстро выдохнув. Попала в лапы маньяка! Он же продолжает:

— Красивая, холодная, высокомерная. Сегодня другая, растерянная и расстроенная.

— Я не такая.

Почему оправдываюсь, пусть думает, что хочет. Высокомерная, это не обо мне вовсе.

— Знаю.

Обнимает крепче, притягивает к себе ещё ближе. Кажется моё сердце слышно по всей округе, чувствую каменные мышцы, его дыхание, тепло, запах от которого кружится голова. Ещё чуть и начну проваливаться в невесомость.

Нахожусь на грани обморока, одновременно на пороге предвкушения чего-то неземного сулящего блаженство. Сущность моя скулит жалобно, словно вымаливает у него что-то жизненно важное, но неведомое мне.

— Делаешь вид, будто тебе всё равно на окружающих, а на самом деле… Так что, расскажешь о своей трагедии, — неприкрытая ирония в голосе.

Отвожу взгляд в сторону, он склонился совсем близко. Касается губ лёгким поцелуем, вздрагиваю от острого и чужого прикосновения, пробирающего до кончиков пальцев на ногах. Флюиды словно колючие, невиданной красоты снежинки, разлетаются вокруг меня, царапаются коснувшись кожи, проникают под неё. Изумлённо уставилась на него, меня словно впервые поцеловали, губы пылают. Всё слишком необычное, яркое. А то, что происходит внутри, вообще не поддаётся объяснению и описанию.

— Не любишь, когда тебя касаются чужие. Стараешься избегать любого контакта, — незнакомец продолжает рассказывать обо мне, параллельно изучая пальцами и губами.

Смотрю широко распахнутыми глазами. Вроде как должна дать понять, не надо меня так нагло трогать и вообще прикасаться, но я молчу. Дрожу от напряжения, пробирающего до костей холода. Стальные руки сжимают сильнее в объятии, пытается унять мою лихорадку. Очнись дура, не время фантазировать.

— Он… Он… — сглатываю ком в горле из слёз и обиды. Как сложно подобрать слова. — Он меня предаёт… Не однажды узнавала об изменах, оказывалась не в тех местах, ни в то время. Прощала… Мозгами понимаю так нельзя, а сама прощаю, только бы он был рядом. Необходим как воздух, — выдаю на одном дыхание, путаный рассказ, накипевшее на душе.

Осознаю глупость поступка, рассказывать о наболевшем в этом месте, дрожа от страха, чужому человеку ещё глупее. Жалуюсь на судьбу наглому незнакомцу, который вполне может оказаться маньяком.

— Думаешь случайности, ни в то время, ни в тех местах?

— Не знаю… — голос дрожит и не слушается, не могу совладать с нахлынувшими эмоциями.

— Ты же чувствуешь, — не издевается, вполне серьёзен, а руки продолжают поглаживать моё тело.

Боже! Что творится! Я на грани, как в ожидании нападения или смерти, чудится драгоценные последние минутки убегают… Пожимаю плечами еле слышно всхлипнув, из последних сил сдерживаю слёзы.

— Противно до омерзения… Знаю, любит меня. Я знаю, я чувствую… Только не понимаю, зачем тогда ему другие? Не понимаю… — говорю ему, говорю в никуда и не вижу логики в собственных убеждениях.

Снова быстрое, нежное касание губ, успокаивает. Приятно, одновременно чуждо и так необходимо. А зачем сама не знаю.

— Я не могу… Не могу без него. Он уходил, бросил меня, забыл, а спустя год увидел и снова всё по-старому. И вот уже второй год. Сама не могу от него уйти. Он мне нужен, я не смогу…

Настолько глупо сейчас говорить эти слова человеку, который меня обнимает и целует, а может и убьёт, но ничего поделать не могу, прорвало. Будто исповедуюсь, хочется сказать больше, всё успеть, ничего не забыть.

— Хочешь отомстить? — замирает у самых губ.

Целует в губы коснувшись языком, обдавая всю меня жаром, сжимает крепче. Я совсем не против. Может правда убьёт…

— Да… — целую в ответ сама.

Гладит напряжённую спину, проходится пальцами по рёбрам, лёгкое скольжение по ягодицам заставляет вздрогнуть. Выдыхаю, всё настолько остро, что нет сил больше терпеть касания губ, смелых рук. Чувствую как сильно он меня хочет, буквально слышу это, как и своё сердце, глухие удары в ответ на его желание согласием.

— Сможешь? — шепчет в самые губы.

Дразнит, предлагает больше, чем могу себе представить. Дурные, безумные мысли.

— Смогу…

Завладев губами, настойчиво проникает языком в рот, замираю от каждого касания. Дышу через раз, в голове поплыло, накатывает слабость. Оторвавшись от меня и сжав крепко в объятии, застывает словно статуя. Молчит. По спине пробежал холодок страха, сердце дёрнулось предчувствуя беду. Прогоняю прочь нелогичные ощущения, прикрыв глаза говорю на выдохе:

— Красиво здесь…

— Привёз убить, а ей нравится, — улыбка расцветает, обнаружив долгожданные ямочки на щеках.

Шутка ли, уже не разберу.

— В твоих руках не страшно, — слишком откровенные мысли вслух озвучиваю.

Умирать не страшно? Не знаю почему, с ним всё не страшно. Думаю, говорю, сама при этом понимаю бредовость.

— А зря, — в миг становится серьёзным.

Память подкидывает смутно знакомый разговор, обрывки фраз, старое, забытое, где-то там вдалеке спрятанное. Вспыхиваю страхом, дёрнувшись из крепких рук. Не удерживает, улыбка исчезла, по спине снова ползёт холодок ужаса, будто знаю то, что скрыто от меня, но прекрасно осознаю.

— Ты ничего мне не сделаешь, — дрогнувшая уверенность в голосе.

Кого убеждаю, себя или его? Смотрю прямо в глаза, держусь не попятиться.

— Здесь, нет. Поехали? — предлагает с ленцой в голосе.

Приблизившись целует касаясь пальцами лица, так интимно, что затрагивает каждую клеточку по новой возбуждая. Кожей ощущаю насколько сильно он хочет большего, чем уже позволил себе.

Между тем напряжение между нами мгновенно тает и вовсе исчезает. Словно ситуация изменилась. Невидимая, ледяная рука сжавшая мою душу в комочек, отпускает.

Кивком даю согласие, сказать не могу, от пережитых ощущений голос до сих пор не слушается. Тянет за собой следом. Понимаю опасность и нереальность всего происходящего,