прежде, чем упасть в постель, пришлось идти в душ. И это несмотря на принятую совсем недавно ванну. Всё-таки нужно было смыть с себя всю эту зеленую дрянь, которая пропитала мою одежду. А перед этим я выложил из кармана макр прямо на стол. Надо не забыть взять его к профессору Зеброву, когда Игнат договорится о встрече. И я пошёл в душ, на ходу раздеваясь. А перед тем, как зайти в ванну, увидел, как в спальню проскользнула Фыра. Главное, чтобы на постели моей не развалилась. Она стала здоровой и тяжелой, так что выгнать наглую кошку будет проблематично. Но, ничего, как-нибудь справлюсь.

Глава 4

Спал я плохо. Было жарко, да ещё снилось, что мне на грудь постоянно укладывают тяжелую плиту. Уже утром, приоткрыв один глаз, я увидел, что у меня на груди лежит тяжелая рыжая лапа.

— Ах ты, паразитка, — сонно пробормотав, я сбросил наглую кошку с кровати. — Иди уже отсюда, чучело.

Вытолкав рысь с постели, где она, похоже, провела всю ночь, мешая мне спать, я перевернулся на живот и подмял под себя подушку, решив ещё немного подремать. И практически тут же распахнул глаза, потому что до меня донесся громкий чавкающий звук. Подскочив с постели, я уставился на Фыру, которая в этот момент старательно разгрызала оставленный на столе зеленый макр.

— Ты что творишь? — заорал я, бросаясь к ней. — Отдай немедленно!

Рысь резко повернула ко мне голову. Жевать она при этом перестала, но одна щека у неё раздулась как у хомяка. Фыра пару раз моргнула, а затем медленно сделала дополнительное жевательное движение мощными челюстями. А после этого так же медленно сглотнула.

— Ах, ты, — я схватил тапок и бросился к оборзевшей в конец рыси. — Какого хрена ты творишь?

Фыра ещё, видимо, не всю совесть растеряла, потому что взвизгнула и бросилась под кровать. У меня слегка перемкнуло в голове, потому что я полез за ней. Как был в одних трусах. Заодно убедился, что под кроватью у меня убирают не слишком хорошо, потому что там обнаружился тонкий слой пыли. Фыра забилась в угол, и отмахивалась от меня лапой с внушающими уважения когтями. Но мне на её сопротивление было плевать. Если я сейчас в очередной раз не докажу, кто из нас главный, эта тварюшка совсем от рук отобьётся.

Я протянул руку, чтобы схватить её за шкирку, и тут раздался звук открываемой двери. Да кого там черти притащили? Или это прислуга пришла, чтобы всё-таки навести в моей комнате порядок? Но мне было пока некогда выяснять подробности. Мне нужно было разобраться с Фырой.

— Доброе утро, граф, могу я поинтересоваться, что вы такое делаете? — я резко поднял голову и чуть не взвыл, потому что треснулся макушкой о кровать. — Это у вас такие новые упражнения?

— Ага, упражнения, — процедил я сквозь зубы. — Такие вот особенные. А ну стой, гадина!

Фыра решила воспользоваться ситуацией и проскочить мимо меня. Но я в этот момент ухватил её за шкирку. Из того положения, в котором я находился, сделать это было затруднительно, всё-таки под кроватью места было не так чтобы много. Во всяком случае, развернуться я не мог, и выползал, таща за собой упирающуюся всеми четырьмя лапами рысь, извиваясь как змея.

Где-то на полпути Фыра взвыла, а затем засияла в прямом смысле этого слова. То есть её шерсть начала светиться, да ещё и приняла нежный сине-зелёный цвет. От неожиданности, я едва её не выпустил.

— Какого черта? — вопрос был риторическим. К тому же ответ лежал на поверхности. Фыра сожрала неизвестный макр и позеленела. — У меня только один вопрос, ты всегда такого странного цвета будешь?

Наконец, мне удалось вылезти из-под кровати и вытащить за собой Фыру. И как только встал на ноги, то сразу же столкнулся с дедом и бароном Соколовым лицом к лицу.

— Хм, я, конечно, знаю, что ты питаешь отвращение к пижамным штанам, — задумчиво произнёс дед. — Ну что же, хоть не голый, и то хлеб.

— Это, между прочем, моя спальня. И я надеюсь, что могу в ней делать всё, что мне заблагорассудится. — Буркнул я, не предпринимая ни малейшей попытки, чтобы одеться. Это они ко мне припёрлись ни свет, ни заря, вот теперь пускай терпят. Ханжи, демоновы. Лично мне стесняться нечему.

