встречных мужчинах — где, когда встретила, какие внешние приметы и прочее. Немного зависла над карточкой пары Лесли — сдавать ли ее леди Воттс?.. но решила пока просто записать, а там уже определиться.

Неожиданный грохот в приемной заставил меня вздрогнуть и вынырнуть из собственных мыслей:

— Саманта, все хорошо? — прокричала я, не вставая с места, но ответа не услышала ничего вразумительного, только какой-то шум, будто кто-то решил подвигать мебель. — Саманта? — я все же поднялась с места и распахнула дверь.

Трое мужчин громили мою приемную, а Саманта с затравленным видом сидела за столом, не шевелясь и, кажется, в шоке.

— Что здесь происходит?! — как можно более грозным тоном спросила я, шагая вперед.

Один из мужчин обернулся, и я с удивлением увидела следователя, который когда-то арестовал меня в районе синих фонарей.

— Вы?! — скривился он, будто от зубной боли.

— А вы кого думали найти в моем брачном агентстве? — возмутилась я. — Разве мы не решили все недоразумения еще в прошлый раз? Разве все подозрения не были сняты?

— Ваше алиби действительно подтвердилось, — хмуро буркнул он.

— Тогда по какому праву вы обыскиваете мое агентство?! Я буду жаловаться! — возмутилась я.

— Неподалеку от этого места было найдено новое тело, очередного мага выпили до дна.

— А я-то тут при чем?! В городе суккубов что ли больше нет, кроме меня?!

— Есть, леди Монх. Поэтому мы и пришли. Леди Саманта Соушел, где вы были вчера в девять часов вечера?

«Она же не суккуб!» — хотела возразить я, перевела взгляд на свою секретаршу… и слова застряли у меня в горле, потому что она смотрела на меня с видом побитой собаки.

Глава 61

— Леди Саманта Соушел, где вы были вчера в девять часов вечера? — спросил следователь, но Саманта сидел, уставившись куда-то в пространство невидящим взглядом, будто ничего и не слышала, что было странно для обычно спокойной и решительной дамы.

Я подошла ближе и положила ладонь на ее плечо в жесте поддержки, но реакции также не последовало, поэтому я решила взять дело в свои руки:

— А по какому праву вы спрашиваете? Какие у вас причины подозревать мою помощницу? Агентство работает до семи часов вечера, после Саманта, разумеется, поехала домой. Если убийство произошло в нашем районе в девять, то ее здесь и вовсе не было.

— Не было, ну, да, конечно, — сощурился следователь и оперся на стол, нависая над Самантой. — А по-моему это значит, что у нее нет никакого алиби.

— Наверняка ее домоправительница видела, как Саманта вернулась домой после работы, — я оперлась на стол с другой стороны, защищая помощницу. — И вообще, тот факт, что вы подозреваете ее только из-за ее принадлежности к суккубам — это дискриминация!

— Это не дискриминация, а самый первый метод расследования. Если свидетель мне говорит, что убийца — блондин, я буду проверять блондинов, и это не дискриминация!

— Но убийца мог надеть парик! Нужно проверять и другие составные части преступления: мотив, возможность, алиби, орудие преступления…

— Мотив суккуба — голод, возможность есть у каждой из вас, орудие — вы сами!

— У вас все сводится только к расе!

— Игнорировать расу здесь просто нелогично!

Я закусила губу, подбирая новые аргументы и, сделав пару вдохов-выдохов, заговорила спокойнее:

— Хорошо, допустим. Но в городе ведь не два-три суккуба живет, почему вы явились именно к нам? Ваши мотивы, возможности и орудие преступления подходят любому из суккубов! Почему вы пришли к нам? Просто потому, что прочитали вывеску?

Один из рядовых, сопровождавших следователя, поперхнулся и покраснел так, будто я оказалась права. Я мстительно сощурилась и скрестила руки на груди.

— У вас была возможность! — возмутился следователь.

— Вы просто решили, что, если пугнуть случайно попавшихся рядом суккубов, то вдруг они сознаются, и можно будет дальше не искать? — язвительно поинтересовалась я.

Тишина повисла в воздухе, так что, если бы пролетела муха, было бы слышно.

Нас прервал звякнувший колокольчик. Я вскинулась взволнованно: кто же явится, быть может, это новый клиент или, наконец, пришел мужчина, что подходит Лесли…

— Салливан, вы что-то нашли? — послышался знакомый голос, а затем дверь распахнулась, и я увидела его.

— Ренслир, — пришлось опереться на стол, чтобы удержаться на ногах.

— Леди Монх? Что вы здесь делаете, сейчас же середина рабочего дня, — удивился он.

Джонатан выглядел также, как всегда: идеально сидящее пальто подчеркивало его широкие плечи, в раскрытом вороте виднеется шарф, на голове стильный котелок. Я будто попала в прошлое.

Только вот все уже изменилось, и осознание этого заставило меня нахмуриться и выпрямиться гордо:

— А я и нахожусь на своей работе. Господа полицейские, у вас есть еще вопросы к моей секретарше? Если нет, я прошу вас удалиться, если не желаете воспользоваться нашими услугами. Только боюсь, что прейскурант будет вам не по карману, — улыбнулась по-акульи профессионально.

Кажется, следователь, которого Ренслир назвал Салливан, хотел еще что-то сказать, но потом покосился на него и махнул рукой своим подчиненным. Те неуклюже отбросили папки, которые успели сграбастать во время несанкционированного обыска, и поспешили на выход.

— Вы все же уволились? Что ж… архив полиции — действительно неподходящее место для вашего потенциала, леди Монх. Удачи вам в развитии своего бизнеса, — задумчиво произнес Ренслир, когда его коллеги вышли.

— Я не уволилась, меня уволили, — злобно пропыхтела я. — Сразу после завершения дела Анны меня выставили вон!

— Что? Как? Я не знал! — я была готова поклясться, что он не врет, но мое суккубское чутье ничего не ощущало, проверить было невозможно.

— Да? А я думала, что это случилось благодаря вашей помощи. Конечно, я не должна была отказывать вам публично…

— Вы решили, что я подставил вас под увольнение за то, что вы дали мне пощечину?! — возмутился Ренслир.

— А что я должна была подумать?!

Его взгляд стал холодным:

— Я не знал, что вы обо мне такого отвратительного мнения, леди Монх. Что ж… теперь мне все понятно. Простите, не буду больше досаждать вам своим вниманием, — Ренслир изящно поклонился, приподняв шляпу, повернулся, собираясь уходить… собираясь опять исчезнуть без следа!

И я не выдержала:

— Стойте… стой… Джонатан! — шагнула вперед, почти коснулась его плеча… но отдернула руку, не прикоснувшись. — Скажи, зачем все это было? Почему? Зачем ты поцеловал меня в тот день? Это была… такая насмешка? Издевательство? Или…

Обернувшись, Ренслир посмотрел на меня остро и, как мне показалось, с болью:

— Да… раз вы так говорите, наверное, так и есть.

— Что?! — отшатнулась я. Мне-то хотелось, чтобы он меня разуверил, а он…

— А что