— Ладно, оставим вопрос твоих предпочтений твоей супруге, это ей с ними жить и мириться, — махнул рукой дед и указал на Фыру. — Почему она такого цвета? Женя, только не говори мне, что покрасил свою рысь.

— Мне что, больше заняться нечем? — в его взгляде я прочитал ответ, что дед считает, что я на такое способен. — Ну охренеть. Вот это мнение обо мне сложилось, — и я направился к шкафу, чтобы достать из него какую-нибудь одежду. Которой, надо сказать, оставалось всё меньше и меньше.

— Так что произошло с Фырочкой? — дед протянул руку и потрепал несчастную кошечку за ушко, потому что эта дрянь перестала сверкать, и стала просто сине-зелёной. При этом она прижалась к ноге деда, словно искала у него защиту от хозяйского произвола.

— Фырочка сожрала новый свежий макр, вот что с ней произошло, — я вынырнул из шкафа. — А вы зачем пришли, да ещё так рано? Только поздороваться, и полюбоваться на это животное?

Животное между тем фыркнуло, и чуть язык мне не показало. При этом рысь быстро успокаивалась и принимала свой привычный окрас.

— Во-первых, да, поздороваться, — ответил дед. Барон благоразумно в это время молчал. — Во-вторых, сообщить, что у тебя сегодня первая примерка костюма, ну, и, в-третьих, я хочу тебе сообщить, что через два часа сюда прибудет закупщик. По-моему, ты с ним знаком. Игнат сказал, что ты хотел с ним лично переговорить.

— Да, хотел, — я кивнул. — А что, Маша не приехала?

— Я предполагал, что мы можем тебя обнаружить в подобном виде, поэтому, показал Машеньке её комнату, и оставил осваиваться. — Ну, да. Для нас это сейчас очень актуально. Особенно после того, как они застукали нас гораздо менее одетыми, чем я сейчас. — Приводи себя в порядок, и спускайся к завтраку.

— Хорошо, но сначала я кое-кого повоспитываю, — я сделал шаг к Фыре, но она воспитываться не захотела и пулей выскочила из комнаты, чуть не сбив с ног Соколова, который в этот момент открыл дверь.

— Женя, не опаздывай на завтрак, — невозмутимо произнёс дед, и вышел, оставив меня одного.

— И чего приходили? Проверить, что я здесь один, а не с симпатичной горничной? Поэтому Машку с собой не прихватили? А что, это похоже на правду.

Я только хмыкнул и пошел в ванну, чтобы умыться. Я даже успел одеться, когда в дверь постучали. Ну хоть не просто так вломились. Открыв дверь, я обнаружил за ней Лебедева. Постучался он в дверь моей спальни ногой, потому что руки в него были заняты. Он держал довольно объёмную коробку, которая в добавок была, похоже, ещё и тяжёлой.

— Аристарх Григорьевич, доброе утро. А что это вас принесло в мою комнату? Решили пообследовать меня по старой памяти? Сергей Ильич уже вполне окреп, а чем-то заняться в нашем доме необходимо, чтобы со скуки не помереть, — проговорил я, приторно улыбаясь.

— Евгений Фёдорович, как ваше драгоценное здоровье? Ничего нигде не болит? Голова не беспокоит? Обострения простатита не наблюдается? — прямо с отческой заботой проговорил Лебедев.

Я чуть слюной не подавился. Такое чувство, что он у меня не про здоровье спрашивал, а проклял в весьма изощренной форме.

— Благодаря вашим молитвам во славу моей покровительницы, я абсолютно здоров, — он поморщился. Ну да, у него совсем другой бог, и до рыси нет никакого дела.

— Вы себе льстите, Евгений Фёдорович, абсолютно здоровых людей не существует. Есть только те, кто прекратил обследоваться. — Всё-таки Лебедев Рысевых ненавидит. Но долг врача в нём постоянно побеждает личную неприязнь, и он лечит нас очень хорошо. Поэтому-то дед и таскает его к нам, несмотря на то, что целитель его скоро будет матом крыть.

— Так зачем вы пришли, Аристарх Григорьевич? Как мы выяснили, я не дообследован, а значит, условно здоров. — Я задал вопрос напрямую. Мне надоело ходить вокруг да около.

— Это вам от меня мой скромный подарок, в знак признательности, о вашем гостеприимстве. — И он протянул мне коробку, которую держал в руках.

А я-то всё думал, за каким чертом она ему понадобилась, и куда он её тащит. Как оказалось, тащил он её мне.